Я же заказал себе грузовик, воспользовавшись теми копейками, которые оставались у меня на электронном счету. Честно говоря, все мои сто тысяч приданого, полученного от бати Головиной, ушли на сегодняшнюю спецоперацию почти полностью. Так что я опять был нищ, но твердо был намерен исправить эту ситуацию в ближайший же час.

Заказанный мною грузовик оказался полным дерьмом, пыльным, грязным, древним и чуть не ли не рассыпавшимся на глазах. Грузчиков к нему не прилагалось, так что мне пришлось активировать ауру и лично затащить гроб в кузов, от чего я чуть не надорвался.

Минут через двадцать мы уже подъезжали к Павловскому кладбищу, самому дорогому и понтовому во всей Империи.

Дорога к кладбищу действительно вела отличная, широкая и без единой ямы или трещины, а вот местность вокруг была дикая — все заросло кустарником и мелким лесом. Как мне было известно, Павловск был одним из немногих мест на континенте, где можно было увидеть небольшие лески, ибо рубить здесь деревья не дозволялось.

— Тут останови, — приказал я водиле, не доезжая метров сто до кладбищенских ворот, — Дальше гроб понесут друзья и близкие покойника. Они скоро подъедут, вместе с попом.

Я, кряхтя, истекая потом и максимально напрягая ауру, вытащил гроб из кузова. Водила уехал, после этого я оттащил гроб подальше в кусты, каждую секунду ругаясь и поминая лешего.

Я огляделся. Вроде никого, да и с дороги меня здесь не видно. Подходящее место, чтобы открывать гробы.

Отщелкнув дубовую крышку, я стащил её с гроба, потом стал горстями черпать и вышвыривать из гроба флекс. Собственно, настоящего флекса в этом гробу было немного, поскольку флекс был банально дорог — я бы столько просто не смог купить. Так что большей частью гроб был заполнен подсвеченной магией солью для ванн, которой я закупил килограммов сто. Настоящий флекс лежал только в центре этой кучи, именно оттуда я и черпал наркотик, чтобы попотчевать Потапа Потаповича.

Выкинув прямо в траву наркоту и всю соль для ванн, я вскрыл дно гроба, из-под которого тут же вылезла моя жена принцесса.

Ей пришлось пролежать в этому гробу под ложным дном минут сорок, но выглядела девушка вполне свежо. На принцессе было воздушное длинное ярко-желтое платье и такие же желтые, в тон платью, туфельки. Косу принцесса распустила, а длинные черные волосы собрала в хвост.

Восстав из гроба, девушка прежде всего швырнула мне кислородный баллон с маской, который я ей выдал, что она ненароком не задохнулась:

— Ну и гадость, муж. У меня башка от этого кружится!

— Поаккуратнее, — посоветовал я, — Кислород взрывоопасен, моя принцесса.

Из гроба тем временем вылез Чен. Этот был в дорогом черном костюме и черной рубашке, в одной руке китаец держал корону Чудовища, которую я и должен был сегодня продать Внутрянову, а в другой — массивную снайперскую винтовку, отдаленно напоминавшую американский «Чейтак».

Корону мне вручил час назад Шаманов, до этого он её спрятал по моему совету в дупле старого дуба, который рос возле Лицейского переулка в Царском селе.

В дупло корона отправилась еще в ту ночь, когда директор Лицея Огневич обшаривал всю волшебную школу в поисках артефакта. И Огневич корону, разумеется, не нашел, потому что дуб рос за пределами Лицея, а его дупло было забито стальными панелями, чтобы влага не вредила древнему дереву. Так что Шаманову пришлось эти панели без палева отковыривать, а потом ставить на место.

В любом случае, эти самые панели, а также местоположение дуба, как я подозревал, и привели к тому, что казаки Огневича обыскать дупло не догадались.

Что же касается снайперской винтовки, то она носила название «Перунов меч — 18», била на три километра и была произведена на фактории Меченосцевых в Петрозаводске. Её Чен купил по моему требованию у каких-то английских бандитов час назад.

Собственно, треть всего моего приданого, полученного от Старшего Головина, именно на покупку этой винтовки и ушла.

— Как тебе перевозка в гробу? — поинтересовался я у Чена.

