– И у тебя нет других женщин? – чувствуя себя как змея подколодная, спросила я.

Царевич склонил голову и зарылся в мои волосы.

– Есть, – я почувствовала, что эти слова дались ему с трудом. – У меня есть несколько наложниц, но это не должно волновать тебя, моя жизнь. Я более не прикоснусь ни к одной из них, обещаю.

Эти слова было так же тяжело принять, как и произнести.

– Скажи мне, – не чувствуя своих ног и рук от волнения, продолжала я, – дети у тебя тоже есть?

Для этого времени такое было вполне нормально, но мне все равно было тяжело смириться с подобным.

– Не думай об этом! – горячо зашептал мне на ухо любимый. – Я надеюсь, что ты подаришь мне сына и дочку… и еще много детей. Все остальное значения не имеет!

Значит, есть… И, вероятнее всего, не один. Что ж, или ты смиришься или не стоило начинать. В этой эпохе контрацептивов нет. Почти нет.

Осознание всего произошедшего красной нитью засело в голове. Если в том, что при обряде жрецы позаботились о моей безопасности, я почти не сомневалась, то все дальнейшие события могли привести к беременности. Мне стало страшно.

– Я боюсь, – только и смогла выдавить из себя я.

– Чего? – удивление мужчины было искренним.

– Я могла вчера… Ну, ты понимаешь… – краска смущения залила мое лицо. От смущения я не находила себе места. Вчера мы любили друг друга не один раз, ни о чем не думая.

Но Асмаррах только поцеловал меня так долго, нежно и так ласково, что все тревоги вмиг улетучились.

– Это лишь подтвердит то, что ты моя жена и боги благословили нас! Ты не сможешь сделать меня более счастливым. Это станет решением всех проблем. Наш сын.

Любимый был искренним, он и правда верил, что общий ребенок только улучшит ситуацию. А вот что скажет мой отец? Скорее всего, не обрадуется. Думать о том, как решают такие ситуации в эти времена, совсем не хотелось.

– И сегодня я не отпущу тебя! – он смотрел на меня как-то наигранно строго. – Одна красавица слишком долго дразнила меня сегодня, чтобы уйти безнаказанной!

– А не много ли один наглый царевич хочет? – выдохнула я, в перерыве между поцелуями.

– Нет! Я хочу тебя в жены всю, без остатка и сегодня! Иначе, я просто не отпущу тебя, так как украл! – его шаловливые руки уже ласкали мою грудь.

– Асмаррах! Ты даже не дал мне подумать! – прошептала я, пытаясь освободиться, но это только раззадорило любимого.

– Женщине вредно думать! – он начал целовать мое ушко, и я почти не могла сопротивляться.

– Полагаешь?

– Уверен! Или ты хочешь, чтобы я перестал? – негодяй был слишком ласков и убедителен.

– Я принесу обет, любимый! Принесу на всех алтарях всех богов!

– Тогда жди здесь, – выдохнул он, с неохотой отрываясь от моих губ. – Я позову жрецов и свидетелей. Пусть Серебрянорогий снова соединит нас! В эту ночь я не отпущу тебя ни на миг…

Асмаррах исчез, а меня вновь начли терзать тревоги. Все было неправильно! Как я посмотрю в лицо отцу? Что я скажу Энмеру? Да он меня и слушать не будет! Захотелось сбежать, сбежать как можно дальше ото всех проблем, назад, в свое время, где мне не нужно спрашивать ни у кого разрешения на то, чтобы быть рядом с любимым мужчиной! «Всеблагая Мать! Помоги мне! Открой свою волю!» – беззвучно взмолилась я, даже не надеясь, что буду услышана.

Пребывая в одиночестве, я еще могла думать конструктивно. Как только Асмаррах прикасался ко мне – я не искала ничего, кроме любви и ласки. Хотелось закрыть глаза и не думать ни о чем. Уровень гормонов в крови зашкаливал.

Я так и не успела найти в себе достаточно сил, чтобы сбежать. Очень скоро вернулся любимый и привел с собой почти всех жрецов и воинов отряда.

