— Ань! — слышу за спиной гулкие мужские шаги.

— Даже и не вздумай меня останавливать. Я все равно уйду, — поднимаюсь прямиком в спальню и распахиваю в стороны дверцы шкафа. Достаю оттуда свою пижаму и пальто, в котором приехала сюда.

— Ань, я не хотел тебя обидеть, — за спиной появляется Громов.

— Все так, Егор. Все именно так, как ты описал, — в носу щиплет. Я давлю слезы. От этого слова становятся похожими на карканье. — Мне не на что обижаться. Я просто тут напридумывала себе того, чего на самом деле нет. Вот и все, — беру под мышку свои вещи.

— Прости. Я правда не хотел обидеть, — он останавливается в дверях.

— Все в порядке, — сквозь рвущиеся наружу слезы, выдавливаю из себя я. Просто дай мне пройти.

— Анюта, — мужчина делает шаг вперед.

— Мне надо домой, Егор.

— Не надо, — он делает еще один шаг.

— Я не шлюха, которая будет тебя здесь обслуживать, — качаю головой. И понимаю, что с этими словами внутри все обрывается.

— Да. Ты не шлюха. Ты дура! — срывается Громов и больно, собственнически впечатывается в меня поцелуем.

Его губы, язык, руки. Кажется, они везде. Мы тяжело дышим друг другу в рот. Мои мысли скачут от остроты ситуации и понимания того, что если я сейчас сдамся, то никогда не смогу переломать сложившуюся ситуацию в свою сторону.

— Нет, Громов, — уворачиваюсь я от его поцелуев. Ничего не будет.

Полностью уверенна в том, что он не посмеет дотронуться ко мне, без моего на то согласия.

— На сколько, — переводя дыхание он упирается подбородком в мою макушку.

— Что, на сколько? — пытаюсь привести мысли в порядок.

— Ресторан заказывать на сколько человек? — пальцами он зарывается в мои волосы и прижимает голову к своей груди.

— Ты пойдешь со мной? — поднимаю на него глаза.

— Куда я теперь денусь. С подводной лодки выхода нет.

Егор

Это выбор без выбора. Мозгами я понимаю, что девчонка в какой-то мере манипулирует мной. Но, черт возьми, мне самому это нравится. Мне нравится видеть ее радостной и счастливой. И знать, что причина этому — я.

Конечно, как нормальный мужик я могу настоять и сделать все по-своему. Но какой в этом толк, если она расстроится, а я буду чувствовать себя самым настоящим дерьмом.

Да и ко всему, морально ломать женщин не в моих правилах. Тем более любимых женщин.

Я вообще считаю, что надо быть конченым уродом, чтобы морально нагибать свою бабу. Подстраивать ее под себя. Подчинять. Заставлять. Делать ее зависимой и морально и материально. Делать из нее послушную куклу. Унижать ее.

Никто и никогда не уважал рабов. Зачем тебе женщина рабыня? Зачем тебе та, кого ты не уважаешь?

Ублюдочные особи мужского пола, которые ведут себя со своими женщинами подобным образом, имеют заниженную самооценку и ряд психологических проблем.

Одно дело бодаться с равными и подобными себе. А еще лучше, если противник мощнее тебя. Выше. Больше. Сильнее. Победить и нагнуть его — вот особый кайф. Именно в такие моменты ты чувствуешь себя самцом со свинцовыми яйцами.

А с бабы, что взять? Проиграешь ей — мудак! Выиграешь у нее — дважды мудак!

Мне, как нормальному мужику, нет никакого интереса выезжать за счет наивной девочки, которая в рот мне заглядывает от восторга. Иной раз смотрит так, что душу наизнанку вывернуть перед ней хочется, от одного ее взгляда. Аня даже представить себе не может, насколько я сам зависим от нее морально. Когда ей хорошо один раз, то мне в десятикратном размере.

Да я в последнее время вообще счастливым хожу и как придурок улыбаюсь, просто от того, что она рядом.

И если уж ей так приспичило, чтобы я познакомился с ее семьей, то хрен с ним. Я наступлю себе на горло и пойду с ней в этот чертов ресторан. При необходимости я готов даже при смерти ползти туда. Но только лишь бы ей было хорошо от этого.

Резкий стук в дверь прерывает поток моих мыслей.

— Войдите! — перевожу взгляд на светлую дверь.

