Внезапно он замер и только потом понял, что заставило его отвлечься от тревожных мыслей. Впереди раздавались возбуждённые крики и звон мечей.

— Наши? — Арно наткнулся на него в темноте.

— Больше некому, хотя, это не там где мы оставили их. Немного левее.

— Свернём?

— Попробуем пройти правее и посмотрим, что там. Если что-то не так, не стесняйся упасть и ползти на брюхе, лишь бы хоть один из нас добрался до штаба.

— Я не гордый, — проворчал Арно и хлопнул его по плечу. — Вперёд, ваша светлость.

Они свернули чуть в сторону и вскоре оказались на краю ложбины, где оставили свой маленький отряд, но там было тихо. Какое-то время они прислушивались, а потом до них донёсся тихий звук, словно заржала лошадь, но кто-то попытался закрыть ей рот. Марк решился спуститься и, пробравшись сквозь кусты, замер, почувствовав у своей груди острия мечей.

— Свои, — услышал он приглушённый голос Клемана и, наконец, разглядел в темноте своих спутников, которые придерживали встревоженных лошадей.

— Где ещё двое? — спросил он, увидев только Клемана и Делажа.

— Я говорил этому глупцу, — прошипел Клеман, — но ему, видишь ли, показалось, что наверху кто-то есть.

— Так и вышло, — проворчал Делаж. — Он поднялся из лощины и наткнулся на алкорцев. Мы слышали окрик, его спрашивали о пароле, а он сдуру кинулся бежать. Потом зазвенели мечи, и второй кинулся ему на выручку.

— Это его брат, — сумрачно пояснил Клеман. — Сказал, что они всегда были вместе.

— Очень жаль, — проговорил Марк, — потому что сегодня их мать лишилась двух сыновей. Думаете, их захватили?

— Вряд ли, мы слышали крики, звуки схватки и стоны, — ответил Делаж. — Они продержались довольно долго и бились отважно. Думаю, погибли оба.

— Я бы назвал их героями, если б они не погибли так глупо и не выдали наше присутствие здесь. Я уверен, что теперь алкорцы ищут нас по всему лесу, — добавил Клеман.

— Уходим, — распорядился Марк.

И, взяв за повод своего коня, начал пробираться наверх, что б выбраться из лощины. Несколько раз они видели вдалеке мерцающие сквозь деревья факелы и слышали голоса и ржание коней, им удалось выйти из леса, не выдав себя. Через какое-то время голоса алкорцев остались далеко позади, а впереди раскинулась тихая, залитая белёсым светом равнина. Вскочив в сёдла, они помчались в обратный путь, навстречу своему войску.

Марк зря тревожился, что его и Рене де Грамона могут обвинить в том, что они проглядели шпиона в ближайшем окружении короля. Ричард даже не задумался об этом. Выслушав его доклад, он пришёл в ярость, но не оттого, что кто-то его предал, а оскорблённый тем, что альдор посмел раскрыть его великолепный замысел и заранее вывел своё войско за стены. Поскольку все члены малого совета окружали его во главе колонны, он тут же жестом велел им подъехать ближе и, переведя коня с лёгкой рыси на торопливый шаг, воскликнул:

— Как вам это нравится, господа? Я же говорил, что оставлять Беренгара в живых опасно! Он просчитал наши шаги наперёд и принял меры, чтоб сорвать наши планы!

— Как я понял, ваше величество, кроме готовности встретить нас на равнине, они к тому же выдвинули часть кавалерии вперёд, нам навстречу и ждут нас на дороге, — спокойно произнёс де Сансер, не проявлявший никакой растерянности или огорчения, по крайней мере, внешне. — Я думаю, что нам нужно перестроить колонну так, чтоб мы были готовы к их нападению.

— К нападению, барон? — вспыхнул король. — Мы к их нападению? Это мы должны напасть на них, повергнуть в бегство и на их плечах ворваться в город! Если вы не готовы к этому, то я подыщу другого командующего!

