Новость про то, что те принцессы, которые подсаживались к нам в ресторане, приедут вечером в гости, обрадовала Беллу. А вот Джинджер отреагировала крайне неожиданно:

— Уфф, опять нужно будет вести себя как послушная леди… — надулась она.

Но я её успокоил сказав, что принцессы будут сидеть у меня в хижине, и мешать Джинджер не станут.

Девочка, обрадованная этой информацией, улыбнулась и произнесла:

— Правильно, принцессы должны жить в самых глубоких пещерах, и их должен охранять дракон.

— Хочешь сказать, что я страшный как дракон? — наигранно обиделся я и, тяжело дыша и сдвинув брови, стал двигать носовыми крыльями.

Девочка рассмеялась:

— Точно! Только ты не страшный, а такой же сильный и загадочный, как драконы в сказках!

На эти слова мы с Беллой рассмеялись, а Вилсон за рулём хмыкнул и медленно закивал…

.Шарлотта сидела за пустой барной стойкой, если не считать одинокого стакана с соком, и наблюдала спор между Мэттью и Амелией. Как близкая подруга своей кузины, она иногда видела, как Амелия работает со своими авторами, и видела, что она пытается так же действовать и с Мэттью. Правильно, она еще не знает, кто на самом деле сейчас сидит напротив с гитарой в руках. Наследник рода Гроссновер, когда-то второго по богатству и влиянию в королевстве. Тот самый маленький Мэтти, который постоянно бегал за Шарлоттой и Амелией, когда те приезжали в гости к тёте Марте. А ведь она, Марта Гроссновер, могла стать женой принца Эдварда, но… не сложилось. Принц женился на дочери графа Честер. Обиженный этой выходкой герцог Гроссновер, стал отдаляться от свиты, решив, что королевский род повёл себя недостойно. И несколько лет даже не появлялся в Букингеме, направив инвестиции в другие страны. Король, конечно же, пытался чем-то загладить вину, но герцог был упрям. И немного уладить отношения получилось только после того, когда родилась она, Шарлотта. Дальнейшая история настолько смущала Шарлотту, что та, даже думая над этим, краснела. Король тут же пообещал герцогу Гроссноверу, что если у Марты, которая в этот момент только ходила с животом, родится мальчик, то он отдаст свою недавно родившуюся правнучку ему в жёны. Так они договорились и помирились. Пока «проклятие» не дошло и до рода Гроссновер.

Это всё рассказал ей сегодня отец, не выдержав долгих уговоров. Шарлотта конечно же хотела сразу всё рассказать Амелии, но отец попросил придержать это в тайне. Даже от Мэттью.

И Шарлотта держалась, весь вечер даже стараясь не разговаривать с ними, чтобы ненароком не проболтаться. А двое, увлечённые музыкой, тем временем спорили на высоких тонах:

— Мэттью, я хочу суперхит, а не какую-нибудь проходную песенку! — громко говорила Амели, усевшись на подлокотник дивана и смотря на грустного Мэттью, перебирающего струны гитары.

— Любая песня может стать хитом в правильном исполнении, — меланхолично парировал Мэттью, и резко ударил по струнам. — Вот даже если ты споёшь какую-нибудь «даймондс», то уверен, даже она займёт топ чартов.

— Чего? — не поняла Амели, чуть подавшись корпусом вперед. — Что за песня?

— А… — начал было Мэттью, но замолчал, затем как-то нервно еще раз ударил по струнам гитары. — Нет, давай думать дальше.

— Мэттью, там на улице уже ночь, да еще и тучи собираются, давай побыстрее. Я думала у тебя уже есть что-то хитовое. Но давай хоть что-нибудь. Всё равно расплачиваться за результат придётся мне.

— Подожди… — неожиданно застыл парень и поправил гитару. — Может быть и получиться…

Понедельник, по всем канонам, был перенасыщен планами. Надеюсь, я успею сделать хоть половину запланированного. Что не успеется, перенесу на завтра.

Но первые вести, которые мне поведал Квентин, уже привычно разбудивший меня в шесть утра, меня обрадовали. Говард и Ханна вновь в строю, как и один из охранников. Второй пока проходит курс реабилитации, и сможет вернуться в строй через недельку. Так что, выйдя на крыльцо дома я не удивился, увидев привычную троицу в полном составе. Ханна и Говард с Вилсоном о чём-то весело болтали неподалёку. Увидев меня, они сперва поклонились, а позже выстроились в подобие строя.

