— Не знаю. Я здесь особо и не нужен. Просили только детей отвезти, и все.

— Не сказала бы, что «все», — сказала она уже серьезней. — Посиди там пару дней, только водку не пей и слишком сильно не расслабляйся, выбравшись на природу. И чтобы без тренировок. Опять все силы потратишь, а мне потом будут звонить и пугать, дескать, Ваш супруг в больнице, но Вы не беспокойтесь, — она недовольно фыркнула.

— Хорошо, обещаю. Перед сном еще позвоню, скажу, как сильно скучаю.

— Я тоже скучаю, — тихо сказала она. — Целую, пока-пока.

В трубке раздались короткие гудки. Убрав телефон, пару минут я разглядывал сад, особо ни о чем не думая. Уже по привычке начал наполнять доспех духа силой, разгоняя его. После истощения и недельного отдыха, процесс шел необычно легко. Достигнув предела, я понял, что нужно приложить усилие, чтобы преодолеть его. Это было впервые, оттого необычно и волнительно.

— Кузя, — раздался сзади голос Алены. — Может, прогуляемся?

— М? — я оглянулся.

Моя ученица успела сменить джинсы на осеннее платье, накинув поверх курточку. Черные военные ботинки с высоким голенищем играли роль сапожек и смотрелись не так уж и странно.

— Погода хорошая, — улыбнулась она. — Можно дойти вон до того лесочка. Там даже тропинка есть.

— Прогуляться, говоришь? — я встал, потянулся, чувствуя себя необычайно легко. — Пойдем.

Алена спустилась с крылечка, подошла, взяла меня под руку. Посмотрела вопросительно, дескать, чего стоим, веди. Почувствовав взгляд, немного поднял голову, увидел прилипшую к окну Ташу. Волосы немного взъерошены, легкий свитерок с высоким воротником сидит так, словно она его только что надела и не успела поправить. Едва сдержав улыбку, сделал вид, что не заметил ее и повел Алену в обход сада к тропинке.

Окружающий пейзаж радовал глаз. Трава постепенно начала желтеть, как и часть леса, к которому мы неспешно шли. Причем удивительная картина, некоторые деревья стояли с целиком пожелтевшей листвой, а другие все еще переливались зелеными красками. Может, они договариваются или жребий тянут, кто будет сбрасывать листву первым, а кто еще немного постоит.

Мы миновали небольшой звонкий ручеек, спешащий в сторону пруда. Что-то зашуршало в высокой траве и помчалось в сторону леса. Я вытянул шею, пытаясь рассмотреть беглеца. Увидел русую тушку, одним прыжком преодолевшую небольшой открытый участок поля.

— Кузя, — тихо сказала Алена. Она была поглощена своими мыслями и, похоже, даже не заметила, что мы спугнули зайца. — Может, мне снизить нагрузку?

— Не понял? — я посмотрел на нее. — Уже не хочешь быть мастером?

— Нет, хочу, только… не хочу угробить здоровье в погоне за силой, — она посмотрела на меня выразительным взглядом, от которого немного екнуло сердце. В который раз подмечаю, что Алена красивая девушка. Даже без макияжа, убрав волосы под ободок. И подозрительно, что подобное происходит все чаще. Этак я о ней скоро думать начну постоянно.

— Кхм, ну… — я почувствовал себя немного неуверенно. — Мы пока и заниматься как следует не начали, чтобы о нагрузке говорить. Если тебе приглянулся кто-то и ты решила… кхм… ничего не помешает родить, если ты об этом. Но тогда мастером станешь не к двадцати пяти, а к тридцати, примерно. И не станешь самой молодой женщиной мастером.

— Да и черт с ним, — улыбнулась она, прижавшись к моему плечу, затем потянула дальше по дорожке. — И не надо говорить «если». Мне уже приглянулся один глупый мужчина. Только он женат…

— Василий, что ли, Балуев?

— Я тебя стукну! — рассмеялась она, и сразу исполнила задуманное, стукнув кулачком в бок. — Нет, он не женат.

— Ты откуда знаешь? — удивился я.

— Не скажу.

Настроение у Алены немного поднялось, и она принялась в красках рассказывать, как они носились по Подмосковью на мотоциклах, а потом убегали от дорожной полиции, едва не заблудившись в лесу.

