Я же предложил Инке нечто большее — я предложил ему построить в Южной Америке собственное производство трикоинов, которого там нет и раньше никогда не было. И продавать уже не просто лес, а самые настоящие готовые трикоины.

По моим подсчетам, если хорошо потрудиться и грамотно подойти к делу, их можно продавать даже дешевле эфиопских. А если они будут дешевле эфиопских — мы просто выкинем эфиопов с мирового рынка трикоинов.

Эфиопам это совсем не нравится, сами понимаете, поэтому они уже предложили Франку любую военную помощь против Инков…

— А производство трикоинов трудно наладить?

— Трудно. Это запредельно высокотехнологичный процесс, барон. Нужно дерево, нужные специальные лесопилки, нужны сердца и желудки мертвых магов, посредством которых трикоины и ферментируются, причем сердца и желудки нужны в огромных количествах, и они должны принадлежать только белым, ведь только белые могут ферментировать трикоины.

А еще нужны некроманты, чтобы эти сердца и желудки оживлять. Но все это в Южной Америки есть. Необходимо просто вложить деньги и наладить процесс.

На самом деле собственному южноамериканскому производству трикоинов раньше мешали только французы, которые боялись усиления Инки. Но, как видите, Инка поимел французов, даже не усиливаясь. А война поимела нас всех…

Внутрянов замолчал и мрачно уставился на объедки от крокодила в своей тарелке.

— Так а слушайте, если вы говорите, что эта война никому не выгодна… Ну, почему бы России просто не купить Южную Америку у Франции? — предложил я.

— Ха-ха, — князь хохотнул, — Вы мыслите, как политик, барон. Но как политик из учебников истории, а не из реального мира. По идее вы правы, конечно. Тем более что вся Южная Америка нам вообще не нужна. Нас интересуют только Амазонские леса, принадлежащие Инкам.

Островные колонии на Карибах, а также ацтеки и майя сохранили верность Французской короне, так что нам их не продадут, да я бы их и бесплатно не взял. В Гайане вообще большинство населения французы. Бунт начали именно эти ублюдки, но они хотели привилегий для себя, а не выходить из состава Франции.

В Патагонской Империи, которая сейчас тоже вассал Франции, все леса порубили еще при испанцах. Так что ваше предложение выкупить у Франции Империю Инков — оно здравое. Вот только одна проблемка — на это никто не пойдет.

— Собственно почему? — поинтересовался я, — Как по мне, это было бы хорошим вложением для России…

Внутрянов брезгливо отшвырнул от себя вилку:

— Теоретически и в вакууме хорошим, да. И Инка на такое согласится. Я уже наводил справки — Великий Инка согласен стать русским вассалом. Но только при условии, что его не будут трогать, и в его внутренние дела не будут лезть. Собственно, я вам напомню, что восстание против Франции Великий Инка поддержал после того, как Франция обстреляла его склады в Гайане, а еще вздернула на виселице мятежного губернатора Гайны, который был зятем Великого Инки.

Этот Инка обидчив, как леший. Характер у него еще хуже, чем у меня. Но вы должны понять его, барон, будь вы живым божеством — у вас был бы характер не лучше.

В любом случае, с Инкой никаких проблем нет, как я сказал. Но есть проблема с Франком, Императором Франции. Этот придурок не менее обидчив, он не станет продавать нам Инков чисто из принципа. Я уже искал к нему подходы, но я их не нашел. Ублюдок отказывется это даже обсуждать. Тем более со мной.

Единственный, кто мог бы на него давануть — Русский Император. Но наш самозванец тоже мудак, они все там мудаки, барон, поймите. Наш самозванец просто делает вид, что ничего не происходит. И никаких способов надавить на него у меня тоже нет. Павел Второй Стальной слушает только Жаросветовых, а эти дегенераты на все срали.

Так что у нас две проблемы — Франк и Павел Второй. А еще одна третья проблема — это собственно русская магократия. Я один не потяну концессию, ведь Инка согласен на неё только при условии, что я возьму на себя большую часть расходов. Так что в концессии должны поучаствовать и другие русские кланы.

