— Сочувствую. Но хоть что-то получил.

— А вы с чем тут?

— Проездом. Нам дальше плыть вверх. Пока ждали кое-каких новостей, то решили устроить себе охоту, — я мотнул головой назад, намекая на козьи рога, которые завязал в плащ, а получившийся узел приторочил к заплечному мешку. — Прошлись немного, кого встретили а пути. Тех прибили.

— Хм, хм, — похмыкал он. — Опасно, Аддай. А если бы добыли тех животных, на которых эльфы не разрешают охотиться?

— Плевать, — пожал я плечами. — Мы не охотились — защищались. Если на нас хищники нападают, то имею полное право защищаться.

— Это ты эльфам и судьям будешь объяснять, — покачал он головой, демонстрируя недовольство. — Тем более, что ты забрал трофеи, а не бросил мёртвую тушу на месте нападения. М-да, неосторожно. Кого хоть добыли?

— Кабана и козла какого-то. Это его рога.

— Козла? — переспросил он. — Козла… а не золоторогий–ли это козёл? — и странно посмотрел на меня.

— Рога обычные, тёмные. И ничего золотого в нём нет.

— Темнеют рога очень редко и в этом момент они самая желанная добыча любого охотника, хоть человеческого, хоть эльфийского. Так, — торопливо сказал он, — я их у тебя куплю за любые деньги. Не сейчас, у меня в карманах нет столько золота. Я готов предложить две сотни монет, как тебе? Согласен?

— Я…

— Двести пятьдесят, Аддай! — перебил он меня. — Демоны… триста!

— Ладно, уговорил, — согласился я. По правде говоря, хотел отдать ненужные мне вещи куда дешевле. Но собеседник не дал мне и рта открыть, плюс, сумел задеть струнки моей жадности.

— В девять вечера жди меня с рогами рядом с причалом. Только не свети ими, ради всех богов.

— До вечера.

— До вечера, — кивнул он мне и оставил меня с Сэнгой.

— Мне он показался странным.

— Все охотники такие, — сказал я ей, вспомнил своё рыбацкое прошлое и добавил. — И рыбаки тоже.

Если бы не сделка с Гекхором, то наша парочка покинула бы посёлок уже этим днём. Теперь же придётся пожить здесь пару дней, так как следующее судно отправится в нужное нам место только послезавтра.

В назначенное время я и девушка пришли на берег реки. Подождать пришлось минут десять, когда появился охотник. Он приплыл на небольшой узкой и длинной лодке, чем-то схожей с каноэ, но с сиденьем, чего лишены классические каноэ, где гребец стоит на одном колене. Управлял мужчина своим судёнышком при помощи короткого двустороннего весла. Половина лодки была завалена узлами и сумками.

— Решил сразу после покупки уплыть из этого места. Не хочу рисковать рогами, — пояснил он нам. — Если кто-то узнает про них, то меня прирежут белым днём на центральной улице.

— Меня же не прирезали.

— Значит, пока что не знают про рога. И мой тебе совет, Аддай, уезжайте завтра поутру. Не надо искушать местных. Для них такая гора золота — это шанс уехать в цивилизованные места, в любой большой город и открыть собственное дело.

С собой из лодки Гекхор взял небольшую, но по виду весьма тяжёлую сумку из толстой кожи. Подойдя к нам, он по очереди достал из неё два кожаных кошелька. Один большой, размером с грейпфрут, второй с крупный апельсин. Их он передал мне и Сэнге.

— В большом серебро, в маленьком золото. Извини, что не смог найти только золотые монеты, — произнёс он, вручив нам мешочки. — Здесь они в ходу только у крупных торгашей, в основном серебро и медь по рукам гуляет. Ты пересчитай.

— Я так верю, — я покачал на ладони кошель с серебром, оценив его приятную тяжесть. Веса в нём было несколько килограмм, с хорошую гантельку.

— Аддай, — нахмурился он, — обижаешь. Хотя бы убедись, что там серебро и золото, а не медь или вовсе галька из реки.

— Если тебе будет спокойнее… — сказал я и потянул за шнуровку, стягивающей горловину мешочка-кошелька. И в этот миг перед глазами полыхнула ярчайшая белая вспышка, а тело пробил сильнейший электрический разряд. Одновременно с этим я услышал крик боли Сэнги.