— Ваше величество, я исхожу из того, что сказал барон де Сегюр. Нам навстречу движутся алкорцы, их много, но мы не знаем, сколько и где они сейчас. Мы на них нападём или они на нас, не так важно. В любом случае мы столкнёмся с ними на этой дороге нос к носу, и мы должны быть готовы к этому. Что ж до преследования, то я бы не стал торопиться с этим. Скорее всего, это будет ловушкой. Нас завлекут туда, где мы окажемся в зоне обстрела лучников или напоремся на волчьи ямы и врытые в землю копья. Сейчас слишком темно, и мы не видим ничего в нескольких шагах перед собой, а через пару часов станет ещё темнее. Потому я полагаю, что на данном этапе нам нужно отбить нападение, сохранить своих людей и занять оборонительные позиции…

— Мы будем нападать! — рявкнул король. — Мы утратили фактор неожиданности, но только в части! Они знают, что мы идём, но, зная вас, Беренгар вряд ли ждёт активных действий. Мы будем нападать, а вы можете прямо сейчас отправляться к своему отряду, сдав командование графу де Бове! Я полагаю, вы слишком стары, чтоб вести армию к победе!

— Как будет угодно моему королю, — невозмутимо поклонился де Сансер и, развернувшись, поехал назад вдоль движущейся колонны.

— Люди и лошади слишком измотаны, ваше величество, — произнёс Делвин-Элидир, проводив своего тестя взглядом. — Вряд ли мы сможем перегруппироваться и напасть настолько успешно, что сомнём алкорцев, свежие силы которых занимают заранее подготовленные позиции.

— Вы пытаетесь поддержать вашего родственника или боитесь? — резко обернулся к нему король.

— Никто не смеет обвинять меня в трусости! — звенящим от возмущения голосом возразил молодой барон, и его холодные зелёные глаза сверкнули яростью, но он тут же взял себя в руки. — Но так же никто никогда не мог упрекнуть меня в стремлении к неоправданному риску. Я готов биться с врагами до смерти, но не стану кидаться грудью на их клинки. Из донесения барона де Сегюра нам известно, что вокруг луара создана сеть ловушек и укрытий для лучников и пехоты, находящейся в засаде. Они занимают позиции, которые знают, как свои пять пальцев. Они вывели свои войска на равнину и расположились там у костров в ожидании нашего прибытия. Зачем им принимать серьёзный бой на дороге в темноте? Проще заманить нас на освещённое кострами место, где мы будем у них, как на ладони. У них есть лучники и пехота, а у нас ничего, кроме уставших от долгого перехода рыцарей на не менее уставших конях.

— Рискую навлечь на себя ваш гнев, мой король, — подал голос граф де Бове, — но барон Делвин-Элидир прав. В данных условиях нападать без предварительной разведки, которая даст нам представление об укреплениях противника на равнине, без пехоты и лучников, и, самое главное, без плана сражения — смертельно опасно. Вы, ваше величество, отважный и дисциплинированный воин, рыцарь, не знающий страха и сомнений, но все ли ваши подданные и, тем более, наёмники обладают столь выдающимися чертами характера? Или, оказавшись в темноте под градом стрел, они запаникуют и бросятся врассыпную, натыкаясь на острые колья, вкопанные в землю, и алебарды пехотинцев?

— Смею напомнить, ваше величество, что мы наткнулись на передовой отряд алкорцев, — вступил в разговор Марк. — И они нас заметили, потому им точно известно, что мы уже почти рядом, и мы знаем о том, что они идут нам навстречу. Это сводит эффект неожиданности практически к нулю. Я видел на равнине множество костров, значит, основная часть войска остаётся под стенами. Но если они знают численность нашего войска, то не могут не понимать, что небольшой отряд конных рыцарей не задержит нас. Зато он может напасть и, раззадорив нас ближним боем, отступить. Для Беренгара это довольно грубая ловушка, но в прошлой военной кампании она дважды срабатывала.

— Да, у Белого ручья и под стенами замка Анвер, — припомнил маркиз Вайолет. — Славные были победы… Но теперь Беренгар на другой стороне, и вполне может применить этот манёвр против нас. К тому же, ваше величество, не стоит забывать и о том, что до окончания перемирия ещё целый день, оно скреплено королевской печатью и, нарушив его, мы рискуем попасть под обвинения в нарушении клятвы, что может отразиться на нашей репутации.

— Что за чушь вы несёте, маркиз? — проворчал король, который под градом аргументов уже начал сомневаться в правильности своих планов. — Алкорцы первыми нарушили перемирие, напав на нас в горах.