— Ну ты как с луны свалилась! — Деля махнула рукой, мол «что с тебя взять», и нагрузив себя пакетами, устремилась к поместью. — А как же вечеринка в честь бракосочетания? Официально представить невесту гостям? — я мельтешу за девочкой и внемлю каждому слову. Легче на душе от этого не становится, но теперь я хотя бы понимаю, что происходит. — Ой и не просто тебе придется. — она оборачивается и шутливо подмигивает. Я тоже подмигиваю, но исключительно потому, что у меня дергается глаз.

— А кто там будет? — несмело уточняю я, когда мы уже заходим в холл.

Деля бросает пакеты прямо под ноги.

— Все! — выдает она, не оставляя мне и шанса на помилование. — Сливки светского общества, вся родня, известные журналисты, парочка звезд. Все хотят посмотреть на тебя.

Я нервно сглатываю. Потупляю взгляд. Бывать на публике теперь не могу, тем более находиться в центре внимания. Ну, что ж, я знала, на что шла.

— Я подниму покупки в Вашу спальню. — взявшаяся как будто из-под земли Настя, вежливо улыбнулась, и тут же схватила пакеты. Деля беззаботно пожала плечами и устремилась на кухню, а я как то по инерции пошла за ней, кинув горничной смущенное «Спасибо». Может для Разумовских и в порядке вещей, когда любой физический труд можно переложить на другого человека, но я в таких случаях чувствую себя некомфортно.

На кухне не оказалось никого, кроме вкусно пахнущей еды на столе и жалобно наяривающего круги вокруг этого самого стола, пса.

Я задумчиво уселась на стул в изумрудной обивке и уставилась в одну точку.

— Думаешь, у нас выйдет убедить всех, что мы настоящая пара?

Даже не знаю, почему так переживаю по этому поводу. Ну не выйдет и что дальше? Нас уличат в фиктивном браке, нелепый договор будут расторгнут, а наследство отойдет государству. Мне же лучше. Спокойно поеду домой и забуду все это, как страшный сон.

Но, наверное, страх быть публично уличенной во лжи все же выше здравого смысла, потому что уже сейчас я знаю точно — сделаю все возможное, чтобы этого не допустить.

— А почему нет? — у девчушки будто и вовсе нет сомнений в том, что эта авантюра не такая гениальная, как казалось изначально.

Пес положил свою огромную голову мне на колени, и я застыла. Все же побаиваюсь его еще.

— Эммм. Тут этот… омлет, пряник, батон, — Господи, как его там? — В общем это хлебобулочное изделие, кажется, просит еды.

Деля раздосадовано закатила глаза.

— Вот ненасытный трактор! — осуждающе посмотрела на собаку, видимо пытаясь вызвать чувство стыда, но шансы были нулевые. Лукавые собачьи глаза видели только одну цель — запечённую курочку на столе и готовы были на все ради ее достижения.

Деля отложила в сторону заварочный чайник.

— Ему такую еду нельзя. Не корми. Но в кладовке есть специальный корм. Сейчас схожу.

Мы с Блинчиком проводили девушку опечаленным взглядом и стали думать каждый о своем. Я о предстоящем вечере. А пес о курочке.

Из мыслей меня буквально выдрал настойчивый кашель прямо за спиной. Блинчик в это время успел задремать, но теперь открыл глаза и с отчаянным счастьем завертел хвостом.

Оборачиваюсь.

И чуть не падаю со стула. В лицо мне утыкается пахучие бутоны красных роз, а уже где-то сзади, фоном, маячит красавчик. Из-за огромного букета он выглядывает как фашист из засады.

— Это что? — на выдохе произношу я пораженно.

— Это тебе. — он настойчиво продолжает совать букет мне прямо в лицо. Сейчас чихать начну. Спешно хватаю букет, чтобы отложить его в сторону. Но Андрей, видя мою расторопность, озорно улыбается.

— Решил, что нам надо начать с чистого листа. — твердо, без доли смущения, выдает он.

Мысленно выругалась. Кажется, эта идея захватила его с головой, раз все еще не успокоился.

Но все же сдержанно улыбаюсь. Нам сегодня придется играть влюбленную парочку перед несколькими десятками, а то и сотнями, глаз.

Мужчина, будто прочитав мои мысли, резко нагнулся, опираясь руками о стол. Я тут же отодвинулась, потому что расстояние между нами стало критически маленьким.

