Впрочем, непосредственно на сцене Даари успокоилась: надо было делать дело. Не время паниковать.

Как они с девчонками договорились, Даари обратилась к ведущей конкурса с просьбой воспользоваться магическими каналами, уже имеющимися на сцене, и предупредила, что один-два осветительных прибора могут погаснуть.

Ведущая (молодая преподавательница, с которой Даари пока не пересекалась на уроках) согласилась, довольно снисходительно:

— Правила не запрещают уважаемой участнице попробовать!

Даари натянула перчатки на обе руки, чтобы не рекламировать, что способна дергать каналы левой рукой, и приступила к работе. Ей некогда было ловить на себе ненавидящие взгляды Вейкатши и вообще некогда о чем-либо думать: чароплетение требовало полной концентрации. Или, как принято было говорить раньше, работа поглотила ее с головой.

Наконец закончила. Артефакт, похожий на туго натянутый бубен (заготовку она заказала заранее, ее вынесли прямо на сцену), оказался у нее в руках, опутанный невидимой ни для кого кроме нее сеткой заклятья.

— Для демонстрации прошу подняться на сцену участницу моей команды Гешвири Утренний Лотос!

Эта часть соревнования потребовала больше всего подготовки и нервов: найти сертифицированного лекаря, которые снимает магические заклятья, и уговорить его участвовать. Без «карманных денег» Гешвири они бы не потянули: заработки Даари не достигали той величины, чтобы этот лекарь на нее даже посмотрел... Да и последние месяцы ее клиентская база слишком просела: народ в Академии просек, что она все равно снимает почти все, как выражалась Тоннар, «дебафы» и перестал их накладывать — или применял такие слабые, что жертва ничего не замечала и, следовательно, не обращалась к Даари. Тоннар грозилась перейти к агрессивному маркетингу и начать предлагать акции по полному обследованию для всех тех, кто чувствовал себя слишком уставшим и начинал получать плохие оценки, но пока у них не было на это времени: слишком сильно они вложились в Большой Турнир.

В общем, Даари слегка переживала: не сорвется ли что-нибудь у Гешвири в последний момент?

Не сорвалось: светило медицины поднялся на помост, важный, в традиционном халате, расшитом фениксами и солнцами. Представился; да впрочем, в Академии его и так знали — то был один из самых ангажированных частных лекарей Ло-Саарона, Даари чуть язык не прикусила, когда услышала фамилию! Его постоянно рекламировали на канале всеобщего оповещения — и цены не называли. Верный признак, что все очень дорого.

— Сейчас мы пригласим еще одну участницу нашей команды и одного добровольца из зала, — сказала Гешвири. — Я наложу на одного из них небольшое проклятье, а вы и талисман определите, на кого именно...

— Одну минуточку! — воскликнула ведущая, обворожительно улыбаясь. — Я думаю, накладывать проклятье должны не вы, уважаемая адептка, во избежание, а кто-нибудь из преподавателей. Чтобы исключить возможность сговора. Например...

— Позвольте мне, — раздался из зрительного зала голос госпожи Оорани Вейкат.

«Ну все, — подумала Даари, — дело труба!»

Пока госпожа Оорани Вейкат, строгая и величественная, как одна из древних богинь мщения, поднималась на сцену, Даари показалось, что прошли эпохи.

Но нет, даже ведущая не успела закончить свою речь.

— Госпожа преподавательница основ дипломатии также занимает должность старшей подательницы даров на празднествах Зимы и Осени во вдорце...

Ассистентка ведущей — вот ее Даари знала, то была Улана, одна из кандидаток в судьи! — мазнула по Даари тревожным взглядом, прилаживая на лацкане Вейкатши усилитель звука.

«Оговорено заранее», — поняла Даари. Вот почему Вейкатша не заявила в полицию! Хочет разобраться с Даари как-то более зрелищно, убойным заклятьем... Но не на виду же у всех!

Оорани Вейкат спокойно, выдержанно улыбалась. Ни намека на ту страшную ненависть, которую Даари видела в ее взгляде, не отражалась на ее лице.

