– Ничего не понимаю! Реймон, что мы делаем здесь? – Камерон расположилась на толстых корнях старого дуба, которые переплетались гигантскими змеями.

– Тебе Джэд точно сказал быть здесь со мной в 23:00? – спросил я.

– Точно, – ответила Камерон и откинула на спину длинные волосы.

Прошло две недели с того злосчастного дня. Ее прекрасное лицо заживало, снова готовое очаровывать.

– Но почему здесь? В лесу, у реки? – Я недоумевал.

– Может, решил сюрприз сделать? Костер, вино… – предположила Камерон.

Я зло усмехнулся:

– Ты считаешь, что у Джэда есть настроение сидеть у костра, пить вино и наслаждаться природой?

Камерон повела плечами.

– А почему бы и нет? Мне кажется, он поостыл, я хочу в это верить. Он был довольно спокоен, когда увидел меня, и мне кажется, я убедила его, что этот скандальный разрыв – наше с Десмондом личное дело, – она помолчала. – Может, Джэд решил поднять мне настроение или отметить мое долгожданное расставание с Десмондом. Ведь вы всегда не одобряли мои отношения с ним.

Я не стал ей говорить, что ледяное спокойствие Джэда гораздо хуже его ярких вспышек гнева. Если бы он был вне себя, рвал и метал, пошел и разобрался с Харрингтоном сразу, я был бы гораздо более спокоен, будучи уверенным, что «прокатило». Но мрачный убийственный взгляд, которым он окинул Камерон, и лишь пара вопросов о случившемся, произнесенных спокойным ровным тоном, заставляли меня предполагать худшее.

– Камерон, почему ты решила вдруг расстаться с ним? – Я смотрел на нее, пытаясь прочесть ее истинные мысли.

Она пожала плечами и отвела взгляд.

– Десмонд, конечно, не мечта, но мне казалось, что у вас все стабильно. Ты кого-то встретила? – Я напряженно ждал ответа. Этот вопрос мучил меня.

Камерон с горечью рассмеялась.

– Ты думаешь, после всего этого у меня есть желание вступать с кем-то в новые отношения? Оставим эту тему. Я не хочу больше говорить о Десмонде и о моем разрыве с ним.

Я смотрел на ее красивый профиль. Ее лицо хранило непроницаемое выражение. Она свободна, но все так же недосягаема.

– Мы так давно уже не собирались вместе, – Камерон перевела тему. – Я рада, что Джэд решил собрать нас. Ну же, Реймон, улыбнись… – Ее черты смягчились, она с нежной улыбкой посмотрела на меня. – Посмотри, как красиво вокруг! Май, тишина, дивный сумеречный лес, весенние цветы, журчание реки. Вокруг такая романтика!

Романтика. Я курил беспрерывно. Мои мысли вернулись к Джэду. Стемнело довольно быстро. Сердце было не на месте, тревога разъедала изнутри. Конечно, вполне вероятно, что Джэд решил устроить ночную пьянку на природе, но почему столько таинственности? Нет, это не в его стиле.

Джэд не заставил себя долго ждать. Мы услышали, как к лужайке подъехала машина. Из нее громко доносилась рок-музыка. Я нахмурился. Мои плохие предчувствия сбывались. Джэд слушал тяжелый рок только в особенном настроении. Камерон нетерпеливо поднялась и застегнула куртку. Из черного «ровера» вышел Джэд, за ним все остальные: Макс, Ройли, Клод, кто-то еще.

– Салют, Камерон! – крикнули они.

А потом… выволокли окровавленного Харрингтона. Камерон замерла на месте, ее взгляд с мольбой метнулся ко мне. В глазах застыл ужас.

– Реймон… останови его… прошу, – чуть слышно прошептала она.

Макс и Ройли подтащили Десмонда и швырнули к ее ногам. Он был уже порядочно избит. Сзади показался Джэд. Его серые глаза мерцали стальным блеском, лицо было бледным, губы сжаты. Я понял, что все бесполезно. Его не остановить.

Камерон застыла. Бледная, с расширенными от ужаса глазами, не в состоянии пошевелиться, она безмолвно смотрела на лежащего у нее в ногах Десмонда.

– Он заплатит за каждый удар, нанесенный тебе, Камерон. Никто не смеет тронуть тебя безнаказанно, – Джэд провел рукой по ее бледному лицу. – Никто не имеет на это право.

