– Найду. – Она пошла по коридору. – Пойдем, Барри. Пора ложиться спать.

– Как тут все странно. – Барри расширенными глазами смотрел на стеклянную стену. – Отсюда можно увидеть весь мир?

– Нет, только город и залив.

– Город принадлежит Галену?

– Он никому не принадлежит. Хотя, кто знает, может, кому-то и принадлежит.

Он замолчал и продолжал молчать, пока она его раздевала и укладывала на огромную кровать в одной из гостевых спален. Елена села на край кровати.

– Порядок?

Барри кивнул и закрыл глаза.

Насчет порядка оба сильно преувеличивали. Какой уж тут, прости господи, порядок!

– Барри, сегодня произошло много плохого, но теперь нам ничего не угрожает. Никто тебя не обидит.

Он открыл глаза.

– Кто это сделал, мама?

– Плохие люди.

– Почему?

– Трудно объяснить. Плохие люди делают плохие вещи.

– Так страшно горело…

– Я знаю. – Она видела, что сын в шоке, и не знала, что делать. – Теперь все хорошо.

– Ты уверена?

– Уверена. – Она поцеловала его в лоб. – Я никогда не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Разве ты не знаешь?

Он ответил не сразу:

– Это было приключение, правда?

– Думаю, и так можно сказать.

– Мне это приключение не понравилось, мама.

– Мне тоже. Иногда приключения не доставляют удовольствия.

– А я не знал.

Елена почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Он уже усваивал уроки, от которых она так старалась его избавить.

– Но бывают и замечательные приключения.

– Наверное. – Он повернулся и снова закрыл глаза. – Мистер Форбз не попал в огонь?

– Нет.

– Это хорошо. А то я беспокоился. Он очень славный.

– Да. Спи, моя радость.

– Ладно. Мне совсем не хочется спать, но я попробую, – согласился Барри.

Потому что бодрствовать было страшнее, чем забыться во сне.

– А утром все будет светлым и красивым, и все приключения счастливыми, – сказал вдруг Барри.

– Надеюсь…

Через пять минут он заснул. Елена осторожно укрыла его простыней и поднялась на ноги.

В коридоре ее ждал Доминик.

– Я немного посижу с ним. Вдруг проснется. У него была тяжелая ночь.

– У вас тоже.

– Что же, прямо надо сказать, мало кто потерял за месяц два дома в результате пожара. – Он улыбнулся. – Иди поговори с Галеном. Я позабочусь о Барри.

– Вы всегда о нем заботились. Лучше меня. Наверное, мне следовало бы…

– Иди. – Он слегка подтолкнул ее. – Ты, видно, здорово не в себе, если заговорила в сослагательном наклонении.

Она глубоко вздохнула. Доминик был прав. Не время сожалеть, надо искать выход и способ выжить.

– Посидите с ним. Ему могут сниться кошмары. Я приду, как только смогу.

– Как малыш? – спросил Гален, как только Елена вошла в кухню.

– Не очень. – Она села за стол со столешницей из гранита. – Но он не видел, как убили Форбза. Я боялась, что он видел.

– Он видел достаточно для любого ребенка. – Гален налил ей чашку кофе и сел напротив. – Не пытайся ничего сгладить. Мы должны говорить ему правду.

– Ему всего пять лет.

– И ты хочешь его защитить. Но, возможно, тебе не удастся. Лучше пусть он знает, что ты всегда говоришь ему правду. Дети очень плохо переносят, когда понимают, что им лгут.

– Тоже мне эксперт нашелся, – саркастически заметила она.

– Я в большинстве вещей эксперт. Пей кофе.

Она поднесла чашку к губам.

– Почему ты приехал сегодня вечером на виноградники? Я думала, ты отправился на рыбалку.

– Я тоже. Мне всегда трудно что-то оставить, отпустить. Сначала я решил только последить за Чавезом, узнать, что он предпринимает.

– С чего бы это?

Он опустил глаза на свою чашку.

– Мы с Беном Форбзом давно знакомы. Мне он нравился. Вот я и решил, что надо бы последить, как пойдут дела. Когда же Гомез вдруг испарился, я решил поехать в долину и посмотреть, не устроил ли он там засаду.

– Почему?

– Интуиция. Я верю в интуицию.

Елена тоже верила.

