Толпа, стоящая за периметром клетки, восторженно взревела. Недовольным остался, наверное, только хозяин мутанта, естественно, ему придется расстаться с кругленькой суммой. Да еще огорчились те зеваки, кто поставил деньги на мутанта. А таких было большинство.

Арман вышел из клетки, держась за окровавленную руку. Я забрал у хозяина мутанта оружие Француза и его выигрыш.

– Чем ты думал, когда полез в клетку? – еле сдерживаясь, чтобы не привлекать внимание толпы отборными матами, спросил Вожак.

– Ну, одолел же, – сказал Арман.

– А если бы нет? Бой один на один с таким чудовищем, мог дать и другой результат. Если ты не в курсе.

– Дело в том, что этот мутант у меня уже не первый.

Мы с Вожаком переглянулись, так как не знали про эти подвиги Француза. Но, расспрашивать не стали, чтобы не дать ему возможность навешать нам лапши на уши. А вообще то, кто его знает, наша группа в семь человек, сгруппировалась четыре года назад, и что делал каждый до этого времени неизвестно.

Я аккуратно перевязал руку Французу, и Вожак, пристально наблюдавший за моими действиями, отправил его обратно.

– Инвалиды мне не нужны, – сказал Дилан.

Мы отправились в бар Рэндала, прихватив рюкзаки с провизией, которые Вожак закупил в магазине, пока некоторые развлекались с мутантом. В баре днем народу всегда мало, но мы не стали садиться за столик, а уселись у барной стойки, чтобы поговорить с хозяином. Он, увидев нас, отправил помощника в подсобку разбирать новый товар.

– Интересовались тут вами, – сказал Рэндал тихо, чтобы никто не мог его услышать кроме нас. – Зачем пришли? Чего ищите?

– Кто? – спросил Вожак.

– Человек Аспида – Хищник.

– Это уже интересно.

Пока Вожак беседовал с хозяином бара, я таращился в окно, краем уха прислушиваясь к разговору и в то же время, думая о своём.

– Ну, ладно, пора идти, – сказал Дилан. – Если что узнаешь, пришлешь весточку.

– Договорились, – ответил Рэндал.

Информацию передавали электронной почтой. В поселковых барах имелся интернет, работающий с большими перебоями, и каждый желающий мог завести себе почтовый ящик. Еще пользовались примитивными пейджерами, от случая к случаю.

Уже отойдя от барной стойки, меня осенило, я остановился и спросил хозяина:

– Ты знаешь, кто такой Ветер?

– Понятия не имею. Может, из новеньких кто?

– Может. Если что узнаешь о нем, скинь мне на пейджер, – попросил я Рэндала, зная, что тот не откажет. Добрейшая старина Рэндал, душа Лесного поселка.

Мы вышли на улицу и направились к месту своего пристанища.

– Кто тот человек? – спросил Вожак, когда мы отошли на приличное расстояние от бара. До этой минуты он молчал, по-видимому, ждал, что я сам начну разговор.

– То ли проводник, то ли торговец. Вчера, когда вы со Стрелком ходили к Ловэлю, он заманил нас в свои апартаменты, предложил товар.

– Было что стоящее?

– Ну, как сказать. Оружие, артефакты, обычный набор местных торговцев. Был еще старинный нож, он продал его Джамею, не так дорого, как на самом деле можно было его продать.

– Думаешь, хотел избавиться поскорей?

– Даже не знаю.

В этот момент мимо нас проскочила бронированная военная машина. Военные в поселке не редкость. Они наведаются сюда по своим делам, и в периметре поселка не проверяют пропуска. У них договор с лидером группировки, Гленном. В его поселке они ведут себя мирно. Но за периметром им лучше не попадаться. А вот с группировкой Инграма, у них вражда. В его владения – Городские развалины, военные вообще не суются, кроме рейдов зачистки, если у них есть точные сведения, что в том районе засел преступник, который был в розыске. Но и такие зачистки не обходились без перестрелок, так как в группировке Инграма, почти все бывшие преступники.

Вечером, за ужином, Вожак ошеломил нас новостью:

– Выдвигаемся сегодня в полночь, – сказал он.

– Ты же говорил, что пробудем здесь два дня? – удивился Стрелок. – Да и погода портится, скорее всего, будет гроза.

– Надо выдвигаться, чутье меня редко подводит. Не зря сегодня военные кружили по поселку. Чувствую, их кто-то навел. Да и под покровом ночи легче будет прорваться, если что. А сейчас спать всем.

Честно сказать, Вожака чутье и, правда, подводило редко, но все же, подводило. Но спорить никто не стал. Хотя, этим вечером все планировали напиться до поросячьего визга в баре Рэндала. Не судьба значит.

