– Ты любишь разные вихревые структуры. И сейчас я тебе кое-что покажу. Только не пытайся сразу разгадать, как это устроено.

Никита заполнил кувшин соком и наклонил его. Красная струя упала сверху на воронку, вмонтированную в прозрачный куб, и, завихряясь, устремилась вниз, образуя вблизи дна живописный водоворот.

Оживленный Никита взглянул на жену. Но его: «Ну как?!» – не получило ответа. Сана отсутствовала. Ее потемневшие глаза остановились на том месте, где красная река только что вливалась в куб.

Никита осторожно поставил кувшин на столик и сел рядом с женой. Он знал, что тревожить ее в таком состоянии нельзя. Она вернется совсем скоро и, может быть, даже скажет несколько слов о пережитом. Но, скорее всего, она не скажет ничего, так как полученные ею впечатления ускользнут от нее как сон, который не удалось ухватить и удержать.

Сана стояла рядом с серым кубом. Красный поток бешено устремлялся в поглощающее его черное жерло.

– Незваные гости? – хмуро спросил появившийся Ларс. – Тебя так и тянет ко мне.

– Ты знаешь, что это не так, – Сана была спокойна. – Магнетическая связь между нами разорвана. И твоя недавняя операция по моему уничтожению как раз этому и способствовала.

Ларс не скрывал раздражения:

– Они оборвали нить, воспользовавшись твоим болевым шоком! И ты готова их за это благодарить?

– Не нить, а последнюю паутинку. Но благодарить я готова и тебя – за те полезные уроки, которые позволили мне выявить изъяны моего характера.

Ларс скривился в усмешке.

– Наверное, именно в силу этой благодарности ты и воюешь против меня на стороне тех, кого я ненавижу. Но перейдем к делу. Зачем ты сегодня здесь?

– Меня интересует куб.

– Неужели нечистая совесть беспокоит? – Ларс был полон сарказма. – Но от этого тебе никуда не уйти. Ты действительно приняла участие в создании куба. И противоположная моей сторона всегда будет считать это твоим несмываемым позором. Но все же ответь – с какой практической стороны тебя вдруг заинтересовал этот замечательный объект?

– Я хочу его трансформировать.

– Да ты что! В наглости тебе, конечно, не откажешь. Но надо признать, что ты действительно можешь внести изменения в эту конструкцию. Правда, не надо забывать, что в ее основе находится и моя энергия. И было бы странно предположить, что моя сила не станет противиться твоей, которая стала ей ненавистна. Но это, разумеется, все теории. А реалии заключаются в том, что ты не сможешь больше сделать и шагу по направлению к кубу.

Ларс сделал едва заметное движение рукой. Сана отследила это и предупредила:

– Не зови их, Ларс, – они не придут. Около куба останемся только мы с тобой.

Ларс был изумлен.

– Ты хочешь сказать, что это атака на мою цитадель? В таком случае должен прийти воин и бросить мне вызов. Где он? Может быть, это ты?

– Именно так, Ларс.

– Отлично. И даже забавно. Но тебе ли не знать, как проходят единоборства в моем мире? Или ты никогда не слышала о туннеле, из которого никто, кроме меня, не возвращается в прежнем виде? Тебе, конечно, кое-что известно, но далеко не все. Но я, по старой дружбе, расскажу тебе о деталях. И, вообще, я раскрою тебе все карты без утайки, чтобы ты поняла всю безнадежность своего предприятия.

Сана слушала молча.

– Ты знаешь, что туннель создан магией в живой тьме. Но в нем самом никакая магия не допускается, даже для меня. Это закон туннеля, нарушение которого привело бы к изменению его структуры и непредсказуемым последствиям. Противники входят в этот узкий и длинный коридор с разных концов, и тут же начинается бешеный полет. Трижды должны они миновать друг друга, пытаясь вытолкнуть соперника за зыбкие и проницаемые стенки туннеля.

Ларс приостановился и насмешливо спросил:

– И неужели ты думаешь, что я не знаю в точности, когда, каким движением и с какой силой необходимо выполнить толчок?

Сана не отвечала.