Я, естественно, могу склонить к участию консерваторов. Но этого мало, нужны еще и либералы. А либералов контролирует Полётов, а Полётова не контролирует никто, а со мной урод вообще не разговаривает. Так что каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны, барон. А на деле даже не лезьте сюда…

— Нет, я бы все-таки предпочел полезть, — сообщил я, когда Внутрянов замолчал и тяжело обмяк на своем обитом бархатом стуле, — Ибо я вижу тут реальную возможность. Проблему с Инкой вы уже решили…

— Да-да, решил. А остальные не решаемы! — перебил меня князь, а потом прикрикнул на негра-лакея, — Эй, какого лешего ты стоишь, черномазый? Подавай обезьяньи мозги, сейчас самое время!

Негр-лакей вышел из зала, чтобы распорядиться по поводу мозгов, я же продолжил гнуть свою линию:

— Нет, князь, я правда могу помочь. Например, контакт с Полётовым у меня есть…

— Хм, пожалуй да, — хмыкнул князь, — С Полётовым вы и правда можете связаться через вашего дружка Кабаневича. Вот этот вообще ходит у Полётова под крышей. Но у вас нет контактов с Франком или самозванцем…

— Вообще-то есть, — не согласился я, — Вы забываете про Михаила.

— Про кого? — Внутрянов расхохотался, — Про изменника Михаила? Да вы с ума сошли, барон. С какого перепугу Император Франции станет слушать этого мудака?

— С того, что Михаил — царской крови и из прямой линии наследования русского трона, хоть он и изгнанник, — пояснил я, — И, как вы могли заметить, России его Франк так до сих пор и не выдал, хотя самозванец этого Михаила агрессивно требует…

— Леший меня побери, — азартно пробормотал Внутрянов, — А ведь вы правы. Клянусь, вы правы, барон. Попробовать в любом случае стоит. Вы выйдете на Михаила через Кабаневича?

— Да, — я кивнул, — На Михаила через Кабаневича. А через Михаила уже на Императора Франции.

— А с русским Императором как быть?

— Ну… — я выдержал паузу, — Скажем так, у меня есть один интересный контакт. И я подозреваю, что этот контакт может вывести меня напрямую на Государя. Это пока только догадки, но я собираюсь плотно проработать этот вопрос в самое ближайшее время. И если все пойдет как надо — я уверен, согласие Павла будет у нас в кармане. Ну а если мы к этому времени уже свергнем Павла и посадим на трон Малого — тогда и говорить не о чем…

— Нет, вот это дело с Империей Инков нужно провернуть независимо то того, кто на троне! — провозгласил крайне взволнованный Внутрянов, — Тут слишком жирный кусок, барон. Что вы хотите за посредничество?

— Долю в концессии, разумеется, — пояснил я, — Такую же, как та, что будет у вас.

— А ебало не треснет, не? — тут же насупился князь, — Долю равную моей не обещаю. Но обещаю просто сладкую и большую долю. Слово магократа! Если вы, конечно, сможете заставить Франка и Павла договориться. И если привлечете к этому делу Полётова.

— А Дубравины и Жаросветовы?

— Да эти мудаки целый день торчат возле Государева зада. Так что они подпишутся на любое предприятие, на которое подпишется самозванец. И еще вы должны понимать, барон — даже если вы успешно справитесь, просто так, за умение налаживать контакты вас в концессию никто не возьмет. Это уже серьезный бизнес, это вам не пилюли в подвале клепать. Так что потребуется первоначальный взнос.

— Сколько?

— Миллионов пятьдесят, не меньше, — пожал плечами князь, — Но это уже ваши проблемы, барон. Кроме того, не забывайте, что вы мне еще и обещали убить Кабаневичей. И если вы этого не сделаете после того, как кабанчики перестанут быть нам нужными — клянусь, ни о каких делах с вами даже речи не пойдет. И Малого вы мне тоже должны, Государь должен быть при мне… О, а вот и мозги!

Мозги действительно доставили, вот только…

Мозги были не на тарелках, как я ожидал, а у обезьян в головах. Обнаженные холопки внесли в пиршественный зал четырех обезьян, живых и привязанных к маленьким стульчикам.