– В Лондоне? Что ж, у него было достаточно времени, чтобы добраться туда незамеченным.

– Незамеченным? Грейс, сейчас двадцать первый век! Ты веришь в то, что человек может остаться незамеченным? Телефоны, камеры! Да за нами всюду наблюдают! Невозможно быть незамеченным! Его похитили!

– Милая, он мог уехать и сам, – вставил слово Шеннон и убрал в именной кейс и второй наушник. – Можно просто выкинуть телефон.

– Он же не миллионер! – воскликнула Руби.

– Можно купить новую сим-карту. Он мог купить поддельный паспорт! – сказал Шеннон.

– Он мог набрать побольше наличных и все – он неизвестный миру человек, – подытожила Грейс.

– А можно карту купить на чужое имя, – предположил Шеннон.

Грейс решила не комментировать невозможное.

– Почему ты не веришь этому? – спросила Грейс.

– Потому что так сказал мой брат! – уверенно заявила Руби и будто бы даже оскорбилась недоверием.

Брат Руби переехал и после окончания университета в Лондоне работал детективом в Дублине, где преуспевал. Дела, которые расследовал, конечно, не отличались сложностью, но он был достаточно уверен в себе, чтобы не обращать на это внимания.

– Руби, может, ему просто надоела жена? – спросил Шеннон и положил свою ладонь поверх ее.

Грейс невольно задумалась о том, что у Шеннона очень красивый цвет кожи. Насыщенный и яркий как густая карамель.

– В газетах пишут, что у них были отличные отношения!

– В интернете тоже многое пишут. Но это же не всегда правда, – сказал Шеннон и улыбнулся.

Руби не ответила ему взаимностью.

– Мужчине в самом расцвете сил захотелось увидеть настоящую ночную жизнь. И что в этом такого? – спросила Грейс.

– Слушай дальше! – воскликнула Руби. – «Утверждается, что Уайтхед взял напрокат машину в Питерборо и направился к Лондону». Но знаешь что самое интересное, Грейс? Он расплатился картой на имя «Джастин Блейк», оба раза! Кто такой этот Джастин Блейк? Не тот ли человек, который похитил его?

– А про него что-то написали?

– Вроде нет, – ответила Руби после того, как перечитала статью. – Наверное, он украл у него карточку.

– А почему Блейк тогда ее не заблокировал? – спросила Грейс.

– Думаешь, они знакомы? Ну, Блейк его похитил, дал карточку свою.

– Вряд ли бы он дал ему карту, если бы похитил, – сказал Шеннон.

– А ты Грейс, что думаешь? – спросила Руби.

– Театр абсурда. Какой-то глупый этот Джастин Блейк, раз дал похищенному человеку пользоваться своей картой, – хмыкнула Грейс. Она произнесла это имя лишь для того, чтобы оно осело на языке. И больше не сомневалась в том, что ослышалась.

– Или он купил поддельную.

– Сейчас не так-то просто купить поддельную карту, чтобы полиция не клюнула.

– Ты, смотрю, заинтересованное лицо, – весело усмехнулся Шеннон.

– Разностороннее, – в тон ему ответила Грейс.

– А почему глупый, Грейс? – наконец спросила Руби.

– Ты хочешь сказать, что Уайтхед, которого держат в заложниках, одолжил у своего похитителя карту, сначала взял машину напрокат, потом оформил номер в отеле, и все это без единой попытки на побег?

– Мазохист, – хмыкнул Шеннон и улыбнулся. Он снова достал телефон и начал листать ленту.

Руби задумалась.

– Ты думаешь, что это не может быть так просто?

– Если я что-то и думаю, то вряд ли мои слова могут как-то помочь расследованию. Я не знаю про Уайтхеда ничего.

– Хороший у тебя новостной детокс, – пошутил Шеннон, не отрываясь от экрана. Грейс в этот раз улыбнулась только про себя. Руби не любила, когда кто-то улыбался Шеннону слишком часто.

Наступило молчание. Руби думала, Шеннон читал, а Грейс смотрела на них. И все-таки хорошая парочка. Прекрасно друг друга дополняют.

Руби, наконец подумав, кивнула. В глазах ее Грейс видела непонимание.

– А что ты скажешь про мою догадку? – с надеждой спросила она, когда обдумывания прекратились.

– Руби, я же не детектив.

– Но мысли-то у тебя есть какие-то! Скажи!