– Ну что ж, тогда я расскажу тебе о последствиях. Вытолкнутый за пределы туннеля попадает в тьму – не в темноту, а в живую тьму. Для меня как создателя туннеля это будет означать, что я просто на некоторое время буду обездвижен. Но для моего соперника все окажется гораздо серьезнее. Тьма высосет из него силы – не все, почти все – и бросит его к моим ногам. А я уже буду решать его дальнейшую судьбу. Тебя устраивают такие условия?

Ларс посмотрел на Сану.

– Вполне, – ответила та. – То, что ты будешь обездвижен на некоторое время, меня вполне устраивает.

– Если бы так ответила какая-нибудь другая женщина, я бы предположил, что она просто дура, – Ларс даже не посчитал нужным рассмеяться. – Но у тебя, видимо, отказало чувство самосохранения. В любом случае, в нашем мире не принято отказывать бросившему вызов.

Ларс подошел к волнующейся черной стене.

– Сейчас ты встанешь на мое место и будешь ждать появления входа в туннель. Как только он обозначится, ты немедленно будешь втянута в него головой вперед. Со мной произойдет то же самое, но на другом конце.

Как только Сана приблизилась к указанному месту, Ларс исчез. Через короткое время перед ее глазами мелькнула зеленоватая окружность входа, и тут же начался полет. Тускло светившиеся стенки туннеля не были однородными по цвету, поэтому можно было оценить, насколько невероятна скорость перемещения.

Впереди виднелась лишь тьма. Заметить в ней несущуюся навстречу фигуру можно было лишь в момент наибольшего сближения. Но прожектор, осветивший значительную часть туннеля перед Саной, вспыхнул очень своевременно. Она увидела приближающуюся точку, которая на глазах превращалась в летящую фигуру Ларса. Тот зажмурил глаза, и Сана поняла, что он ослеплен. Соперники разминулись, даже не попытавшись оказать воздействие друг на друга.

На противоположных концах туннеля движение затормозилось. Это был момент короткой передышки и разворота.

Ларс был озадачен. Прожектор явно не был результатом магии – туннель тут же выбросил бы из себя того, кто посмел бы нарушить его законы.

Второй раунд единоборства начался на той же неистовой скорости. Ларс закрыл глаза. Сейчас для него важнее был слух. В момент встречи туннель звучал немного по-другому. Надо было уловить эту перемену и немедленно действовать.

При появлении нужного сигнала Ларс сделал точно выверенное движение рукой. Но она неожиданно соприкоснулась с неизвестной упругой средой. Получив отдачу, Ларс едва удержался на траектории.

На последней передышке Ларс собрал воедино всю свою волю. Он никогда еще не доходил до третьего раунда – основная масса противников была выбита им из туннеля при первом полете. И сейчас он знал, что будет смотреть и слушать, чего бы это ему ни стоило, даже если в результате он ослепнет и оглохнет.

Туннель завершил разворот и устремил соперников в последний полет. Предельно сосредоточенный Ларс увидел приближающуюся к нему рубиновую точку. Нарастая в размерах, она не ослепляла, но Ларс уже понял, что сейчас произойдет. Аура Саны, которая ослепила его своим высшим лучом в первом раунде и откинула его руку своей периферией во втором, сейчас превратилась в жесткую защитную броню, с которой он неизбежно столкнется и которой ему нечего противопоставить.

Черная стена по-прежнему волновалась. Была неподвижной только та ее часть, в которую впечаталась глыба прозрачного кварца, запершая в себе Ларса.

– Тебе придется побыть там, – взглянула на него Сана. – Мне нужно сконцентрироваться, а ты был бы помехой.

Сана подошла к кубу.

– Нет необходимости его уничтожать, – пояснила она. – Напряжение нашего полета создало на моем внутреннем экране прекрасную картину. Именно ее я и спроецирую сейчас на куб для его трансформации.

Сана погрузилась глубоко в себя. К ней как центру сил отовсюду устремились энергии пространства. Все вокруг наполнилось свечением. И образовавшееся сияющее облако совершенно скрыло от Ларса Сану и куб.