— Егор Владимирович, можно? — на пороге кабинета появляется Олег.

— О! Как раз хотел тебя набрать, — закрываю ноутбук и отодвигаю его в сторону. Присаживайся, — указываю рукой на пустующий стул. Что у тебя?

Он медленно проходит по кабинету и садится напротив, а я вижу, что мой безопасник совсем без настроения.

— Я относительно Котова, — говорит он.

— Что с ним? — морально напрягаюсь и достаю из кармана пачку сигарет. Потом вспоминаю, что сегодня с утра решил бросить курить и прячу их обратно.

А что, не такой уж я и старый. Могу в скором времени детей захотеть, а потомство мое должно быть здоровым.

— Не знаю, — парень нервно крутит в руках свой телефон. Он исчез. Мы его почти три дня водили. Все было вроде бы тихо, — тяжко вздыхает он, а я готов взорваться над ним праведным гневом.

— Когда потеряли? В смысле — потеряли? — кричу благим матом. Все же не выдерживаю, достаю и подкуриваю сигарету.

Олег, опустив голову вниз, продолжает вертеть в руках телефон.

— Последний раз ребята видели его вчера вечером возле торгового центра. На выезде из города. Внутрь здания он вошел, но уже не вышел. Ребята прождали его до полуночи. И только тогда, когда поняли, что в торговом центре его нет, забили тревогу.

— Вашу мать! — мне хочется удариться головой о стену. — Почему сразу не сообщили? — подрываюсь с места и снова смотрю на раздражающий фактор в его руках.

— Сами искали, — отвечает не поднимая глаз.

— Спрячь это, — киваю на сотовый. — Иначе я это дерьмо сейчас разобью, — гремлю над его головой.

Парень молча прячет гаджет в карман.

У меня своих проблем навалом. Курбанов жмет с одной стороны. Увел у меня из-под носа очередного крупного клиента, пока я занимался амурными делами. С другой стороны, Анька со своими родственниками, к стенке прижала. Я делаю глубокую тягу и сбиваю пепел прямо на пол.

— Шеф, — подает голос безопасник, — странно то, что его автомобиль так и остался стоять на парковке…

— Ну не мог он заблудится ТРЦ, — подхожу к окну и ставлю его на проветривание.

— Не мог, — уверено отвечает Олег. Мы спрашивали у дежурной охраны. Они ничего не знают. Похожего никого не видели.

— Трупы? — уточняю на всякий случай, хотя думать об этом мне не хочется. Он сын моего друга, в конце концов.

— Узнавали. За ночь только две наркоманки откинулись и одного мужика из воды выловили, который пропал две недели назад. Все. Могли, конечно, где-то прикопать…

Понимаю, что Олег дело говорит, но гоню плохие мысли прочь. Если найду этого щенка первым, то точно в глаз ему дам. Это будет достойна компенсация за мои потрёпанные нервы.

— Больницы? — меня бесит, что приходится тянуть из него информацию практически клещами. — Млять! Может ты сам, наконец-то достанешь язык из задницы и начнешь докладывать? — психую я.

— Проверили. Не поступал, — оживает его голос.

— Странно. Не мог же он в воздухе раствориться?! — тушу окурок и сажусь обратно в кресло.

— Не мог, — соглашается охранник. У меня есть знакомый, у которого есть брат. Так вот этот самый брат, он исключительный отморозок. И по-счастливому стечению обстоятельств, как раз работает в охране Хабарова. Попробую пошуршать через него. Может, получится выудить хоть какую-то информацию.

— Было бы неплохо. Шурши Олег. Надо парня найти. И желательно живым, — уточняю и устало тру двумя пальцами переносицу.

— Принял, — он поднимается на ноги.

— Я тебя еще не отпускал, — киваю на стул, и парень садиться обратно. — Олег, я вот еще что спросить хотел… ты как женатый человек, скажи, стремно было с тещей знакомится? — уже я стараюсь не смотреть на него в этот момент.

Олег пару секунд молчит, а затем отвечает: шеф, а вы помните, как меня с пулей в ноге из-под машины вытаскивали?

— Конечно помню, — хмыкаю, глядя в потолок. — Я тебя еще на себе несколько километров тащил.

— Так вот тогда было не так стремно, — ухмыляется. — А у вас теща намечается? — любопытствует он.