- Спасибо! - шепчу я, и глажу теплую, живую поверхность камня.

В мрачных, запутанных коридорах подземелья мне не приходится блуждать слишком долго. Свет рубинового камня, словно путеводная звезда ведет меня целенаправленно и уверенно. Вот и последний поворот. Я толкаю тяжелую дверь и буквально кубарем вываливаюсь в большой и светлый холл дедушкиного дома. Силы покидают меня и я падаю. Гладкие, мраморные плиты стремительно приближаются к моему лицу. Я зажмуриваю глаза.

- Николь! - сильные руки подхватывают меня, не дают мне упасть.

- Она здесь! Скорее доктора! - голос Филиппа дрожит от волнения, он надтреснут, словно невозмутимый и всегда бесстрастный мужчина старается сдержать слезы.

Мне кажется, что я плыву в надежной и теплой колыбели. Щеку приятно покалывает ткань пиджака, которая пахнет дорогим табаком и чем-то неуловимо, расплывчато родным.

Не умом, а сердцем понимаю, что я теперь в безопасности, теперь можно и расслабиться. Эта мысль мне очень нравится. И мое сознание медленно отключается.

- Мистер Арчибальд, что будет если ваша жена не очнется? Прошло уже пять дней с тех пор, как она потеряла сознание. Доктор назвал это состояние таким странным словом... м-мм, - Патрисия говорит очень тихо, она почти шепчет.

Ее приятный, немного хрипловатый голос шелестит у меня в ушах, словно смятая бумага. Я слышу его и понимаю, что у меня кажется уже становится привычкой, вот так внезапно приходить в себя после обмороков, и затаившись, сквозь ресницы изучать окружающую меня обстановку.

А обстановка забавная...

В комнате светло, по потолку скачут наперегонки беспокойные солнечные зайчики. Моя голова утопает в высоких и мягких подушках, а значит видеть я могу немногое. Белый квадрат высокого потолка, люстру с сияющим ореолом хрустальных подвесок, да целую толпу игривых, веселых бликов, которые почему-то зовутся солнечными зайчиками.

Наверное стоит повернуть мне голову немного вправо и я смогу увидеть Патрисию и Арчи. Но я не спешу выдавать себя. В последнее время я усвоила одно простое правило - осторожность никогда не будет лишней. Воскреснувшая вместе со мной интуиция приказывает мне замереть слушать.

- Кома, это состояние называется комой. Я верю, что Николь обязательно очнется! Она сильная девочка. Впрочем... Живучими и сильными бывают только оборотни. А Николь... Теперь когда она так нелепо потеряла свою вторую ипостать, свою кошку..., - тихо и сокрушенно проговорил Арчи, и опять надолго замолчал.

- Сколько раз повторять! Она отдала ее мне добровольно! Доб-ро-воль-но! - рассерженно вскричала Патрисия. - Вот вы Арчибальд, смогли бы отдать свою вторую сущнось находясь в здравом уме? Держу пари, что нет! Я тоже по своей воле не смогла бы избавиться от того, что является душой, стержнем, драгоценностью. Страшнее этой потери этого только смерть! А ваша Николь,не задумываясь предала самое важное, что у нее было. Думаю она изначально была слабым человеком и безвольным, никудышным оборотнем. Она на целых пять дней застряла в этом коматозном состоянии, и думается мне, что вряд ли из него выйдет. Мне конечно очень жалко Николь, ведь теперь, после проведенного обряда мы с ней вроде бы сестры. Я ей чрезвычайно благодарна за свое спасение и за бесценный, щедрый дар, но наверное ее бесконечный сон, это лучший выход из сложившейся ситуации! - голос Патрисии вкрадчиво хрипел, выбрировал медовыми нотками.

- Из сложившейся ситуации!? Что конкретно вы имеете ввиду мисс Патрисия? - раздраженно и свирепо рявкнул мой муж.

В комнате повисла тишина. Солнечные зайчики еще быстрее и проворней заметались по белому полю высокого потолка. Я замерла, затаилась и кажется перестала дышать. Действительно , а что это имеет ввиду моя новоиспеченная сестра? Неужели я совершила большую глупость, когда провела тот злополучный обряд? Но ведь у нас не было иного выхода... или был? Что теперь гадать, когда дело сделано, вспять уже ничего не повернешь...

- Не притворяйтесь мистер Арчибальд! Ведь вы тоже..