Я прилег на свою кровать, спать не хотелось, но поваляться перед дальней дорогой это святое. Мысли в голову лезли разные, например, о том – какого черта я здесь делаю? В Зоне я с детства, меня сюда привел отец, когда мне было десять лет. Сам он давно погиб, попал в одну из ловушек. В какую – не знаю, меня не было рядом. Я выходил из Зоны, но каждый раз возвращался. Спокойный мир с красивыми городами не для меня. Здесь, на Мертвой земле, у меня нет дома, все свое имущество ношу с собой в рюкзаке. Но у меня есть свобода, есть друзья, и поверьте это не мало. Конечно, я понимал, что надо когда-то менять свою жизнь, возможно, завести семью. Мне тридцать два года, а жизнь, она проходит быстро. Большая часть моих друзей, не считая Вожака и Стрелка, часто задумывались над этой непростой темой. Но, ничего не меняли.

* * *

Ближе к ночи полил дождь, и не просто полил, а как из ведра, самый настоящий ливень с громом и молнией. В открытое окно потянуло сыростью.

– Через полчаса выходим, – сказал Дилан.

Мы вышли в полночь, покидая дом через окно, по одному. Рэндал, естественно, был в курсе наших дел.

Дождь хлестал, не переставая, черное небо лишь на мгновение освещало молнией, потом гремел гром. Жуткое зрелище. При этом ветер гнул деревья так, что скрипели стволы и ломались ветви. Закутавшись в длинные дождевики с капюшонами, мы продвигались перебежками, избегая дороги.

«Спасибо тебе, Вожак, за твое неповторимое, уникальное чутье», – подумал я, кутаясь в дождевик.

Выбравшись за периметр поселка, Дилан не сразу свернул к дороге.

– Надо осмотреться, – сказал он. – Француз обследуй тропу, ведущую к оврагу, да не высовывайся. Змей осмотри дорогу. Стрелок проверь у развилки. Остальные замерли и ждем.

Дороги, по которым можно было добраться до Городских развалин из Лесного поселка, было три. Вернее одна с двумя ответвлениями. Одна, как и водится, прямая и широкая но, с военными постами. И две окольных длинных и не пригодных для проезда из-за оврагов, но вполне годных для пеших походов. Вообще, дорога из Лесного поселка велась кругами, но тот, кто часто бывал здесь, знал тропки, по которым можно было сократить путь, да не угодить в засаду.

Ждать пришлось недолго. Первым вернулся Стрелок.

– У развилки в засаде военный патруль, человек десять, – сказал он отдышавшись.

– Нас ждут, – тихо заметил Вожак. – Кто-то навел их на нас. Узнаю, ноги выдерну. Нет, лучше язык.

Зашуршали кусты, и в тот же миг, перед нами появился Змей.

– На дороге в двести метрах отсюда, засада. Пять человек, вооруженные. Военные.

– Ну, что ж, будем ждать Француза.

Арман появился минут через десять, после Джамея. Вылез неслышно из кустов, как хищник на охоте.

– На тропе засада, человек семь-восемь. Военные. Машина, бронированная в кустах.

– Будем прорываться лесом, дождь нам в помощь.

Чтобы обойти военные посты, нам пришлось дать большой круг по мокрому лесу. Промокли до нитки, торопились, чтобы успеть к каньону пока не рассвело. Там был подвесной мост но, уверенности в том, что нас не ждут на другом берегу, не было.

До места мы добрались под утро, дождь прекратился, и белый туман окутал берега, даже моста не было видно. Подобравшись ближе, мы прислушались. Слышно было шум воды, легкий скрип деревянных половиц, чуть покачивающихся на ветру, щебет ранних птиц. Других звуков не было.

– Дакота, Снайпер, вперед на мост, – прошептал Вожак.

Мы тихонько, пригнувшись, ступили на мост. Я шел первым, Киаран за мной. Впереди, на расстоянии двух метров ничего не было видно. Дощатый настил под нами тихонько скрипел. Доски были настланы поперек с большими промежутками, приходилось делать широкие шаги. Вдруг одна доска громко треснула и проломилась под Киараном. Снайпер провалился, издав душераздирающий вопль, но успел зацепиться за канат, которым были обвязаны поперечные дощечки. Крик его пронзил мертвую тишину, и прокатился эхом на много миль в округе. Да было, отчего кричать, мост висел над бурной каменистой рекой на высоте около тридцати метров. А внизу туман, ничего не видно. Я быстро подскочил и помог нигеру забраться обратно на мост. Таиться больше не было смысла.