Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Следом за мужчиной следовали двое бородатых сановников в более каноничных одеяниях, а замыкая процессию, шли двенадцать рабов, неся драгоценные дары. Не доходя до освещенного пятачка, носильщики остановились. Их вид не должен был смущать всесильного владыку дольше положенного. Молодой посол вышел вперед и склонился в низком поклоне перед Маарш-а-Н'мах-Ишаном, хозяином здешних земель. Именно склонился, а не упал ниц, как старцы за его спиной. Мне показалось, что и такое выражение почестей далась этому человеку нелегко. Он явно привык, что в ноги падают ему.

Словно в отместку за такую наглость, отец не спешил дозволять посланцу говорить. Тяжелым взглядом из-под кустистых черных бровей он внимательно рассматривал юнца. Владыка явно знал, кто стоит перед ним, но видел этого человека впервые.

Наконец, тяжелые минуты истекли и Маарш-а-Н'мах громко пророкотал: – Я увидел тебя, посланник, и разрешаю говорить.

Молодой мужчина легко выпрямился, показывая, что стояние в поклоне нисколько не утомило его. Старики же поднимались с трудом.

Теперь я разглядела его лицо, и странный холодок пробежал по моим ногам. Остатки личности царевны явно узнали посланника, в груди поднимался животный страх, смешанный с гневом. Чувства были сильными и странными. Сама я никогда ничего подобного не испытывала. «Чего же ты натворил, красавчик?» – промурлыкала я про себя, рассматривая незнакомца и пытаясь охладить бурю чувств, клокотавшую внутри.

Юноша был довольно молод, судя по не слишком густой и короткой бороде, в которую он не заплел никаких украшений. Длинные до плеч волосы были убраны от висков в косицы и зафиксированы заколками-амулетами, среди которых я узнала обереги «на удачу» и для мужской силы. Неужто у него с этим проблемы?

В ушах красавчика тяжело покачивалось штук шесть разномастных серег, и одну из них я с замиранием сердца узнала. Ах вот как бирюзовый прозрачный цветочек из моего лучшего гарнитура превратился в подвеску, найденную мной на раскопе! Судя по реакциям Юи, добровольно она украшение не отдавала.

– Владыка могучего Самира, Асармериб, приветствует своего брата Маарш-а-Н'мах-Ишана и желает ему долгих лет и процветания. Мой повелитель будет говорить с тобой моими устами – Асмаррах, младший сын Асармериба, почтительно стоит перед тобой!

Твердый и красивый голос говорившего наполнил залу. А я чуть не поперхнулась от услышанного. Асмаррах из Самира… уж не сам ли Великий Ашмурах перед нами! Хотя тот, вроде, был одним из двух старших сыновей. Вот бы увидеть, как пишется его имя, тут уж не промахнешься.

– Правитель Самира шлет тебе богатые дары и заверения в своей дружбе!

Юноша легким шагом сместился в сторону, давая место рабам с поклажей. Теперь он стоял совсем близко, казалось, я слышала его дыхание. Взгляд посла скользнул по рядам придворных и остановился на мне. Темные глаза в обрамлении длинных ресниц сверкнули. Он явно разглядел меня под грудой покрывал. Скорее всего, меня выдали округлившиеся от изумления светлые глаза. Словно невзначай, он легко коснулся берилловой сережки, подтверждая мои догадки.

Рабы разворачивали тюки и открывали сундуки, а посланец подробно пояснял, чего и сколько в них добра. Карешский владыка довольно кивал. Но по его взгляду я поняла, что сокровища не закрыли его глаза. Он просто ждал окончания действа, и когда все подарки были сложены в аккуратную кучу у ступеней к трону, Маарш-а-Н'мах заговорил.

– Наш брат Асармериб смог порадовать наши глаза, но чего он хочет для себя?

Молодой человек снова согнулся в поклоне и тут же распрямился.

– Отец дозволил мне быть его устами, но только для тебя, владыка Кареша. Допустишь ли ты этого? – осведомился родовитый посланник. – Письма же, что он прислал, позволь передать тебе сейчас.

Тут вперед выступил старик и протянул юноше средних размеров шкатулку, а тот, опустившись на одно колено, поставил ее прямо на нижнюю ступень. Отец благодушно кивнул, мол, разрешит в свое время.

