– Потому что она сразу поймет, как мне хочется заняться с ней совсем другими делами.

– Вот как.

– Так ты поможешь?

Джадд покачал головой:

– Я не привык сдерживаться. Я могу ее нечаянно убить.

Гален посмотрел на Елену. Она явно крепко спала…

– У тебя есть с собой выкидной нож? – усмехнувшись, вдруг спросил он у Джадда.

Джадд, прищурившись, смотрел на него.

– Что ты задумал?

– Небольшое испытание. Так есть?

– В кармане.

– Вынь, но не выкидывай лезвие.

Джадд достал нож из кармана джинсов.

– Что теперь?

– Обхвати меня сзади рукой за шею.

Джадд, недоуменно пожав плечами, охватил Галена за шею.

– Это опасно, – пробормотал он. – У меня скопилось много недовольства этой грязной посудой.

– Теперь выкинь лезвие.

Послышался тихий щелчок.

– Зачем? Побриться надумал? Это не…

Гален оттолкнул его в сторону и поднял руку, чтобы отбить атаку.

Ладонь Елены уже опускалась на шею Джадда.

Гален схватил ее за запястье.

– Успокойся. Все в порядке. Это всего лишь демонстрация.

Елена стала вырываться, потом замерла.

– Черта с два. – Глаза ее затуманились, она тряхнула головой, чтобы лучше видеть.

– Она спала. – Джадд задумчиво смотрел на Елену. – Крепко спала.

– Пока не услышала непривычный звук и не увидела, как ты меня зажал. Боевой инстинкт. Мы с тобой видели солдат, спавших мертвым сном, но автоматически реагирующих на приближение неприятеля. – Он отпустил Елену и отступил. – Она быстро среагировала, верно?

– А ты сделал глупость, – холодно заметила Елена. – Я могла убить Моргана.

– Если бы я не ожидал твоего броска. – Он повернулся к Джадду. – Это был особый удар. Если бы он достиг цели, ты был бы покалечен навеки или мертв. Ты все еще боишься сделать ей больно?

– Черт, нет. – Джадд закрыл нож и супул его в карман. – Пусть сама о себе беспокоится.

– А кто сказал, что я этого не делаю? – Елена гневно смотрела на Галена. – Что здесь происходит, черт возьми?

– По-видимому, ты показалась Джадду слишком хрупкой и неспособной бороться за свою жизнь. Я лишь продемонстрировал, что ему не стоит волноваться, пусть его совесть будет чиста. Так ты согласен, Джадд?

Он медленно кивнул.

– В зале завтра с утра?

– Лучше днем. Когда Барри спит, – сказал Га-лен. – И не в зале. В сарае.

– Договорились. – Джадд направился к дому. – Но теперь я мою эти проклятые тарелки через день.

– Если ты настаиваешь. Но будь осторожен, мне не понравится, если ты ее случайно убьешь.

– Тут уж или – или.

– Ничего подобного.

– Ты мне не объяснишь, что все это значит? – сквозь зубы спросила Елена, когда Джадд скрылся в доме.

– Тебе нужна практика в рукопашном бое. Джадд любезно согласился поработать твоим спарринг-партнером. Увидишь, он очень хорош.

– А если мне не нужна его помощь?

– Тогда я зря потратил столько усилий на то, чтобы вас свести. Терпеть не могу, когда мои планы срываются.

– А я терпеть не могу, когда кто-то решает за меня. – Елена была настроена очень агрессивно.

– Тебе не нужна практика? – поинтересовался Гален.

– Нужна.

– И разве не глупо не воспользоваться добровольной помощью способного человека?

Она только поморщилась.

– И почему бы мне не предположить, что ты сделаешь все необходимое, чтобы подготовиться к встрече с Чавезом?

– Ты мог меня спросить.

– Я не был уверен, что получу согласие Джадда. Тогда бы пришлось тебя разочаровывать, – усмехнулся Гален.

– Мне приходилось разочаровываться и раньше.

– Я знаю. – Он встретился с ней взглядом. – Это печально. И мне не хотелось лишний раз тебя расстраивать. – Гален поставил ногу на ступеньку крыльца. – Так ты воспользуешься помощью Джадда?

– Да. – Она снова поморщилась. – Это тебе, а не Джадду следовало дать по шее. Если ты не можешь жить без проблем, ищи их в другом месте.