Красавчик хмыкнул и подвинулся еще ближе. Я отодвинулась и … В этот раз буквально чуть не упала со стула. К счастью, Андрей был настолько близко, что успел обхватить меня за талию и уберечь от падения. Впился пальцами под ребра и поставил на ноги.

Я открыла рот, потому что была слега шокирована происходящими событиями.

— Что ты делаешь? — постаралась собрать всю волю в кулак и не обращать внимания на его, такие манящие, дьявольские глаза.

— Сейчас будем репетировать. — тоном веселого тамады выдал Разумовский.

— Что репетировать? — пищу я.

Он аккуратно перекладывает ладони с талии мне на плечи, будто прицеливаясь.

— Ты меня целовать собрался? Боишься промахнуться? — не выдерживаю я накала.

Разумовский закатывает глаза.

— Испортила весь настрой.

— О. — я поражена. — Ну если тебе для поцелуя такой настрой нужен, то, что же будет перед… — прикусила язык, понимая, что перешла грань приличных разговоров.

— Проверим? — мужчина задорно поиграл бровями, все еще не отпуская мои плечи. Боится, что сбегу что ли? — Уверен, смогу довести тебя до настоящей экзальтации.

Я тяжело вздохнула и убрала его руки с себя. Села обратно на стул.

— Максимум до чего ты можешь меня довести, это до сарказма. — хотелось бы сказать это как можно более ядовито. Но в какой-то мере Андрей прав, нам надо прорепетировать. Если мы и на публике продолжим вести словесную войну — веры нам не будет.

— Никаких поцелуев, Разумовский. — я взглянула на него укоризненно. — И прекрати свои пассивно-агрессивные домогательства. Они меня не впечатляют.

Мужчина лишь издал короткий смешок.

— Ты хоть понимаешь, сколько раз нам придется вместе появляться на людях? Если ты каждый раз так шарахаться будешь…

— Не буду! — резко осаживаю я его. — Но и целоваться у всех на виду вовсе не обязательно. А твои загребущие руки на своей талии я уж как-нибудь вытерплю.

— Полина, — предупреждающе произнес он и встал из-за стола, огибая меня. Запах его парфюма, сильно напоминающего морской бриз вперемешку с ментолом, коснулся ноздрей. Приятный, зараза. — Если ты меня подведешь, я тебе жизни не дам. Ты ведь это понимаешь?

Я возмущенно фыркнула. Ну вот, а ведь секунду назад был похож на нормального мужика. Веник вон свой припер.

— Угрожать мне только не надо! — я обернулась, бросая в спину мужчине эти слова, но он уже скрылся за дверью.

Блинчик вновь уныло положил свою морду мне на колени, напоминая, что до сих пор не кормлен.

— Ну вот что вы, мужики, за люди? — всплеснула руками, глядя псине в глаза. — Ластитесь только когда что-то нужно!

Не выдержала и взяла из хрустальной вазочки маленькое печенье, которое тут же затерялось в недрах огромной прожорливой пасти собаки.

— Я же сказала, не корми! — заверещала Деля, заваливаясь на кухню с пачкой трёхкилограммового корма в руках. — У него несварение потом будет от печенья. Весь пол минами уложит.

Не выдержала и прыснула со смеху, но просить Блинчика выплюнуть печенье не стала.

Дышу протяжно, надрывно, почти со свистом. Успокаиваю не в меру колотящееся сердце. Визажистов, вломившихся ко мне без разрешения, выгнала. Но свою работу они все-таки сделать успели. Теперь бы донести эту тонну макияжа до гостей, а то лицо перевешивает.

Бросаю взгляд на часы, потом подхожу к окну и аккуратно, словно шпионка, отодвигаю штору на два миллиметра. Да, тянуть больше нельзя, вон Разумовский уже кидает озлобленные взгляды куда-то в периметр моего окна. Но во дворе столько гостей, что у меня началась самая настоящая паническая атака!

Бросаю придирчивый взгляд в зеркало напоследок. Вроде бы неплохо. Прическу сделали просто шикарную. В платье меня облачили, завораживающее, на тонких бретельках.

Выдыхаю, и резко распахиваю дверь спальни. Главное озарить всех ослепительной улыбкой, а там уже как по накатанной пойдет. — успокаиваю я сама себя, пока не встречаюсь взглядом с Ярославом, держащимся рукой за лоб.