На какое-то время моё тело одеревенело. Я потерял над ним контроль и рухнул на землю, как подрубленный столб. При падении больно ударился лицом и грудью о натоптанную до каменной твёрдости тропинку. Потом услышал странный и неприятный скрежет. Было похоже на невнятную человеческую речь, которую заглушал скрип пенопласта. Бр-р-р.

Попытка ускориться не увенчалась успехом. Тело едва-едва дёрнулось и отозвалось острой болью в спине, да такой, что дыхание перехватило. О подобном слышал от старших товарищей на Земле, когда те рассказывали про грыжу. Вроде как они описывали, что чувствовали себя червяками на кроватях во время обострения проблем с позвоночником. Рассказывали, как сползали на пол с матом и стонами сквозь зубы, вспоминая заново, как нужно вставать на ноги и дышать.

Меня ухватили за портупею и рывком перевернули на спину. Надо мной нависла харя, которой свет не видывал. Нечто похожее на голову грифа с человеческими чертами и всё это дрожало, как показывают в голливудских фильмах подёргивание лица при ускоренных движениях. Изменилось и тело Гекхора или «Гекхора». Оно стало каким-то изломанным, шея сильно удлинилась и истончилась, вместо пяти человеческих пальцев стало четыре очень тонких с лишней фалангой и прямым остроконечным ногтем на каждом.

«Ещё один сын богов?», — мелькнула мысль в голове. Движение левой руки твари я хорошо рассмотрел. Даже сделал попытку увернуться и ускориться, но не преуспел. Миг спустя его ладонь с выпрямленными и сомкнутыми пальцами вошла мне в живот. Боль в спине, которую я испытал ранее не шла ни в какое сравнение с этой. Тварь не торопилась вытаскивать руку из раны. Стала перебирать там пальцами, заставляя меня мысленно извиваться в агонии. При этом опять «зашуршала пенопластом» и мне показалось, что в её голосе проскочили довольные нотки.

Не будь я мастером руны, то давно бы загнулся от болевого шока или как минимум потерял сознание. Но моя новая тушка на порядок отличалась от старой земной и выдерживала пытки. Вот только мне от того было не легче. Уж лучше бы потерять сознание, чем мучиться без возможности пошевелиться и ощущать, как чужие тонкие пальцы играются с твоими кишками.

Монстр что-то ещё прошуршал с нескрываемым удовольствием, и взмахнул второй рукой… и в этот миг у него снесло голову. В прямом смысле снесло — сорвало с плеч. Крови из раны не вытекло ни капли, только непонятная дымка стала струиться, прямо на глазах истончаясь, пока совсем не пропала.

— Юра?!

«Живой я, пока что живой», — я мог ответить ей только мысленно. После смерти монстра не только подвижность не вернулась ко мне, но и чужая лапа так и осталась в моих внутренностях.

В поле зрения показалась Сэнга с перепуганным и таким белым лицом, что это было заметно даже в сильных сумерках. Она одним движением руки отбросила в сторону тело псевдо-Гекхора. Кажется, в его пальцах остался кусочек моих внутренностей. И вот тут меня проняло так, что даже голос прорезался:

— Ы-ы-ы-ы!

— Я сейчас… потерпи, я быстро, — засуетилась она надо мной. Я почувствовал две бодрящих волны, что лёгким порывом ветра прошлись по мне от макушки до пяток. После них боль в животе почти полностью утихла, и исчезла скованность.

— Всё, Сэнга, я в норме, — произнёс я и сделал попытку встать. Девушка немедленно пришла мне на помощь. Когда утвердился на ногах, то получил ещё одну порцию исцеляющего и тонизирующего бриза. — Вот же тварь, — плюнул я на мёртвое тело, которое сейчас ещё меньше стало походить на человеческое. И это мне кое-что напомнило. — Кажется, мы встретили одного из астральных охотников за нашими головами. Умная паскуда оказалась. Другие ничем не лучше животных были, а этот… тьфу, — и ещё раз смачно плюнул на тающие, как пенопласт в ацетоне, останки.

— Я его не почувствовала, для меня он был обычным человеком, — виновато произнесла Сэнга.

— Для меня тоже. Это Фаинэлия его бы враз раскусила, всё-таки жрица. Ладно, чего уж теперь, это будет нам уроком.

Немного царапнуло, что моя чуйка в случае с Гекхором даже не пошевелилась, хотя обычно параноит по поводу и без. Выходит, и на старуху бывает поруха. Ведь у убийцы почти всё получилось.