— Это дикость, лаовай, — доложил Чен, — У нас людей жгут. Это чистая смерть. А смердеть в ящике — такое только волосатые европейцы могли придумать. Так что после смерти я не хочу в такой ящик.

— Китайцев раньше тоже хоронили в гробах, — заметила принцесса, — Просто вас стало слишком много, так что земли уже не хватает…

— Зато на твоего родича-Императора хватит земли, принцесса, — мрачно ответил Чен, щелкая предохранителем винтовки.

— Да я не против, если ты реально подстрелишь ублюдка, — напомнил я Чену, — Но только план не в этом, и вряд ли у тебя получится на самом деле завалить Павла Второго. Вот это важно держать в голове, Чен.

— Я всегда все держу в голове, лаовай. Ты лучше о своей голове подумай.

— Ну и славно, — я кивнул, — Я надеюсь, ты там не распускал руки, пока ехал в гробу с моей женой?

— Нет-нет. Китаец был просто душечкой и самой галантностью, — торопливо сообщила принцесса, — Он даже от меня отодвинулся. И положил между нами винтовку, как древние рыцари клали меч между собой и прекрасной дамой.

— Я просто брезгую Багатур-Булановой, — дополнил Чен, — Они убийцы и оккупанты. Я бы не прикоснулся к русской принцессе, даже если бы мне хорошо заплатили. Разве что прикоснулся бы ножом к её сердцу.

— Вот такого мне точно не надо, Чен, — я поспешно решил закончить эту беседу, пока ситуация не накалилась, — Так что прикоснись лучше пулей к голове самозванца, если сможешь, конечно. Так, и кое-чего не хватает…

Я залез в гроб и достал оттуда второй кислородный баллон с маской, тот, которым пользовался китаец, а еще желтую широкополую шляпку.

Шляпку я надел на голову принцессе и натянул, как можно глубже.

— Эй! — вознегодовала принцесса.

— Тихо, моя красавица. Эта шляпка должна бросать тень на ваше лицо. И глаза не поднимайте. Нам идти до поместья князя минут пятнадцать, не хотелось бы, чтобы вас узнали.

Еще покопавшись в гробу я достал оттуда и выдал Чену сложенный матерчатый гитарный чехол.

— Держи. Спрячь свое весло.

Чен быстро сунул в чехол винтовку и закинул его себе за плечо.

Теперь в гробу остались лежать только две лопаты, когда я извлек их, Чен яростно мотнул головой:

— Нет, лаовай. Две не надо. Триады не копают. Это против всех правил. Так что закапывать свой гроб и остальное барахло тебе придется в одиночку…

— Мда, но надо же спрятать улики…

— Это твоя работа, лаовай. Моя работа — убивать.

«Хотите узнать тайну 2012 года?

Все просто. КОНЕЦ СВЕТА.

Он наступил, как и предсказывали майя и эзотерики.

Просто вы пока что этого не заметили.

Но КРОКОДИЛ уже здесь. И он голоден, и горе живущим в эпоху его голода…»

Запись, сделанная карандашом на полях «Государства» Платона в Римской библиотеке

Судя по почерку — Псевдо-Аркариус

Страница с записью вырвана из книги и уничтожена по требованию Римского Управления Его Величества Охранного Отделения

Мы с женой шли по Заречной стороне Павловска, утопавшей в зелени и застроенной роскошными особняками. Здесь селилась лишь топовая Имперская знать, самая богатая и самая древняя.

Небо совсем потемнело, стал накрапывать мелкий дождик, грозивший в любую секунду превратиться в настоящий ливень. Зонта я с собой не взял, я продумал абсолютно все, кроме того факта, что может пойти дождь, так что мы с принцессой спешили.

Я слегка перемазался в земле, пока хоронил возле кладбища гроб, набитый наркотой, солями для ванн, кислородными аппаратами и прочими уликами. Ублюдок Чен не соврал — копать он и правда отказался и просто свалил, оставив меня наедине с лопатами.

Но я особо на него не злился, все же Чен согласился рискнуть ради меня жизнью, хоть мне и потребовалось плести для этого словесные кружева, а еще обещать китайцу два миллиона рублей.

Впрочем, платить мне возможно и не придется, ведь у Чена есть все шансы не пережить его миссию…