Солнце уже зашло, но розовый закат ещё проглядывался сквозь кроны редких деревьев Туманных топей.

Их было семеро. Два дня назад из деревни выехало восемь, но утром мавки утащили Косого в заросли камыша.

Командир дозора деревенский плотник Феол посмотрел на мужиков единственным глазом и тяжело вздохнул. Его изрядно уставший, голодный и замёрзший отряд нуждался в отдыхе, но разбивать здесь лагерь — сущее самоубийство. Только последний дурак сможет спокойно спать в таком тумане, где они были лёгкой добычей. Но для кого?

За этим-то старшина Рознег и собрал дозор — обойти топи, да разузнать, что за напасть в их краях поселилась. Не болотники же так страшат купцов, что те стали обходить деревню стороной?..

Вокруг стояла глубокая тишина. Спёртый болотистый воздух давил на лёгкие, от чего и дышать доводилось с трудом.

Мужики, хмурые и злые, сохраняли молчание.

Феол же без устали продолжал вести отряд через туман, прекрасно осознавая, что они вконец заблудились и уже несколько часов ходят кругами.

Старшина неспроста поставил Феола головой, ведь он один из тех немногих, оставшихся в деревне, кто на своей шкуре испытал настоящую ратную службу и пережил далеко не один бой.

Да чего уж, его многочисленные шрамы и солдатская выдержка говорили сами за Феола с первого на него взгляда.

Но даже у такого опытного воина, как Феол, от этих болот коченели пальцы и время от времени становилось жутко, чего уж говорить об остальных…

Последние розовые лучи окончательно скрылись за деревьями, но Феол так и не мог найти подходящего места для привала. Единственную сохранившуюся дорогу через топи окружала лишь тина и камыш, будто что-то вело всё дальше и дальше, в глубь болот.

«Проклятая трясина!» — Феол недовольно сморщился, вглядываясь в шуршащие сбоку заросли камыша. — «Отродясь такого тумана не встречал. Нужен огонь и добрый сон… Не хватало ещё, чтобы все умом тронулись!»

И тут конь замыкающего отряд рыбака Невела провалился копытом в мягкую почву, сильно качнув седока. От неожиданности Невел громко вскрикнул, чем напугал везущее его животное.

Мужики обернулись и увидели, как конь поднялся на дыбы и рванул вперёд, скинув с себя низкорослого всадника. Невел перекувыркнулся через лошадиную спину и уткнулся бородой в мягкую болотистую почву.

Напуганное животное так и скрылось бы в тумане, если бы командир дозора, в последний момент не поймал его за поводья.

От ежедневной тяжёлой работы с топором Феол был очень крепким, он без труда смог остановить коня на скаку, сам при этом удержался в седле. Он резко дёрнул за кожаные ремни, отчего жеребец снова стал послушным и покорным.

Феол дождался, пока поднявшийся на ноги Невел закончит громко ругаться и отряхиваться от грязи и молча протянул поводья.

Он до последнего не хотел брать Невела с собой, но старшина настоял.

По его словам, прогулка по жутким болотам должна была пойти Невелу на пользу. Больно он достал деревенских хамским балагурством и неуместным шутовством, но, как Феол и полагал, вышло только хуже… Теперь же ему хотелось собственноручно утопить Невела в какой-нибудь ближайшей канаве, лишь бы больше не слышать его нытья.

«Теперь-то я понял тебя, старшина, ты надеялся, что этого дурня сожрут одним из первых!» — ухмыльнулся про себя Феол и показательно сурово нахмурил брови. — На, держи крепче!

Остальные мужики просто окинули Невела уставшим взглядом и, не проронив ни слова, продолжили путь. Сейчас им было не до шуток и не до глумлений.

— Феол, может, ну его, эти топи? — прогундел Невел, вытаскивая оставшийся мох из густой бороды. — Уже, считай, как двое суток по этому проклятому лесу кругами ходим! Признайся, что и сам понятия не имеешь куда нам топать…

Феол устрашающе сверкнул единственным глазом.

