— Как удачно, что вы здесь, командор, — услышал он смутно знакомый голос и обернулся.
За его плечом стоял высокий рыцарь в доспехах из белого металла, украшенных изысканной чернью, и наброшенном на плечи плотном плаще из чёрного бархата. Его длинные мелко вьющиеся волосы лежали на сложенном мягкими складками большом капюшоне, а светло-зелёные глаза провожали уходящую в ночь колонну солдат задумчивым взглядом. Джеймс узнал его и немного удивился, увидев здесь, да ещё в таком облачении. Впрочем, ему было известно, что врач с «Пилигрима» — рыцарь-госпитальер, хотя он всегда казался ему более врачом, чем рыцарем. Наконец, последние шеренги наёмников скрылись вдалеке, и площадь снова заполнилась торговцами и покупателями, которые, однако, вели себя куда более сдержанно, чем обычно. Надвигающаяся война подействовала и на них.
— Что вы здесь делаете, доктор? — спросил Джеймс без особого интереса. — Собираетесь поучаствовать в разборках местных?
— Это не моё дело, — ответил МакЛарен. — И не ваше, и вы это понимаете, в отличие от ваших подчинённых. Потому вам следует донести эту мысль до них и обеспечить их возвращение на звездолёт. Это приказ командора Северовой.
— Я ей не подчиняюсь, — пожал плечами Ноттингем. — Здесь каждый сам выбирает свою дорогу и следует по ней на свой страх и риск. Это относится и к моим бывшим подчинённым.
— Значит ли это, что вы отказываетесь выполнять приказ старшего офицера флота и свои уставные обязанности?
— Вы меня правильно поняли, доктор, — Джеймс посмотрел в глаза собеседника. — Так и передайте командору Северовой.
— Скажите ей сами. Вы должны пойти со мной и заявить о своём решении.
— Нет, я никуда не пойду, — на лице Ноттингема мелькнула едва заметная усмешка. — Потому что вы не вправе указывать мне, что делать.
МакЛарен вздохнул и перевёл взгляд туда, где горожане снова расходились в стороны, чтоб освободить дорогу следующему отряду, идущему на битву.
— Я уважаю ваше право выбора, командор Ноттингем, но мы оказались в пиковой ситуации, и мне придётся прибегнуть к более жёстким мерам, чтоб склонить вас к исполнению долга старшего офицера поисково-спасательного флота Земли. Ваша жизнь против жизни ваших подчинённых на обеих сторонах конфликта. Я не сентиментален и умею считать. Выбор не в вашу пользу. Не хотите исполнять приказ добровольно, я смогу вас заставить.
— Попробуйте, — пожал плечами Джеймс и шагнул назад.
Казалось, он вошёл в тёмный душный зал таверны, но там он не появился. Вернее, он видел его, и мрачно жующих солдат за тесно сдвинутыми столами, и усталых слуг, разносивших поздний ужин, и жарко пылающий огонь в большом камине. Но всё это он видел так, словно это были лишь призраки, неосязаемые, полупрозрачные. Повернувшись, он пошёл вдоль стены, проходя сквозь столы, сидевших за ними людей и дальше — сквозь стену в соседнюю лавку, где такие же призрачные покупатели рассматривали товар, тревожно переговариваясь и оборачиваясь назад, чтоб сквозь распахнутые двери увидеть идущих по улице солдат.
Он шёл по этому зыбкому миру, глядя по сторонам, и снова ощущая их тревожное ожидание и страх перед неминуемыми испытаниями, а потом вдруг услышал позади шаги и резко обернулся. Доктор МакЛарен во плоти шёл за ним, и его шаги звучали отчётливо, как поступь каменного Командора. Это было неожиданно, и Джеймс сначала растерялся, а потом прибавил шагу, но тут же понял, что это глупо. Он видел рядом с собой по правую руку зыбкую границу, отделяющую его от следующего слоя этого мира, и свернул туда. Всё вокруг стало ещё более расплывчатым, люди и предметы превратились в тени, но появившаяся позади него фигура в латах с чёрным плащом за плечами снова была вполне чёткой и реальной. Джеймс невольно осмотрелся в поисках следующей границы, но МакЛарен, опережая его, резко ударил по ней закованной в латную перчатку ладонью. И по невидимой ранее стене пробежало синеватое мерцание, которое быстро сошло на нет, но теперь эта грань была пронизана тонкими колючими искрами, при виде которых Джеймс почувствовал панический ужас. Он понятия не имел, что это, но понял, что пересечь эту границу уже не сможет. Он подался назад, чтоб вернуться в первый слой, но тут же раздался новый звон латной перчатки по грани, и она так же заискрилась, превращаясь для него в подобие монолита.
— Может, поговорим? — спросил МакЛарен, приближаясь, и Ноттингем увидел, как вспыхнули алым светом его зрачки, изумрудно засветилась радужка пронзительных и страшных глаз и… дальше смотреть он не стал.
