– Открывай! – рявкнул он. – Сейчас ты у меня испытаешь просто охрененные ощущения! Обещаю, что после этого от одного вида кокаина будешь блевать.
Перестав над нами забавляться, она уже примирительным тоном крикнула через дверь:
– Джэд, хватит! Остынь! – Она вздохнула. – Это больше не повторится, обещаю! Только ничего не говори и не делай Десмонду, прошу тебя! Не ссорься с ним из-за этого! Его и так дико бесит, что вы с Реймоном крутитесь возле меня, а если еще начнете его отчитывать и лезть в наши отношения, будут большие проблемы.
Я усмехнулся, услышав это. Я вспомнил, как на одной из вечеринок Десмонд раздраженно наблюдал за мной, Джэдом и Камерон. Ему явно не нравилась наша близость с ней. Проходя мимо нас, Десмонд снисходительно и небрежно бросил нам фразу, которая сильно взбесила: «Я всегда владею тем, о чем другие только мечтают. Такова жизнь». Помню, Джэд чуть не врезал ему, и я его еле сдержал, уверяя, что этим он только доставит ему удовольствие и подчеркнет его превосходство.
Джэд перестал долбить в дверь.
– Джэд, мы договорились? – Камерон говорила почти умоляюще.
– Нет! – И яростно ударив в дверь еще раз, он оставил Камерон одну.
Десмонд сильно получил тогда от Джэда. Джэд очень доходчиво объяснил ему, что Камерон и наркотики любого вида – вещи несовместимые.
За прошедший год статус и положение Джэда изменились. Он стал правой рукой Десмонда, тот стал во всем полагаться на него. Я не хотел даже вникать, что и как они проворачивали с Харрингтоном. Джэд неоднократно пытался меня вовлечь в их дела, но мне то, чем они занимались, внушало полное отвращение. У Джэда появились деньги и стала появляться власть. Те, кто работал с Десмондом, стали больше подчиняться Джэду.
Что самое интересное, Харрингтон действительно влюбился в Камерон. Он заваливал ее дорогими подарками, покупал дорогую одежду и драгоценности, водил в роскошные рестораны и заведения. Камерон стала его официальной девушкой. Он прекратил встречаться с другими, бросил свою пассию, блистательную Шерон, которую тут же перехватил Джэд. Для Десмонда стала существовать только Камерон. Хотя что здесь удивительного – она затягивала, как героин, сбытом которого они занимались. Джэд был вынужден терпеть Десмонда и стараться не демонстрировать ему открытую неприязнь, так как они были повязаны друг с другом.
Джэд неоднократно пытался надавить на Камерон, чтобы та прекратила отношения с Харрингтоном, но Камерон только смеялась, игнорируя все его аргументы, ссылаясь на то, что не его это, Джэда, дело, с кем заниматься ей сексом и крутить романы. Я же решил, что она не дождется от меня никаких эмоций и проявлений чувств, на которые она постоянно провоцировала. Я встречался с другими и снова возобновил связь с Сабриной, которая мне всегда нравилась.
Но мы продолжали поддерживать нашу дружбу, хотя уже не встречались втроем так часто, как раньше. Я также периодически заезжал к ним, так как не мог долго не видеть ее, но мне было все тяжелее смотреть на Камерон и понимать, что она принадлежит другому.
С Десмондом Камерон сильно изменилась. Она стала взрослее, женственнее, раскованнее, ее черты преобразились, появился другой взгляд, ее улыбка стала более соблазнительной, провоцирующей, глаза сверкали особенным блеском, искушая еще больше. Сексуальная жизнь очень отразилась на ней, на ее манерах, голосе, поведении, на ее движениях, заставляя расцветать еще ярче ее красоту.
У Джэда и у меня плавился мозг от всего этого. Смотреть на Десмонда и понимать, что он обладает девушкой нашей мечты, что именно он открыл Камерон как женщину, пробудил в ней первое желание, заставил распуститься и блистать ее сексуальность, думать об этом было просто невыносимо. Джэд в тот период менял невероятное количество девушек, чтобы хоть как-то отвлечься и держаться, но его ненависть к Десмонду росла и крепла с каждым днем.