В это самое время в дальнем конце зала раздалась какая-то возня и вскрики. Охрана, стеной стоявшая за троном, вышла вперед, но отец жестом остановил их. По проходу, старательно пытаясь смирить шаг, шел карешский воин, его лицо, запыленное и обветренное, выглядело очень бледным. Обычный походный доспех в нескольких местах был рассечен. Пройдя через расступающееся посольство, мужчина рухнул ниц у первых ступеней. Все молчали, ожидая решения владыки.

– Говори! – отец поднялся с трона и теперь нависал надо всеми подобно скале. – И лучше, чтобы твои вести были добрыми.

– О, великий, клянусь Всеблагой Иинат, я принес хорошие вести! – гонец поднялся на ноги, но разгибать спины не спешил.

– Шамунт-аба прислал меня сообщить, что посольство благополучно добралось и дела идут хорошо, – добавил он.– Велел также не медлить и передать вам это! – воин на вытянутых руках протянул кожаный сверток.

Прислужники мгновенно забрали его и поднесли владыке. Пока отец читал, я во все глаза глядела на нагловатого молодого посла. Увидев карешского гонца, он, в первый миг казалось, удивился. Сейчас же еле заметно улыбался самыми кончиками губ и выглядел довольным, словно кот, укравший сметану. Пользуясь тем, что внимание публики направлено на отца, молодой царевич снова взглянул на меня. Наши глаза на мгновение встретились.

В этом взгляде был вагон уверенности, камаз нахальства и три тонны мужского вожделения. Царевич снова, словно бы невзначай, тронул серьгу. Смутившись, я опустила глаза, чувствуя, как щеки заливает румянец. Да что же этот поганец сделал царевне, чтобы так откровенно на нее смотреть?

– Асмаррах-ани из Самира, я оценил твою скромность! – голос владыки прогремел внезапно. Посол моментально склонился в поклоне, на этот раз и правда почтительном.

– Но почему ты скрыл от нас то, что спас моих посланников от гибели в горах? – отец с огромным интересом смотрел на склоненную спину, но молодой мужчина не двигался. – Я разрешаю тебе, говори!

Только после этих слов царевич Асмаррах выпрямился и, глядя прямо в глаза хозяину дворца, ответил.

– Мудрец прикрывается тряпкой, глупец носит алые одежды, владыка. Я не привык хвастать. Так как я, поступил бы и ты сам.

– А ты хорошо обучен, младший сын владыки! – усмехнувшись в бороду произнес отец. – Дозволяю тебе просить награду за свой поступок.

Юноша склонился, принимая слова.

– О, Маарш-а-Н'мах-Ишана, ты принял меня у себя как родного сына и дал моим людям кров. Этого мне вполне достаточно, – было видно, что посол не кривит душой. Он не рассчитывал на награду.

Владыка опустился в кресло.

– Как знаешь, но люди не могут сказать: «Владыка Кареша не помнит добра»! Может, когда-нибудь моя милость тебе еще понадобится.

Владыка подал знак, что официальная часть приема завершена, и в сопровождении безмолвной царицы покинул зал.

Послов сразу же отвели в сторонку, а меня под локоток снова подхватил пожилой вельможа и сопроводил до носилок.

Глава 7. Лапка увязла - всей птичке пропасть

Обедать вместе с собой отец меня не пригласил, но позвал на ужин. Про одежду никаких приказов не поступало, и Шанхаат принесла мне легкую светлую тунику длинной до лодыжек, не слишком зауженную к низу. Еще один кусок невесомой ткани я накинула через плечо, изящно задрапировав на поясе. В носилки служанка заботливо принесла тонкий шерстяной плащ, укрыв им мои ноги в изящных сандалиях.

У одного из боковых входов большого дворца меня, как и в прошлый раз, ожидал все тот же степенный царедворец. Его наряд стал заметно проще, но не дешевле. Охрана, сопровождавшая паланкин, как и утром, разделилась согласно правилам. Воины моей охраны всегда были молчаливы и старались производить как можно меньше шума. Об их существовании вполне легко было забыть. Я бы не удивилась, узнав, что им отрезают языки, дабы они не могли выболтать дворцовых тайн.

Отец находился в покоях один, если не считать мальчика с опахалом, писца в углу, двух танцовщиц и трех музыкантов. А за занавесками стояла охрана. Ни мачехи, ни сестер не было.

20
{"b":"805769","o":1}