— С вашего разрешения, давайте оговорим небольшие правила, — зажурчал ее хорошо поставленный голос, когда крошечный, но мощный амулет занял свое место (Даари сразу же вспомнила, как разматывала нить магического канала из расположенного примерно там же броши, и ее передернуло). — Я наложу на любую произвольно выбранную адептку произвольно выбранное проклятие... Постараюсь сделать его как можно менее чувствительным, чтобы испытать амулет адептки Сат как можно надежнее... Есть желающие поучаствовать?

— А зачет поставите? — раздалось из зала, тут же раздался и хохот.

— Зачет не обещаю, но дополнительные баллы культурной активности насчислем, — величественно улыбаясь, проговорила в свой личный усилитель звука глава жюри, заместитель директрисы Академии по учебной работе.

Тут же в зале началось брожение: кандидаток на испытание амулета нашлось если слишком много, но во вполне достаточном количестве — несмотря на предполагаемые проклятья. На сцену поднялось несколько девушек, включая Тоннар.

Веселое возбуждение в зале, между тем, все нарастало: до сих пор ни один амулет так не испытывался, зрительницы предвкушали нечто интересное. Даари показалось, что она различает отдельные шепотки: те, кто были в курсе отношения Вейкатши к ней (все-таки довольно обсуждаемая сплетня начала зимы!), просвещали других. Хотя скорее казалось: все-таки со сцены слышно плохо.

От обыденности происходящего, от приятной атмосферы в зале, от смеха Даари посетило острое чувство нереальности.

Тоннар тоже бросала на Даари встревоженные взгляды и, казалось, пыталась найти способ что-то с ней обсудить. Даари, правда, никак не могла найти возможность незаметно ее успокоить: самой Тоннар вряд ли что-то грозит. Что Вейкатша попыатеся вдарить по Даари, сомнений нет, но остальные, скорее всего, в безопасности. Разве что преподавательница сотворит какую-нибудь фантастическую глупость — например, запустит по сцене огненными шарами. То, что она наложит какое-нибудь проклятье на саму Даари, та не сомневалась. Тоннар же бояться незачем...

Но Тоннар, оказывается, волновалась не об этом. Она встала в шеренгу рядом с Даари, шепнула:

— Слушай, она не посмеет тебе серьезно навредить, будет чистой болью бить! А ты терпи. А то она скажет, что ты нарочно сорвала испытание, и конкурс не засчитают.

— Сама знаю, — коротко ответила на это Даари.

На самом деле она до этого обдумывала и более серьезные варианты: просто сорвать конкурс капитанов казалось такой мелочью в контексте их с Вейкатшей отношений!..

Оорани Вейкат пошепталась с ведущей и заняла место позади вытянувшейся вдоль сцены шеренги адепток.

— Сигналы подавать не будем, — сказала ведущая приятным дружелюбным тоном. — Это может дать подсказку. Команда, у вас есть возражения?

— Нет, — сказала Даари.

Потому что еще она могла сказать?

— У меня есть возражения, — неожиданно проговорила Гешвири. Вот уж!.. Даари не ожидала, что она рискнет подставиться. Уж кому-кому, а ей с самого начала должно быть понятно, что все спланировано, что девчонок переиграли. Ну да, логично: что могут противопоставить три адептки всему коллективу преподавателей? Смешно просто. Особенно если Дракон на их стороне. — Из-за этих сложностей мы уже превысили хронометраж... Мы планировали все сделать быстрее.

— Ничего, — сказала председательница жюри из зала, — это очень интересный проект. Превышение хронометража не скажется на вашей итоговой оценке. Продолжайте.

«Подстроено, — еще раз подумала Даари с бессильной яростью. — Вейкатша со всеми договорилась!»

До сих пор у нее не было определенного мнения о замдиректора, она даже ее имени не знала, но в этот момент Даари возненавидела эту холеную женщину со сложнейшей придворной прической. Официозная лицемерка! И фальшивая донельзя.

— Госпожа Вейкат, начинайте, когда вам удобно! — произнесла ведущая.

Даари не думала, что увидит атаку, но все-таки она ее увидела: Вейкатша, конечно, чароплетила из-за ее спины, но чары при этом запустила широко, на весь зал. Чтобы точно никто не пропустил?.. Даари с ужасом поняла, что вокруг нее вновь стягивается сеть с характерным рисунком — очень знакомым рисунком! Почти таким же, какой использовала демоница!