Я скорее чувствовал, чем понимал, что Камерон не любит Десмонда, что она просто развлекается, играет им, использует его в своих женских целях и забавах, и эта мысль придавала мне сил и терпения. Я убеждал себя, что Харрингтон не тот человек, которого Камерон могла бы полюбить, который смог бы по-настоящему завоевать ее сердце.
В отличие от Джэда я не высказывал мнения о Десмонде, понимая, что это бессмысленно, не показывал ей своей ревности, поддерживая с ней дружеский флирт, тот же тон и манеру общения. Насмешливые диалоги, остроты и перепалки часто сопровождали наши встречи.
– Камерон, не перестаю удивляться, – говорил я, – почему ты с одним только Десмондом? Я поражен твоей верности и чувству долга. Похвально, но не ожидал. Поверь, – я подмигнул ей, – полигамия гораздо интересней.
– Думаешь? – Она насмешливо приподняла бровь.
– Да, попробуй.
– Твой неоценимый совет я учту, – многообещающе заверила она. – Еще рекомендации?
– Детка, я весь к твоим услугам. – Я развел руками. – Готов принять активное участие в твоем сексуальном просвещении.
– Готов взять меня в ученицы?
– Хм. Надо подумать. На обучение я принимаю только особенных, так сказать, выдающихся.
– О! – улыбалась она. – Думаешь, у меня есть шанс?
– У меня как раз сейчас идет набор. Туда попасть сложно, но возможно.
– И что нужно сделать? – с мнимой заинтересованностью произнесла она.
– Сдать экзамен, все, как при поступлении, солнышко.
– Экзамен будет письменный или устный?
– М… мм… показывать знания придется на практике, и уже потом, исходя из твоих способностей…
– Знаете, мистер Даллес, наверное, я не потяну. Все слишком сложно.
– Я в тебя верю. Пусть Десмонд тебя потренирует…
– Хотя знаешь, в твоем обучении мне нет нужды. Десмонд обучил меня всему.
– Всему?
Она наклонилась ко мне ближе и прошептала:
– Всему! Представь себе! – и с улыбкой добавила: – так что не думаю, что меня еще что-то удивит.
– Тогда испытай меня.
– Мне нравится слушать ваши диалоги, – с насмешкой при этом говорил Джэд, бросая на меня недовольные взгляды.
И так всегда, я не мог удержаться. Она изводила меня, терзала одним своим присутствием, своими провоцирующими глазами, насмешливыми губами, как она двигалась, говорила, смеялась. Однажды у меня состоялся разговор с ней, который зашел несколько дальше наших обычных словесных стычек.
У меня была назначена встреча в баре, которую отменили, и я уже собирался уходить, когда меня неожиданно окликнули. За столиком сидели Камерон и Десмонд. Я подошел, поздоровался и неохотно принял их предложение присоединиться. Мы с Десмондом сохраняли сносный нейтралитет, но держались всегда прохладно. Я заказал выпить и завел разговор на темы «о погоде».
Я не горел желанием сидеть с ними. Было невыносимо видеть свою мечту с другим, но я тщательно скрывал свою неприязнь и ревность. Десмонд что-то говорил, но я не следил за разговором. Я смотрел, как он обнимал Камерон, проводил рукой по ее щеке, ласкал пальцами ее шею, плечи, трогал ее волосы, пропускал струящиеся пряди через пальцы. Как я завидовал его пальцам! Харрингтону позвонили, и он был вынужден отойти. Наконец-то! Как же давно мы не оставались вот так наедине. Мы сидели друг против друга. Я откровенно любовался ею. Она выглядела ослепительно. Да, влияние Десмонда определенно чувствовалось. В дорогом черном обтягивающем платье, бриллианты сверкают, черные туфли на высоких каблуках завершали ее совершенный образ.
– Ты совсем пропал, – заметила Камерон. – Мне не хватает тебя. Джэд тоже вечно занят своими темными делами с Десмондом. Помнишь, как раньше мы втроем проводили время, ты, я и Джэд? Что-то постоянно придумывали, куда-то ездили, дни были один насыщенней другого. Я с такой ностальгией вспоминаю те времена. Надо бы их иногда повторять.
Я пожал плечами.
– Все изменилось. Сквозь Десмонда теперь к тебе не прорваться.
– А ты попробуй.
Мы встретились глазами.
– Я бы попробовал тебя… на десерт… чтобы узнать, какая ты на вкус.