– И ты приехал, чтобы предупредить нас.

– Но пока я добирался, события уже начали развиваться. Карбонари нашел способ впустить кого-то из людей Гомеза в сарай с бочками, и ему не понравилось, что ты пыталась ему помешать.

– Я бы ничего не заподозрила, если бы они не забыли около бочки лестницу. Карбонари сделал глупость. Надо было убрать лестницу, а потом снова ее приставить.

– Любопытно, а сарай не загорелся? – Гален склонил голову набок. – Приятно думать, что люди Гомеза медленно поджарились в этой бочке.

– Ты бы хотел их убить?

– Разумеется. – Он, прищурившись, взглянул ей в лицо. – А ты меня изучаешь, оцениваешь мою реакцию. Даже удивительно после того, что тебе сегодня пришлось пережить.

– Именно из-за того, что мне сегодня пришлось пережить. – Она сжала чашку в ладонях. – Мне надо найти способ защитить Барри и Доминика. Здесь они недолго будут в безопасности.

– Не отзывайся так презрительно о гнездышке Логана. Тут великолепная охрана. За миллиардерами постоянно охотятся похитители и террористы, а он очень любит свою семью. Но я согласен, что пентха-ус не самое лучшее убежище, – добавил он. – Только один выход, и тот вниз.

– Ты всегда можешь еще раз организовать вертолет.

– Ты почти что улыбнулась, – заметил Гален.

– В самом деле?

– Да, но улыбки уже и след простыл. – Он откинулся на спинку стула. – Давай. Попроси меня.

– Что попросить?

– Я не собираюсь облегчать тебе задачу. Я с тобой уже хватил лиха. Хочу услышать слова. Правильные слова.

Она выдержала паузу и произнесла:

– Я здесь совсем одна. Мне нужна помощь.

– Позвони в агентство.

– Форбз уже пытался. Я этой ошибки не повторю. – Она снова помолчала. – Мне нужна твоя помощь. У тебя есть связи и опыт. Ты можешь защитить Барри… если захочешь.

– А что я от этого буду иметь?

Она встретилась с ним взглядом.

– Все, что пожелаешь. Только скажи, и я найду способ это достать.

Он долго молчал, потом сказал:

– Ну, как я могу отказаться от такого предложения?

Она видела, что Гален разозлился. Выражение его лица не изменилось, да и тон остался таким же насмешливым, но она чувствовала, что его охватил гнев.

– Зачем тебе отказываться? Ты хочешь, чтобы тебе заплатили? Тебе заплатят. Ты поступаешь неразумно.

– В самом деле? Рад, что ты мне на это указала.

– Так чего ты хочешь?

– Решу позже. Может, наткнусь на застарелого врага, и ты уберешь его для меня. Ты ведь не станешь возражать?

– Стану.

– Но сделаешь, – усмехнувшись, уточнил он.

– Не думаю, что до этого дойдет. Ты предпочитаешь убивать сам. – Она сжала губы. – Что ты хочешь знать? Могу ли я это сделать? Разумеется, могу. Мой отец часто посылал меня на расчистку, прежде чем начать наступление.

– Расчистку?

– Найти и убить снайперов или часовых. Он хорошо меня обучил. Я прекрасно справлялась.

– Черт бы его побрал. – Он встал. – Знаешь, не думаю, что мне понравился бы твой отец.

– А зачем ему нравиться тебе? Важно, что я его любила.

– Тем хуже. Иди спать. Мне надо позвонить.

– Так ты нам поможешь?

– Разве мы уже не договорились? Да, я вам помогу. У меня в Южном Орегоне есть ранчо, которое вполне подойдет в качестве убежища. Исключительно трудно узнать, что оно принадлежит мне.

– Но не невозможно.

– Нет ничего невозможного. Но это даст нам время, чтобы все продумать, У меня есть человек, который сообщит, как только Чавез окажется поблизости. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – И ты будешь делать все, что я скажу. Только на этих условиях я вступаю в игру.

– Если я решу, что ты поступаешь правильно.

Он покачал головой:

– Нет, так не пойдет.

Она закусила нижнюю губу.

– Ладно. Если ты не станешь делать глупости.

– Это будет трудно, но я постараюсь сдержаться. А за твое сотрудничество, – добавил он, – я дам тебе премию.