Невел же сделал вид, что не понял намёка:

— Ну, чего скажешь? Давай вернёмся, пока не поздно? А Рознег пущай старика со щенком посылает свой хлеб отрабатывать…

— Да захлопни ты уже, наконец, свою пасть! — резко прервал его Феол. — Знаешь же, что был дан приказ сведать, кто тут охальничать повадился, значит сведаем, чего бы это не стоило! И покуда не найдём — домой нам вороту нету. А, ежели кончина Косого тебя так заботит, то усеки на носу — он сам виноват! Нечего хлебалом щёлкать…

— Занудный вояка… — Невел, кряхтя, залез на своего ретивого скакуна и накрутил кожаные ремни поводьев вокруг руки. — Вот так тут все костьми и ляжем, помяни моё слово…!

— Ага, — в разговор влез молодой, с редкими рыжими волосками под носом. — Все говорили Косому не подходить близко к воде, но нет же! Волокита! Но эта девка так пела, так пела… Как тут устоять-то?! Я и сам чуть было за ним следом не пошёл! А что?!

— Бестолочь ты, Вир! Какая там девка?! — один из мужиков безнадёжно махнул на молодого рукой. — Тот был дурак и ты туда же! Мавка это, самая настоящая! Своими глазами видал, что чешуя блестела! И вырви мне язык Яровит, если лгу! А коли веры нет, вернись и сам голову в камыши засунь! Поглядел бы я на лицо твоего папеньки, когда ты безносым через порог переступишь!

— А Кривому, всем знамо, лишь бы под чью юбку залезть! — поддержал разговор ещё один из мужиков. — Странно, что Невел его не опередил!

Среди мужиков прокатился лёгкий смешок, от чего Невел обиженно фыркнул и демонстративно отвёл коня в сторону.

— А ну, заткнулись! — прикрикнул на мужиков Феол. — И так тошно, вы ещё ор устраиваете. Солнце село, и туман быстро сгущается. Пёс его знает, что в нём кроется. Поберегите силы… И вообще, я вам всем поражаюсь, как от такого шума нас вообще до сих пор ещё никто не сожрал?!

Мужики виновато переглянулись и замолчали. Вокруг вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь хлюпаньем копыт по влажной мягкой земле. Да макушки редких деревьев скрипели под ветром…

Чувство вины болезненно скреблось и внутри Феола, ведь он лично уговорил Косого поехать с ними, чтоб в дороге повеселее было. Занятно он, всё же, скоморошничал. Вот и повеселились.

И вправду, ну какой из них дозор?! Пастухи да свинопасы… Феол и так взял кого покрепче да половчее, хотя большинство из них меч и щит держали всего от силы пару раз за жизнь и то в последние несколько дней, а благодаря старику и за чудовищ слышали разве что из былин.

Сейчас, он больше всего на свете жалел, что с ним была не его прежняя, бывалая дружина… Вот тогда бы они навели шороху по этим гнусным болотам!

Феол оглянулся и увидел, что конь Вира еле плетётся и сам он выглядит мрачнее самой чёрной тучи. Командир придержал коня, пропуская мужиков вперёд.

— Вир, — он слабо окликнул молодого, поравнявшись с ним. — отвечай честно: тебе страшно?

Парень не ответил, но Феол по его взгляду и так всё понял.

— Раньше здесь такого не было. Топи цвели жизнью. Туда-сюда сновали торгаши со всякими безделушками и никто даже помыслить не мог, что теперь эти места будут нагонять такую жуть.

Вир напряженно сглотнул, а Феол подбадривающе улыбнулся ему в ответ:

— Признаюсь, мне сейчас точно так же страшно, как и тебе, как и им всем. — он по-отцовски положил руку на плечо рыжеволосого Вира и мрачно посмотрел на угрюмо ехавших впереди мужиков. — Боле того, сколько раз довелось выходить на сечу — уже не сосчитать… и каждый раз всё нутро ходуном ходило! Скажу тебе, что когда-то сказал мне воевода Руевит: «Страх, сынок, — это часть тебя и никуда ты от него не денешься. Он, как дикий вороной: либо ты возьмёшь в руки плеть и усмиришь его, либо он растопчет тебя, подведёт в самый неподходящий миг. И именно эта мастрота — душить его и сохранять ум холодным — возможно, однажды спасёт твою шкуру». Твой батька потому и упросил старшину, чтоб тебя с собой в дозор взяли и тут я с ним согласен. Тебе уже давно пора показать настоящую мужскую долю…

— Феол, я видел, как тварь вцепилась в горло Косого. Этот холодный ужас в его глазах… не хочу так же…