— Вожак, — напомнил я.

— Он никогда не приходит на поле боя, — явно понимая о чем говорит, успокоила меня Марья, — Или появляется после победы, или уходит. Никому так и не удалось его ни разу увидеть.

— Да и хрен с ним, — устало проворчал я.

Со стороны леса послышался злобный вой. Он удалялся и это вселяло надежду на то, что мы действительно справились. Что бы это ни была за тварь, но встречаться с ней у меня уже не было ни сил, ни желания. Поспать бы…

Да не судьба! Вой резко изменил тональность и двинулся куда-то в сторону. Потом метнулся обратно. И только после этого к нему добавились множественные скрипы приближающихся леших. Энты гнали неизвестное чудовище из своих владение и быстро стало понятно, что у него остается всего один путь отступления. К нам.

— Кто хотел посмотреть на предводителя упырей? — устало посмотрел я на главную амазонку, — Прошу, Марья. У вас и ваших девушек есть уникальная возможность стать первыми очевидцами.

— Негоже такую честь малознакомым девицам передавать, Алексей, — нервно усмехнулась поляница, — Испокон мужи лихо встречали. Грудью своей малых да сирых от беды закрывали.

— О, как! — с трудом поднимаясь на ноги и шагая в сторону ограды, проворчал я, — Тут и традиции вспомнились, и гендерные вопросики всплыли…

— Ты не серчай, княжич, — не сумев понять незнакомое слово, миролюбиво улыбнулась девушка, — Мы и сюда просто из интереса заглянули. Так-то это не наш бой вовсе…

— Но на вашей земле, — возразил я и молча пошёл дальше.

Вой быстро приближался. Вожак упырей явно был во много раз быстрее леших, но тех было гораздо больше. Скрипучие голоса доносились со всех сторон и мне слышалась в них неподлельная злоба. Куст тревожно возился у меня на спине, а после особенно громкой переклички сородичей встопорщил ветки и агрессивно заскрипел. Малыш готовился к бою, как и вся моя потрепанная дружина.

Гридни постепенно стягивались к калитке. К моменту, когда я до неё дошёл, с двух сторон уже выстроился настоящий живой коридор. Все мои воины выглядели так, словно их успел тщательно пожевать очень слюнявый дракон. Однако, это никак не сказывалось на их решимости. И на моей тоже.

Бойцы молча кивали мне и слегка приподнимали щиты. Я кивал в ответ и шёл дальше. В чем-то подобном я участвовал впервые, но никаких пояснений или инструкций мне не требовалось.

Парни шли на смерть. То, что они пережили третий раунд сражения с упырями было настоящим чудом. Гридни уже простились друг с другом перед последним боем и теперь принимали в свои ряды меня. По-настоящему принимали. Не как лидера или правителя, а как брата, который сражался с ними плечом к плечу.

И это было очень странное чувство. Этих людей не нужно было утешать или подбадривать. Каждый из них сделает все возможное, чтобы выгрызть для дружины шанс на победу. Я знал это, потому что сам был готов сделать то же самое. И от этого, почему-то, становилось просто и легко на душе, как в погожее субботнее утро.

Я миновал первые ряды гридней и строй тут же пришёл в движение. Крайние бойцы резко развернулись на месте и двинулись за мной. Перед лицом Марьи появились спины моих дружинников и главная поляница осталась позади. Правда, в этот раз она не стала язвить или возмущаться по этому поводу. Уже хорошо…

Я добрался до выхода из живого коридора и вышел за ограду. Там меня ждали офицеры моего войска, которые бдительно всмативались в волнующийся за околицей ночной лес. Отсветы пожара превращали каждую тень в нечто опасное и угрожающее.

— Что у вас по запасам навыков? — спросил я, — Ещё на один бой хватит?

— Хватит, — уверенно ответил Прохор. Я ждал такого же ответа от десятника, но тот молчал.

— Если сильно поднапрячься, то сдюжу, — ответил Никита. Выглядел ратник откровенно хреново. В глазах подчинённого полопались почти все копиляры, вонючая слизь покрывала его с головы до ног, а лицо стало серым и безжизненным. При прочих равных, Никита сейчас и сам вполне мог сойти за свежего упыря, — Но потом пару дней на меня можешь не рассчитывать, княжич.