Он понятия не имел, действительно ли это док с «Пилигрима» или некая сущность под его маской, и проверять не желал. Ему хотелось оказаться подальше от этого существа, и он побежал по мерцающему коридору, пока не увидел в стене тёмное пятно проёма, куда и нырнул в поисках спасения.
Он снова оказался на улице города, но город был другой. Осмотревшись, он понял, что никогда раньше не бывал здесь. Стены в этом городе были выше, в них были встроены высокие спиралевидные деревянные башни, покрытые тёсом. Мостовая под ногами была грязной и мокрой, а стоящие на ней люди выглядели оборванными и нездоровыми. Присмотревшись, он увидел, что некоторые из них одеты в добротную одежду с претензией на роскошь и даже носили грубо сделанные украшения из золота и цветных камней, но всё равно выглядели оборванцами из-за того, что их наряды были покроены из тёмной ткани и давно не стираны, а бледные лица и засаленные волосы никогда не знали мыла. И только посмотрев на их лица, Джеймс понял, что здесь происходит что-то страшное, потому что головы этих людей были запрокинуты, они с ужасом смотрели вверх, на каменный свод небес. Невольно взглянув туда, он сам содрогнулся от ужаса, потому что увидел, что небо действительно каменное, и оно с устрашающей быстротой падает вниз. Раздались крики, люди вокруг него заметались в панике, и в следующий момент чьи-то руки схватили его сзади за плечи и швырнули в сторону. Он почувствовал слабое сопротивление, словно своим телом порвал плёнку, натянутую между мирами, и, упав, прокатился по камням, путаясь в плаще.
Вокруг было темно. Он тяжело дышал и всё ещё не мог избавиться от ужасного видения — падающего на голову каменного неба. Только теперь он начал понимать, что стал свидетелем страшной катастрофы — столкновения двух планет, одна из которых была обитаемой. Он подумал, что, возможно, попал в далёкое будущее того мира, в котором находился последнее время, потому что то, что он увидел в том обречённом городе, было совсем не похоже на луар Синего Грифона или Сен-Марко. Но затем он вспомнил, что у планеты, на которой они находились, не было спутника, который мог бы притянуться и обрушиться на неё, да и каких-либо орбит других подобных планет поблизости не проходило. Однако он явно был в той реальности, если только… Он вспомнил астероидный пояс, который мог быть тем, что осталось от двух столкнувшихся планет. Значит, это прошлое, которое закрепилось в одном из измерений благодаря тому неистовому всплеску отчаяния и ужаса, что пережило тогда население погибшей планеты. Это было ещё страшнее.
Он с трудом поднялся на ноги и осмотрелся. Он оказался в лесу, но очень странном. Вокруг виднелись только стволы деревьев, тонкие и толстые, прямые, расширяющиеся к корням и сужающиеся кверху, они едва выступали из жутковатого серо-зелёного тумана, от которого несло холодом и сыростью. Под ногами из земли торчали бугристые корни, которые он при падении принял за камни. Он почувствовал боль в колене и, чуть прихрамывая, пошёл вперёд. Ему казалось, что вокруг что-то происходит. Краем глаза он улавливал на периферии зрения едва заметное движение, но стоило ему повернуть голову, как всё замирало. Он видел только туман и эти чёрные стволы. А потом впереди появилось что-то большое и тёмное. Сперва это было только ощущение, а потом он, действительно, увидел впереди плотную темноту, которая по мере приближения превратилась в необъятный ствол огромного дерева, который по краям состоял из множества более тонких стволов, росших из того же корня. Подняв голову, он увидел наверху спутанные ветви, закрывающие небо и тоже тонущие в тумане, а потом снова почувствовал движение впереди. Опустив глаза, он увидел, как из пустоты между стволами появляются белёсые прозрачные тени и медленно направляются к нему. Из этих туманных сгустков в его сторону потянулись бледные отростки, словно призраки протягивали к нему руки. Он замер и осмотрелся и теперь уже ясно увидел другие бледные тени, выходящие из тумана, и все они тянулись к нему. Страх сковал его душу, и он попятился назад, а потом обернулся. Путь к отступлению ещё был свободен и он, забыв про ушибленную ногу, побежал, чувствуя сзади на шее прикосновение холодных пальцев. Тяжёлые латы тянули его вниз, бежать было трудно, дыхание с хрипом рвалось из груди, но он боялся остановиться хоть на мгновение. Потом впереди возникло что-то тёмное, преграждающее дорогу, он с размаху налетел на каменный бок огромного валуна, выступившего из тумана, и упал на землю, обернувшись и ожидая, что призраки сейчас обступят его, а, может, и набросятся, терзая своими ледяными руками, но там ничего не было. Он сидел на земле, прижавшись спиной к камню, и прислушивался к абсолютной тишине, в которой кузнечным молотом стучало его сердце.