Грейс еле сдержалась, чтобы не улыбнуться. Тяжело не думать, когда это единственное, что притягивает к земле.

– Я думаю, что Уайтхед вполне мог просто сбежать в Лондон с кем-то, но оказался слишком мягкотелым, чтобы сказать об измене жене. Может, он жил под прикрытием всю жизнь, слепил семью, а сейчас решил пожить для себя, но слишком боится жены, чтобы сказать правду. Поэтому он и сделал так, чтобы все подумали, будто его похитили, но из-за собственной тупости попался. Вот, что я думаю.

– Боже мой, да я даже и не подумала об этом! – воскликнула восхищенная Руби. – Это и чужую карту объясняет, и отели… Может, тебе стоит предложить эту идею полиции?

– Чтобы она положила трубку и больше о ней не вспомнила? – попытался вставить слово Шеннон, но Руби снова было неинтересно его мнение.

Она ждала ответа Грейс.

– Полиция сама прекрасно разберется в деле исчезновения Уайтхеда. – Грейс улыбнулась. – Я его не знаю, но предполагаю, что Ластвиллю нужна сенсация и газеты будут выжимать из этой ситуации все до последней капли. Даже если ответ будет уже на блюдечке.

– Ты думаешь, похищения не было?

– Я думаю, что это – что угодно, но не похищение.

– Думаешь, Уайтхед сам пошел на это? – удивилась Руби.

– Я думаю, что это спланированный побег. Но это только предположение.

– Знаешь, а ведь не только ты умеешь читать мысли! – вдруг сказала воодушевившаяся Руби.

– Ты о чем? – спросила Грейс, еще раз бросив взгляд на сумку Руби.

Неужели это то, о чем она думала?

Руби поставила сумку на колени и вытащила оттуда папку. Большую, непрозрачную, закрывавшуюся на ключик. Настоящее сокровище.

– Здесь все, но там, вроде, не густо. Я их не смотрела еще.

– Руби, зачем они мне? – спросила Грейс и улыбнулась так, чтобы никто не мог усомниться в ее искренности.

Руби засияла.

– Займись этим расследованием! Будет весело!

– Руби, милая, будто мне нечем больше заняться, – сказала Грейс и снова улыбнулась.

– Лучше бы принесла ей список любимых конфет Ливье. Откупилась бы, – снова пошутил Шеннон.

Руби его шутка совсем не понравилась.

– Дорогой, не сходишь мне за круассаном? Официант не хочет подходить к нам!

– А ты разве звала его?

– Ну не буду же я орать на весь зал, солнышко, – сказала Руби и улыбнулась.

Шеннон прекрасно понимал, когда его хотят спровадить, а когда его помощь действительно необходима, но любовь слишком часто бывает слепа даже к самому очевидному. Когда он ушел, Руби пододвинулась к столу ближе, наклонилась и прошептала:

– Скажи, а зачем они тебе? Личный интерес?

– Руби, милая, они мне не нужны, ты же сама мне их пытаешься подсунуть. Ты могла бы не приносить.

– Но ты возьми, я же не зря крутилась там! – Руби пододвинула к Грейс папку. – А что ты с ними сделаешь?

Грейс улыбнулась.

– Руби, они не не нужны.

– Но ты возьми! Возьми, я и себе сняла!

– Может, просто рассмотрю их лица на фотографиях и верну тебе. Я же их не знаю, а теперь, если увижу на занятиях, смогу отличить от остальных студентов.

– И только? – опечалилась Руби.

– Руби, дорогая, но ведь ты бываешь не на всех занятиях.

– И ты.

– Но я пропускаю только ненужное. А эти, – Грейс кивком указала на папку, – точно ходят только на важные.

– Ты мне теперь будешь рассказывать о них? Мы с Шенноном бываем… слегка заняты.

Смущенная Руби была прелестна.

– Конечно, Руби. Если будет что-то интересное, я тебе обязательно скажу.

Они поболтали почти полчаса, ни о чем. Вернулся и Шеннон с круассаном, а никто не вписал его в беседу. Руби была мастерицей вить темы для разговора, а Грейс умела продолжить любую нить и беседовала так мастерски, что когда пришло время прощаться, Руби уже позабыла все обиды.

Руби и Шеннон попрощались с Грейс на улице. Руби обняла, чмокнула подругу и, схватив Шеннона за руку, понеслась по делам. Грейс оттерла от щеки помаду и направилась по своему делу.