– Джэд, что за представление? – резко произнес я. – Прекрати это!

Джэд повернулся ко мне.

– Он должен ответить за то, что сделал, Реймон. Не лезь.

– Тогда зачем ты позвал меня сюда? Думаешь, я буду стоять и наслаждаться убийственным зрелищем?

– Мне может понадобиться твоя помощь.

– Какая? Харрингтона закапывать? – не без иронии произнес я. – Я забираю Камерон и в этом не участвую.

На лице Джэда появилась медленная леденящая кровь улыбка.

– Реймон, я думал, ты мне друг и ты всегда со мной.

– В последнее время, Джэд, ты уже давно не со мной. Заканчивай игры в безумную месть! – Я изо всех сил старался говорить внушительно и спокойно.

– Этот урод зверски избил Камерон, совершил насилие, и ты называешь это играми? – ровным убийственным тоном произнес Джэд.

На это я ничего не мог ответить. Мне хотелось исчезнуть, просто не быть здесь, но оставить Камерон одну с этими безумцами я тоже не мог. Достаточно было взглянуть на ее застывший взгляд, бледное лицо – было ощущение, что она сейчас сама замертво упадет возле своего бывшего любовника.

Все было как в замедленной съемке, как в каком-то долбанном жутком сне, когда что-то хочешь остановить, но никак не получается. Мне невыносимо было смотреть на окровавленного Десмонда. Глупец! Безумец! Почему ты не уехал, не покинул Колчестер!

Камерон в ужасе смотрела на своего бывшего парня, на своего первого мужчину, который истекал кровью, валяясь у нее в ногах. Она сделала шаг назад и подняла на Джэда умоляющие глаза.

– Н-не надо… – чуть слышно выдавила она.

Но Камерон понимала, что все бесполезно, она всегда читала по его лицу. В глубине его глаз была тьма. Жестокой улыбкой он призывал своих демонов. Тот темный инстинкт, который, она знала, прорвался, и его уже никому не остановить.

Харрингтона били с чувством, неторопливо, почти с садистским наслаждением, соблюдая очередность. Удары были сильными и точными: лицо, живот, пах. Камерон стояла подобно статуе, не в силах закричать, не в силах двинуться с места. Казалось, жизнь ушла из нее. Вскоре Десмонда нельзя было узнать, это было кровавое месиво. Когда он перестал стонать, Камерон потеряла сознание. Ее аккуратно положили на траву, а Джэд с остальными спустились к реке с Харрингтоном, вернее, с тем, что от него осталось. Труп Десмонда бросили в реку. Пока они возились у реки, я схватил Камерон на руки и рванул прочь, подальше от этого проклятого места. Я до сих пор не знаю, как нам удалось уйти незамеченными. Никто не остановил нас, не окликнул.

Я смутно помню события того злосчастного вечера. Все как в тумане, состояние полной прострации, нереальность происходящего взрывала мозг. Перед глазами стояло окровавленное лицо Десмонда. Единственный сын влиятельного и могущественного Рональда Харрингтона. Джэд сегодня подписал себе смертный приговор. Почему я думаю сейчас о Джэде?!

Ночь уже наступила. Я не помню, как пришел в себя, как нес Камерон на руках через холодный черный лес… я не помню. Только одна мысль пульсировала в мозгу. Прочь быстрее от этого места. Прочь.

Дома никого не было. Я включил светильник, положил Камерон на диван и налил себе полный стакан коньяка, который залпом выпил.

Спустя полчаса Камерон вышла из блаженного забытья. Она вскочила с дивана и начала метаться по комнате.

– Реймон… – она заламывала руки, – скажи, что это был сон! Страшный сон! Что это все не на самом деле!

Она постепенно стала выходить из состояния глубокого шока, давая выход накопившимся эмоциям: слезы, рыдания, крики, она царапала себе лицо, каталась по полу, выла, кричала, что покончит с собой. Я впервые не знал, что делать, видя ее нарастающую истерику. Конечно, я понимал, что видеть убийство собственными глазами, да еще своего бывшего любовника, – это выдержать сложно.

Ее начало тошнить. Нужно было срочно что-то предпринять. Я начал всерьез опасаться за ее рассудок. Я потащил ее в ванную, включил ледяной душ.

– Оставь меня… Оставь! Не трогай… – Она была как сама смерть.

Ее глаза безумно блестели, губы приобрели почти синий оттенок. Я сам был почти на грани срыва.