— Сегодня ты, Анитик, долго.

— Извини, уборка много времени заняла. Как твои уроки?

— Пытаюсь разобраться в отношениях с химией, — усмешливо взглянул на меня брат.

— Завтра у тебя выходной, доделаешь днём. Иди скорей спать, иначе я не заварю тебе утром какао.

— Я ради какао над душой стоять у тебя буду! Во снах приходить!

— Иди спать! И не забудь принять новые лекарства, нам Яна Лаврентьевна сказала, что они должны помочь.

— Ага, да, помогут они мне, как же! Эта врачиха рысиха хитрая сразу тебе сказала, что эти пару капсул для меня, как болеющего, бесплатный пробник! А стоят они, как почка!

— Ты мне ещё так по выражайся! Тебе и двенадцати ещё нет, а уже такие умные слова он знает. Пусть как почка стоят, я куплю их хоть за сколько ради твоего дыхания.

— Проехали, — брат выключил компьютер, сохранив задание. Он погнался расправлять кровать, ярко мне дыхнув в лицо, — зубы я почистил, можешь не проверять!

Я поцеловала его в ушко и выключила теплый свет, — спокойной ночи, Дамирка.

Направляясь на кухню, достала и разложила по местам продукты, заваривая себе чай, нарезая колбаску с хлебом. Заняться перед сном было нечем, завтра смена начиналась с дня, я включила ленту новостей, пролистывая негативные строки, не стремясь усугубить себе настроение, сразу заметила напоминание YouTube о новом видеоролике любимого блогера и принялась за ужин и приятный просмотр.

Не успела я и оглянуться, как эхом прозвучал галимый стук в нашу дверь. Я, окаменевшая, пошла посмотреть в глазок. Кого носит так поздно? Я чуть не померла на месте.

Незнакомец стоял у двери, продолжая стучать, я побоялась даже ответить. Мало ли кто это был… Мужчина невысокого роста, довольно облысевший стучал по времени ещё минут пять и потом направился к другой двери, достучавшись до соседки, открывшей ему дверь. Я решительно подслушивала, развесив уши.

— Простите, что бужу в такое время. Не знаете, кто проживает в данной квартире, случайно не Стрельцова? Девушка молодая и парень школьного возраста, — указывая на нашу дверь.

— Мужчина, вы не из дурдома понаехали случаем? Время видели? Под час ночи уже! Не знаю я никого, кто живет там! — торопилась в каждом слове узбечка — наша новая соседка. — И вообще, никого здесь соседей не знать! Плохо я их понимать! Вон уходите, полицию я позвать сейчас!

— Обойдетесь, — незнакомец ушёл по лестнице вниз, а соседка провожала его гневным взглядом, будто проклиная каждый шаг его.

Я закрыла вторую входную дверь, слегка запаниковав. Кто это ещё такой был? Он нас с Дамиром искал? Зачем? Он знал нашу фамилию, очевидно ему что-то нужно…

Без капли сна в глазах, я после ужина окунулась в кровать, обхватив себя руками. «Всё будет хорошо». Наверняка это просто по очередному делу, связанному с органами опеки.

***

— Ты узнал, что я просил?

— Мало, мне нужно больше времени.

— Времени нет. Не можешь справится с задачей, разворачивайся и сиди на своём толчке, кретин! Я вызову профи!

— Твой профи с бабами по вызову зависает, надувшись кальяна! Я справлюсь.

— Даю два дня. Девка обязана быть живой, с парнем без понятия что делать. Главное — девушку доставить мне, не прилюдно. Совершишь ошибку — полетишь туда же, где твой коллега вместе с рыбками уже неделю купается. Уяснил, Глеб?

— Всё будет. Ждите моего звонка.

Собрав Дамира, я взяла все необходимые нам справки, и с самого утра мы отправились в поликлинику. Ночной кошмар, посетивший наш дом вчера, пугал меня до сих пор. И перед закрытием квартиры выходила я из подъезда с навострёнными ушами. Не знаю, что испугало меня больше — моя беспредельная подозрительность или что у меня могут забрать Дамира. За второе меня покрывает колючими мурашками.