К сожалению продолжить фразу до конца Патрисии не удалось. Всему виной были солнечные зайчики, а возможно банальная пыль. Но что-то настойчиво и упрямо защекотало у меня в носу. Сопротивляться было невозможно. Я громко чихнула.

- Николь, девочка моя! Слава всем богам, ты очнулась! - радостный, ликующий голос Арчи звучал совсем рядом. Горячие, большие ладони гладили мои волосы.

Притворяться дальше, изображать из себя заснувшую на долгих пять дней куклу, было бы глупо.

Я распахнула глаза. Такое знакомое, такое родное лицо Арчибальда, было очень близко. Наши взгляды встретились и зацепились друг за друга.

Радость, нежность, а так же испуг и... досада? Не уверенна, но именно эти чувства померещились мне в черных глазах Арчи.

Я поморщилась. Мне стало стыдно. Мой муж нашел меня, проделал долгий путь. Вон, как обрадовался моему пробуждению, а я тут придумываю всякое.

Что бы скрыть свою растерянность, я произнесла самое первое слово, которое положено произносить всем, кто приходит в себя после длительной отключки.

- Пить! - тихонько прошептала я.

- Сейчас моя милая, сейчас любовь моя! - засуетился Арчибальд.

Прохладный носик фарфорового поильника крснулся моих губ. Невероятно вкусная, живительная влага наполнила мой рот. Я пила воду и больше ни о чем не думала. Просто наслаждалась свежей водой, наслаждалась ощущением, что я жива, что у меня ничего не болит, что за окном светит солнце, а по потолку прыгают золотые, солнечные зайчики.

Громкий, резкий звук захлопнувшейся двери прервал мое состояния неземного счастья. Я вздрогнула и закашлялась. Вода прохладной струйкой побежала по подбородку, защекотала шею.

- Кто-то вышел? - спросила я у Арчи.

Он помедлил с ответом, нагнул голову пряча от меня взгляд черных глаз.

- Нет, это сквозняком захлопнуло дверь, - смущенно пробормотал он. - Николь, как же я счастлив, что ты пришла в себя. Пока ты спала , словно сказочная, заколдованная принцесса, столько всего произошло!

Арчибальд принялся медленно вытирать мое мокрое лицо. Его движения были нежными и осторожными, но мне в них чудилась некая виноватая суетливость.

- Спящая принцесса? Я действительно напоминаю тебе заколдованную прицессу из сказки? Тогда тебе наверное нужно было воспользоваться тем самым, сказочным поцелуем! - прошептала я.

Арчибальд замер , застыл с белоснежным полотенцем в руках. Черные глаза смотрели на меня пристально, не мигая. Затем он медленно наклонился. Горячее, шумное дыхание опалило мою кожу.

Я закрыла глаза, вытянулась в струнку, словно перед казнью. Мой лоб на миг коснулись сухие, горячие, твердые губы. Они тут же отпрянули, отдалились.

Звенящее разочарование наполнило меня, заставило больно впиться острыми ноготками в мои похолодевшие ладони.

- Я пойду, позову твоего дедушку! Смотри опять не превратись в спящую красавицу, ладно? - торопливо пробормотал Арчибальд и улыбнулся мне кривой, смущенной улыбкой.

Резкий и громкий звук закрывающейся за моим мужем двери, заставил меня вздрогнуть во второй раз.

От громкого стука захлопнувшейся двери солнечные зайчики на потолке и стенах бросились врассыпную, а я так и осталась лежать неподвижно, застыв словно натянутая струна, которая вот-вот порвется, лопнет с трагическим и жалким звоном.

Звона конечно не последовало, но хриплый вопль вырвался из моего горла. Слезы горячими ручейками соскользнули со скул, мокрыми суетливыми зверьками защекотали уши.

Вся накопившаяся за последнии дни боль и усталость, вся неуверенность и все отчаяние, сейчас хлынули из меня благодатным потоком долгожданных слез. Я всхлипывала, сопела, утирала ладонью мокрые щеки и чувствовала себя маленькой девочкой, которая нуждалась в утешении и которой так надоело быть сильной.

Наволочка намокла, рукава ночной рубашки стали влажными от того, что я использовала их вместо носового платка, нос сопел и отказывался дышать, голова нестерпимо болела. Наплакавшись вдоволь, свернувшись жалким клубочком, я застыла раглядывая солнечные блики на потолке и изредка всхипывая.