Подмосковье, вторник, раннее утро

Дверь в гостевую спальню рывком распахнулась и в комнату впорхнула Виктория, которая всегда вставала рано. Подбежав к кровати, она прыгнула на нее.

— Таша не спи! — громко сказала девушка и потрясла подругу за плечо.

— Который час? — сонно отозвалась Наталья.

— Половина восьмого уже. Не спи! Там, во дворе, Кузьма с дядей Василием дерутся.

— Что?! — Наталья почти моментально села на кровати, отчего девушки едва не стукнулись лбами.

— Я брата будить, — радостно выпалила Виктория и, не став ничего объяснять, умчалась.

Таша же спустила ноги с кровати, растерла лицо ладонями. Откуда-то издалека послышалось глухое «бум», пробившееся даже сквозь многослойный стеклопакет окна. Не став снимать ночную рубашку, девушка надела поверх свитер, потянулась за штанами. В коридор она выскочила в домашних тапочках на босу ногу и почти сразу увидела всю компанию подрастающего поколения Наумовых, расположившихся у дальнего окна коридора. Добежав до них, она нагло подвинула Женьку и Алексея, прильнув к холодному стеклу. За двором на небольшой чистой площадке действительно можно было увидеть мастера Балуева и Кузьму. Только они не дрались, а стояли друг напротив друга и обменивались ударами как в китайском кино про боевые искусства. Не самые быстрые удары и блоки. Почти после каждого удара Василия раздавалось глухое бум и можно было почувствовать, как дрожат окна. Наталья пока не могла почувствовать силу, которую обрушивали друг на друга мастера. В ее воображении она представала волнами, как от камня, брошенного в пруд. Именно эти волны ударяли в большой дом, заставляя вибрировать стекла и звенеть посудой в буфетах.

На несколько секунд обмен ударами прервался. Таша пожалела, что у нее сейчас нет бинокля или того странного приспособления, в который постоянно смотрела подчиненная Кузьмы. Так вот, она не заметила удара Василия, скорее всего, он прошел без замаха. Она только увидела, как Кузьму снесло с места, отбрасывая очень далеко, метров на пятнадцать, а в дом врезалась очередная ударная волна.

— Дядя Вася сильный, — многозначительно сказал Женька.

— Хотите быть такими же сильными, бегом умываться, переодеваться и на зарядку, — командирским голосом сказал Кирилл. — Жду вас во дворе через пятнадцать минут. Кто опоздает, получит наряд вне очереди.

Таша отодвинулась от стекла и только сейчас заметила сидевшую на лавочке недалеко от тренирующихся мастеров Алену. Она и не заметила, как та утром ушла, а ведь они делили одну большую двуспальную кровать. Поставив себе галочку проснуться завтра пораньше, Наталья побежала переодеваться.

— В порядке? — Василий подошел, едва мир вокруг перестал вращаться.

— Нормально. Далеко запулил?

— Двадцать пять шагов, — он протянул мне руку, помогая подняться. — Ну ты… крепок. Я ведь процентов сорок вложил в импульс.

Поднявшись, я отряхнулся, похлопал по запачкавшемуся тренировочному костюму. Хрустнул шеей.

— Я примерно поймал момент, когда импульс выстреливает. Думаю, теперь смогу его отразить. Если он не придет в слепую зону.

— И что, прямо вся сила удара отразится? — в голосе Василия звучало сомнение.

— Девяносто с лишним процентов. Руку тебе сломает точно.

— Пощупать бы, — задумчиво протянул мастер ближнего боя. — Но руку жалко. И в голову такой же удар выдержишь? Шея не сломается?

— Даже если в подбородок снизу прилетит, — кивнул я. — Просто вверх подбросит, частично компенсируя и рассеивая энергию удара. Чем быстрее происходит удар, тем меньше влияние на какую-то конкретную часть тела. Защита смыкается целиком, если так можно выразиться. Эта техника поэтому и называется «плотный доспех». Я ее против бойцов ближнего боя использую.

— И часто?

— Если о серьезных стычках, то два раза, — рассмеялся я. — Во второй меня Таисия хорошенько отделала. Но я тогда послабее был.

— Сложная техника? — прищурился он.

— Нет, если ты в своем доспехе уверен. Лучше вообще удары на себя не принимать и пользоваться активной защитой. Давай покажу, — хмыкнул я, видя его недоверчивый взгляд. — Ставь доспех. Моя любимая техника, называется: «палец смерти».