Сама церемония принесения брачных обетов проста: двое произносят клятвы и смешивают кровь, которая затем попадает на раскаленные угли жаровни. Асмаррах так нежно смотрел на меня, что все те крохи сомнений, что нашептывала логика, просто испарились. Я тонула в этих глазах, а его голос был хуже наркотика: одурманивал и внушал веру.

Серебряный кинжал рассек его ладонь, а затем и мою, принеся не боль, а эйфорию. Сильные пальцы сплелись с моими, а его губы уже обещали неземное наслаждение. Я даже не заметила, как мы остались одни.

– Ну что, красавица, пришло время расплачиваться за свои поступки, – промурлыкал мой супруг, раздевая меня уже не только взглядом. – Сегодня здесь только мы и Небесный бык, что благословил нас! Я распашу твое поле и засею его столько раз, сколько смогу. А ты будешь просить меня об этом!

На целых две ночи мы забыли о существовании остального мира, пока он не напомнил о себе нам. Разведчики нашего отряда принесли весть о том, что карешский отряд в двадцать человек расположился всего в дне пути на север, как раз там, где рудничная дорога вплотную подходила к горам. Мне нужно было дать им знать о том, что я жива, и поспешить на встречу, но из моих телохранителей в живых остался только Асмат-ина, который шел на поправку, однако передвигаться не мог. Везти его на лошади тоже было рискованно, так как начавшие заживать раны могли открыться. Идти на встречу в сопровождении бойцов Асмарраха – неразумно. Воинам следовало как можно скорее покинуть территорию Кареша, чтобы их не сочли виновными. О том, что будем говорить, мы заранее условились с Асматом, и в нашем рассказе не было места самирским шпионам. Про то, что среди напавших был человек из дворца, я решила рассказать лично отцу, когда окрепший телохранитель вернется в столицу и сможет это подтвердить.

Решение проблемы о встрече с прибывшим подкреплением предложил старший жрец храма, где мы нашли временное пристанище. Если царевна не может выехать навстречу отряду, то они могут забрать ее из святилища. Один из служителей сможет привести воинов сюда. Это казалось разумным.

Оставалось самое сложное – разлука с любимым. Разве смогу я теперь заснуть без его объятий? Разве смогу жить без половинки своего сердца?

Раньше все это казалось бредом, придуманным слишком романтичными людьми, но теперь я осознала, что больше не смогу жить прежней жизнью. Мне трудно было не смотреть на него, не прикасаться к нему, отпустить любимого хоть на час. Моя влюбленность принимала форму тяжелой болезни с осложнениями. Волна гормонов мешала логично думать, а мысль о расставании вызывала панику. Девичье тело не желало слушать доводы разума, пришлось быть очень настойчивой.

У Асмарраха процесс влюбленности перешел в хроническую стадию. Он лучше владел собой, если, конечно, мы не были одни. Любимый хоть и с явным нежеланием, но согласился с моими доводами, что их пребывание на территории Кареша должно быть скрыто. Враги не упустили бы шанса «повесить всех собак» на наследника Самира. Это могло только ухудшить отношение владыки к нему, и поставить крест на официальном признании нашего брака.

Будет гораздо лучше, если он появится в Ассубе немного позже и приведет с собой хоть сотню воинов, чтобы, как и обещал, помочь с кочевниками. Возможно, тогда отец увидит в Асмаррахе ту выгоду и поддержку, которой так желал для своей любимой дочери. Проблем со своим родителем царевич не видел. Для Асармериба было достаточно уже того, что его сын достиг своей цели. Править он намеревался еще долго, и «отпустить» наследника в Кареш, скорее всего согласится. Удивительно, но честолюбивый и гордый Асмаррах не видел никакого принижения своего достоинства в том, что официальной наследницей буду я.

– Если это и есть та цена, которую я должен заплатить за то, чтобы обладать тобой, то я сделаю это без сомнения. Цветочек, разве я не получу взамен лучшую из женщин? Разве она настолько глупа, чтобы не слушать мужа, если он дает верные советы? Да и защитить тебя я смогу.

Ууу, негодяй, разве можно не слушать того, кто шепчет тебе такое на ушко?! Да я со всем соглашусь, если он еще и поцелует его! Может быть, женщины действительно предназначены для семейного счастья?