– Но ты – такой благодатный материал. – Темные глаза Галена поблескивали. Он оглянулся, открывая дверь. – И еще я должен обратить твое внимание на тот факт, что ты лезла из кожи вон, чтобы спасти мою шею. Не означает ли это, что ты в меня влюбляешься?

– Это означает, что я была полусонной.

– Опять удар. Ну, лучше по самолюбию, чем по горлу. – Гален скрылся в доме.

Елена с раздражением посмотрела ему вслед. Он должен был посоветоваться с ней. Верно, он оказал ей услугу, договорившись с Морганом, но это не означает, что он может руководить событиями. Он шел вперед, обеспечивая то, что считал ей необходимым, манипулируя людьми и ни с кем не советуясь.

Но он проявил такт, договорившись о занятиях не в зале, а в сарае. Она уже менее болезненно реагировала на спортзал, но Гален понимал, что она еще не готова к схватке в таких условиях. Он проявил понимание и чуткость, за что она была очень ему признательна. Что он за человек, черт возьми?

Ей вообще не следует о нем думать. Он беспокоил ее. Он вызывал в ней прочно забытые ощущения. В последнее время она заметила, что во время занятий следит за ним, а не за сыном. Сначала она испытывала лишь объективное восхищение быстротой его реакции и почти звериной грацией его движений. Она не хотела врать себе и делать вид, что то, что она чувствует сейчас, все еще объективно. Слишком уж ее бросало в жар. Это могло быть только желание. Желание, которое она еще могла сдерживать.

Она инстинктивно шарахалась от этой мысли. Только не с Галеном. Вообще ни с кем. Это невозможно. Надо принять то, что предлагает Гален, и не ввязываться ни во что больше. «Не позволяй себе добровольно заниматься тем, чем Чавез принуждал ее заниматься. Беги, защищайся…» – кричало что-то внутри ее.

Бежать?

Она оцепенела, сообразив, о чем думает.

Боже милостивый.

– Ты вся потная, – сказал Барри. – И у тебя солома в волосах. Ты снова играла в сарае с Джаддом?

– Да. – Она легонько поцеловала его в лоб. – А ты что делал?

– Гален ездил в город и привез мне клавиши. Доминик сказал, что на них можно играть так же, как дома на пианино.

– Это здорово.

– Можно мне прийти в сарай в следующий раз и посмотреть?

– Не думаю.

– Я же разрешаю тебе смотреть на меня в зале.

Барри перепугается до полусмерти, если увидит эти их «игры». Джадд Морган был очень изобретателен и абсолютно безжалостен. Она тоже не сдерживала себя. Это были восемь очень продуктивных дней. Она чувствовала, что уже почти достигла своего былого уровня.

– Иногда взрослые игры могут напугать.

– Но ты ведь говорила, мне нужно привыкать к страшным вещам, потому что тогда они чаще всего исчезают. Помнишь, я решил, что под моей кроватью прячется чудовище? Мы встали на коленки и посмотрели. Теперь я больше не боюсь.

– Возможно, после нескольких занятий и разрешу тебе посмотреть. – Она переменила тему: – Ты мне сыграешь «Янки Дудл», когда я выйду из душа?

Он покачал головой.

– Я разучился. Забыл… – Он нахмурился. – Кажется, мы так давно уехали из Томако, верно?

Она кивнула.

– За это время столько всего произошло. – Она направилась в душ. – Я выйду через десять минут, и ты покажешь мне подарок Галена.

– Ладно, – рассеянно ответил он. – Если игра такая страшная, зачем ты в нее играешь?

– Она только кажется страшной, – улыбнулась Елена, успокаивая его.

– Тогда разреши мне прийти и посмотреть.

Господи, да он упрямится. Или, может, это не упрямство?

– Ты беспокоишься обо мне, Барри?

– Ты не должна делать страшных вещей.

– Ты пытаешься меня защитить? – изумилась Елена.

– Я просто хочу пойти с тобой, – уклончиво ответил Барри.

Она прошла через комнату и взяла его лицо в ладони.

– Ничего со мной не случится, радость моя. В сарае нет чудовища, которое бы мне угрожало. Там только я, Джадд и стог сена.

– Вчера у тебя рука была порезана.