— Мистер Говард Тодд, мисс Ханна Кварк, рад видеть вас живыми и здоровыми. Как самочувствие?

Ответил Говард, хотя Буги уже было открыла рот.

— Всё хорошо, сэр Виллис. Готовы вернуться в строй, — прогудел амбал, на теле которого под майкой цвета хаки всё еще виднелись красные шрамы.

— Отлично, — я улыбнулся и взглянул на осунувшуюся, но всё еще бодрую Ханну: — А вы, мисс Кварк?

— В норме, сэр Виллис, только… Помните, вы говорили про смену деятельности? Что-то про горничную… Я даже пожалела, что не согласилась, — на полном серьёзе сказала красавица и замолчала, следя за нашей реакцией. Вилсон ожидаемо нахмурился, переводя взгляд с меня на Буги и обратно. Слэппи хмыкнул, но, судя по вздувшимся мышцам лица и шеи, еле-еле сдерживал смех. Я же лишь улыбнулся. Понятно, что девушка шутит. И правда, когда Слэппи всё-таки не выдержал и рассмеялся во всё свою могучую глотку, Ханна также рассмеялась, согнувшись и держась за живот. Только Вилсон отвернулся, показывая своё отношение к таким шуткам.

Когда они отсмеялись, я решил, что пришло время.

— Я бы тоже был бы не прочь, мисс Кварк, но сейчас такой вакансии уже нет. Но я хотел увидеть вас по другому поводу, — я замолчал, подбирая слова. Не каждый день приходится благодарить за смелость. Раньше я обычно стоял, как и они, в строю, и слушал слова благодарности от неизвестных ряженых генералов, которые обычно в сотнях и тысячах километров от «зоны соприкосновения». И их пафосные речи внушали только в первые пару раз. Потом уже понимаешь, что эти речи абсолютно одинаковы, и так же абсолютно бездушны. Поймав взгляды всех троих на себе, я глубоко поклонился и застыл. Все трое молчали. Выпрямившись, я снова посмотрел в глаза всем троим по очереди. Эти трое чуть не погибли, спасая меня и мою семью. Говард, даже раненый, пытался хоть что-то сделать против заведомо сильного врага. Как и Ханна, которая своим телом защитила меня от убийственной атаки графа Честера… Вилсон, даже не будучи ифером, спас Джинджер, мою сестренку. Этим троим я уже точно смогу доверить свою жизнь. И буду в них уверен. Кого еще принимать в гвардию, если не их? Вот именно:

— Вильям Вилсон, Говард Тодд, Ханна Кварк… Не могу выразить степень своей благодарности. Вы, рискуя своей жизнью, приложили все силы, чтобы спасти меня и мою семью. Это неоценимо самоотверженный поступок, даже для охраны. Спасибо вам.

Ханна улыбалась, вздёрнув носик к небу, Говард стоял, как скала, с нечитаемой эмоцией на каменном лице. А вот Вилсон стоял красный, смотря перед собой. И только дрожь его напряжённых рук выдавала его напряжённость. Похоже, он думает, что не достоин благодарности, ведь он не сражался с врагом лицом к лицу.

— Благодаря вам, возможно род Виллис еще жив. И это не просто слова. Вы и сами это понимаете. Разбор нападения будет попозже. А сейчас главное…. Вилсон, помнишь, я говорил тебе, что будет время, и я смогу тебе раскрыться?

Вилсон задумчиво кивнул и заинтересованно уставился на меня. Как и остальные двое. Особенно любопытство так и пёрло от Буги.

— Так вот. Я хочу изменить наш договор.

Говард нахмурился, а Кварк скривила губы.

— Не только для вас, Говард и Ханна, но и для Вилсона.

Вот теперь и он удивлён.

— Я хочу, чтобы вы согласились на принятие в гвардию рода Гроссновер.

Всё, сказал. А теперь можно любоваться их лицами. Главное не улыбаться.

Трое переглядывались, смотрели на меня с вопросом в глазах и ожидая продолжения или объяснения, но я молчал. Первым начал догадываться Вилсон:

— Подожди… Ты хочешь сказать, что?.. Ты — Гроссновер? — недоверчиво произнёс он.

Слэппи и Буги перевели взгляд с него на меня.

— Да, — коротко ответил я, но решил всё же не мучить их. — Позвольте представиться заново. Меня зовут Матиас Гроссновер, внук Джеральда Гроссновера и, кажется, единственный выживший член рода Гроссновер.