Мы одновременно улыбнулись словам Никиты, как самой остроумной шутке последнего десятилетия. С начала ночи прошла всего пара часов. Впереди был главный босс этого рейда и, с огромной долей вероятности, никто из нас не доживёт до утра.

— Как-нибудь пепетерпим, — весело ответил я.

— Какой план, княжич? — прислушиваясь к приближающемуся треску, спросил воевода. Главный упырь был уже рядом. Он перестал выть и несся к деревне напролом. Я отчётливо слышал тяжёлые шаги. Тварь была просто огромной. И вдруг эти шаги оборвались.

— Танкуй! — успел выкрикнуть я и толкнул богатыря вперёд.

Тело Прохора покрылось магической бронёй, над строем полыхнул красный отсвет навыка десятника, я использовал реверс дестабилизации и ещё один бесполезный навык вроде ночного зрения. Ничего другого у меня просто не оставалось.

Посреди улицы приземлилась здоровенная туша главного упыря. Пламя горящих поблизости домов слегка опало, а потом взметнулось вверх с новой силой. Трепещущий свет позволил рассмотреть уродливое порождение славянских лесов во всех подробностях.

Если использовать знакомую мне терминологию, то эта тварь была какой-то разновидностью голема плоти. Пару десятков человеческих тел засунули в огромный котёл, тщательно перемешали и вылепили…это…

Десяток ртов был хаотично раскидан по всему телу. Из каждого торчал такой же острый язык, как и у младшей нечисти. Две толстые руки, с десятком кистей каждая, явно имели слишком много суставов и гнулись в самых неожиданных направлениях. Ног было очень много. Слишком много даже для такой мешанины плоти.

— Ну и урод, — с отвращением выдохнул Никита, — Понятно почему остальные были такими тощими…

Да… Это была ещё одна особенность нашего противника. Он был невообразимо толстым. Уродливо, непропорционально и крайне неестественно толстым. Огромные складки покрывало все его тело, превращая главного упыря в гротескное подобие пухленького младенца.

В этот момент одновременно распахнулись все пасти на теле чудовища и по нам ударил тот самый вой, который мы слышали перед начало первого боя. Только на таком расстоянии он действовал не только в качестве оповещения, но и как вполне реальное оружие.

Уши заложило напрочь. Я с трудом мог слышать рев бегущего навстречу противнику Прохора, а это был вообще тревожный знак. Обычно воеводу было слышно за целый километр. Остальные дружинники выглядели не лучше меня, но больше всех пострадал Никита.

Десятник явно получал через свой дар часть ощущений подконтрольных бойцов. Может в обычной обстановке ему помогали справляться с побочными эффектами какие-то фильтры, но сейчас ратник однозначно ими не воспользовался.

В статусе отряда стало на одну иконку меньше, Никита медленно опустился на землю, а Прохор только добежал до нашего врага. Бой ещё толком не начался, а мы уже лишились весомой части своего арсенала. Без поддержки десятника бой рисковал превратиться в беспорчдочную свалку, а это могло закончится огромным количеством жертв.

— Десятника в укрытие, — громко приказал я, — Держимся на расстоянии. В ближний бой не лезть. Если есть метательное оружие — бейте по пастям и глазам.

— Нет у него глаз, княжич, — негромко ответил один из дружинников, — В народе говорят, что владыка упырей только их глазами мир видит. А сам токмо слушать может, да тепло ощущать.

Воевода ловко сместился в сторону и врезал по лапе противника булавой. Монстр неуловимо быстро шагнул вперёд и ударил богатыря массивным корпусом. По магической броне моего подчинённого щелкнули длинные языки и крупное человеческое тело отправилось в полет. Обычный воин к этому моменту был бы уже мёртв, но Прохор только встряхнулся после падения и снова ринулся в бой.

Остальным дружинникам в этом бою ловить было нечего. Несмотря на устрашающие размеры, главный упырь передвигался невероятно быстро. Я бы даже сказал изящно. Он словно чувствовал каждое движение своего противника и оказывался в нужном месте на секунду раньше.