Доезжая до отделения, мы подошли к окну регистратуры, где добродушная пенсионерка, запомнившая брата как частого гостя здесь, выдала нам бумаги и нужный номер кабинета. Везение шло по пути с нами, раз у двери не было ни единого человека в очередь. Сначала мы зашли вместе, прошли необходимые анализы и прогулялись с врачом до повторной диагностики и за новой сдачей крови. Врач посоветовал мне оставаться в кабинете, пока проходит полное обследование. Как бы я не хотела быть рядом с Дамиром, кажется, ему было только легче от того, что я не находилась с ним. Прошло около часа, прежде чем я услышала, как двери долгожданно открылись. Я тревожно вздохнула, пытаясь прочитать на её суровом лице хоть каплю чего-то хорошего. Она поправила короткие пшеничные волосы, сложив вместе руки.

— Вы проверялись в течение этого года три раза, и мы с каждым новым осмотром не видим улучшения. Вы понимайте, у вашего брата третья ступень бронхиальной астмы, и она добирается до четвертой, самой критичной. Есть очень большие факторы, указывающие на состояние увеличения правого желудочка сердца.

— Это в. ведь лечится, верно? Что нужно сделать для избежания четвёртой? — я похолодела от погружения в каждое её слово, вцепившись руками в стул.

— Лекарства не окажут полного нужного эффекта без необходимых вмешательств. Вам лучше всего, Анита… Я могу к вам так обращаться? Отправить Дамира в санаторий для нужного прохождения всех процедур. Данные места для обладателей бронхиальной астмы ведут полный курс лечения. Разумеется, при таких заболеваниях полностью излечиться от астмы невозможно, но при выздоровлении и наличии 20 % болезни можно жить спокойно и осторожно. При его возрасте астма в редком случае развивается быстро, но это тот самый случай.

Я успокаивающе закивала, это была хорошая новость, ведь в санатории не только будут и его ровесники, но и должный присмотр, который я не могу предоставить из-за работы.

— В таких местах мне разрешено будет его навещать?

— Исходно да. Но лучше обсудите моё предложение с мальчиком, не все готовы находиться вдали от близких, — врач достала из нижнего ящика красную рекламную книжку с зелёным крестиком, протянув мне, — здесь расписаны цены, звёзды и количество санаториев в нашем городе. От недорогих, которые я вам не советую! И до высокоуровневых, где оздоровление гарантировано. В остальном по-прежнему не исключайте лекарства. На этом заканчиваем.

— Спасибо вам огромное, — я прибрала в сумку рекламу и, попрощавшись, вышла из кабинета, вдохнув запах больничных стен. Они всегда казались пропитанными страданием и надеждой на всё хорошее.

Близившись к выходу из клиники, Дамир выкинул бахилы, с улыбкой придержав мне дверь, — что она тебе сказала? Всё хреново, да?

— Дамир! Ну что за слово «хреново»?

— Извини. Ну так что?

Выбравшись на улицу, мы добрались до автобусной остановки.

— Всё не так плохо, — я старалась изобразить то, о чём говорю, глупо подбадривая себя саму, — нам предложили отправить тебя в санаторий для лечения астмы, — я набралась кислорода полной грудью, отводя взгляд, — ты будешь против, и я это знаю! Но ты только подумай… данный шанс…

— Я согласен.

Я дурманяще повторила за ним, в недоверии округлив глаза, — что ты сказал?

— Я давно уже не ребёнок! И вижу, как ты пашешь ради того, чтобы мы с тобой жили по-человечески! Ты не можешь вечно тянуть эти лекарства ценой в почки. Если ты веришь, что санаторий мне поможет, я через нехотя поеду. Ну, подумаешь, потерплю, ради себя же.

Впервые за всё долгое, полное болью время, я захотела проронить слёзы от счастья. Я сдерживала себя всегда, до самого последнего момента, как сейчас. У меня самый лучший брат, самый любимый! Мне и объяснять не пришлось ничего, а он словил мои мысли на лету.

— Очень… очень сильно люблю тебя, Дамирка!

— Перестань! — он, засмущавшись, махнул ладонью, — не люблю, когда ты раскисаешь.

— Поняла тебя, — я обрадовалась, моё настороженное настроение улетучилось грозовой тучей, засияв лучами солнца.

Быстро проводив брата обратно до дома, я добралась до работы, надевая униформу, решительно принялась за работу. В течение нескольких часов во время обеда ходило достаточно много людей, и из моей головы пропала и ночная и утренняя тревожность. После обслуживания последнего столика, я прибирала от крошек диванчики, услышав звон колокольчиков над входной дверью, предупреждающий о приходе гостя. Я резко выпрямилась, спрятав в карман тряпку, подобравшись к стойке.