— Что именно этот артефакт определяет?

— Он определяет степень того, как человека достало, что посторонние лезут в его дела, — я тут же шкатулку забрала, но Дэмиан и не стал удерживать. Казалось, он и без того сделал для себя какие-то выводы. Вот только делиться ими не собирался.

— И вообще, — добавила я, — не буду мешать вашим разборкам. Дэмиан, можешь и дальше изображать директора мира, а ты, Беата, прыгать перед на задних лапках, и пусть это все ужасно забавно, но мне пора на занятия.

Я поспешила вниз по лестнице, опасаясь, что Дэмиан меня задержит. Но он, похоже, собрался допрашивать Беату. Но не враг ведь она самой себе, чтобы разболтать ему весь наш план? При всем ее желании угодить Дэмиану должна же она понимать, что лучше держать язык за зубами.

Я все же умудрилась не опоздать на первую лекцию. И на перемене отвела Фиби и Тиеру в сторонку подальше от чужих любопытных ушей и рассказала про шкатулку.

— Вообще это справедливо, — поддержала Тиера. — Мы создали проблему, нам ее и решать.

— Мы прямо как мифические вестники любви! — воодушевленно добавила Фиби. Но тут же хмыкнула: — Только наоборот. Будем не одаривать ею, а выискивать у кого отобрать. Ладно, я готова к своей геройской миссии. Давай шкатулку.

В ее руках кристаллы на крышке снова посветлели.

— Кхм, — Фиби крайне придирчиво смотрела на меня.

— Что? — не поняла я. — Артефакт, очевидно, дает какие-то сбои.

— Ты давай это кому-нибудь другому говори, а я — артефактор вообще-то, если ты вдруг забыла. И я отлично в артефактах разбираюсь. Этот исправен. Изъян у него лишь один: шкатулка почему-то взорвется через несколько дней. Но нам этого времени вполне хватит, что выловить всех больных любовью во всю голову.

— Но если артефакт исправен, — задумчиво смотрела на меня Тиера, — то, выходит, Кристина под воздействием какой-то магии?

— Не какой-то, — поправила ее Фиби, — а вполне конкретной. Артефакт и настроен выявлять все признаки иллюзорной влюбленности во всех ее стадиях. И судя по степени черноты кристаллов у Кристины, у нее там вообще жесть. Что-то совсем уж лютое.

— Вы меня пугаете, — растерянно пробормотала я. — Я ничего такого в себе не чувствую.

— Такая магия и не дает себя распознать, — Фиби покачала головой. — Но вообще, Кристин, тут ошибки быть не может. И лучше как можно скорее разобраться, что это за магия такая. Ведь чем дольше человек во власти подобных чар, тем сильнее они на него действуют.

С Лиамом мне удалось увидеться только на практике по боевой магии. Но, справедливости ради, до этого я и не искала с ним встречи, просто некогда было.

Все занятия до этого у меня не выходило из головы, что артефакт лорда Тавера может и вправду быть исправен. Но если я во власти чьих-то приворотных чар, то почему их не чувствую?

И ведь на эти раздумья каждый раз клеймо отзывалось… Успокаивалось лишь при мысли, что приворот наверняка от Дэмиана, а магия Лиама меня от этого защищает, потому я и не чувствую.

Пусть такой вариант и утихомиривал клеймо, но все равно на краю сознания так и скреблось, что эта версия явно далека от истины…

В любом случае я планировала все обсудить с Лиамом. Все же он — сильнейший маг, точно сможет разобраться в чем дело.

Но все это намерение сразу же выветрилось напрочь из-за одной неприятной сцены, невольным свидетелем которой я стала…

Я как раз спешила к входу на арену, как заметила там, у самой арки, Лиама и Вейду. И подслушивать не хотелось, но я и так уже оказалась в пределах слышимости. Постаралась лишь на глаза не показываться, неудобно все-таки. Затаилась за высоким кустарником.

Застала я, похоже, самый конец разговора.

— Как ты можешь?! — голос Вейды срывался. — Ты же клялся мне в любви! Уговорил все бросить, приехать сюда! Лиам, ты хоть представляешь, что для меня попросту нет пути обратно?! Представляешь, какой это будет позор?! Я все поставила на карту ради тебя! Свою честь, свою репутацию — само свое будущее!

— Ты сама приняла это решение, — холодно парировал он. — И я уж точно не виноват, что ты развесила уши. Ты нужна была мне здесь лишь с определенной целью. Теперь цель эта достигнута, так что, уж будь добра, убраться отсюда.

Да что ж такое?! Почему он настолько груб?! Неужели не мог расстаться с Вейдой как-нибудь поделикатнее? Пусть мне она не нравится совершенно, но никакая девушка не заслужила, чтобы об нее вот так ноги вытирали!

— Вот значит как… — она отступила на шаг назад. Голос дрожал, она даже не пыталась сдержать слезы. — Я пожертвовала ради тебя всем, а ты просто вышвыриваешь меня, как использованную вещь…

— Можно и так сказать, — Лиаму явно было плевать и на ее слова, и на ее чувства. — Но тут ты сама виновата. Надо было головой думать, а не поддаваться своим наивным мечтаниям.

Вейда ничего не ответила, убежала в слезах в сторону замка. А Лиам, как ни в чем ни бывало, и даже что-то себе под нос насвистывая, скрылся за аркой входа на боевую арену.

Вот как так? Даже мне, невольно все это подслушавшей, неимоверно гадко! А каково же Вейде?.. Ведь мог же Лиам преподнести расставание иначе! Мог бы сказать что-то вроде, мол, ты слишком хороша, слишком идеальна для меня, я тебя не достоин. Для Вейды с ее неимоверно завешенным чувством собственной важности эта версия вполне бы подошла. По крайней мере, ей не было бы так тошно сейчас…

Говорят, когда любишь человека, то многое ему прощаешь. Но сейчас даже при всей любви к Лиаму я не могла его не осуждать. Что вообще с ним такое? Он как будто меняется… С каждым днем меняется… Словно внутри него некая червоточина, отчего-то разрастающаяся все больше и больше.

И что же будет, когда она поглотит его полностью?..

На занятии нам поговорить не удалось. Магистр Гантис как всегда гонял студентов со всей безжалостностью. Вот только Беата так и не объявилась. А ведь и на лекциях ее не было. Что, если Дэмиан все же смог у нее все выпытать? Хотя, с другой стороны, даже если и так, то какая ему-то разница? Наоборот, ему же удобнее, если магия эдарингов будет у верной и преданной Беаты.

И уже после практики, когда надо было уходить с арены, меня выцепил Лиам. Мы вместе шли обратно в университет, немного отстав от остальных, и наш разговор был весьма далек от романтичного общения пары влюбленных.

— Что ты вообще сегодня изображала? — Лиам сразу же начал с наезда. — Я же сказал, чтобы ты вообще никак магию не проявляла! Пусть тебя бы и дальше считали тут бездарностью, пора бы уже к этому привыкнуть.

— Я ничего такого не делала, — хмуро парировала я. — Выполняла лишь базовые приемы, — чуть не ляпнула, что научил им меня Дэмиан и, по сути, его же магией во мне я их и осуществляю. — Лиам, но что с тобой происходит? Тебе не кажется, что ты меняешься?

— Может, я наконец-то в полной мере начинаю осознавать себя таким, какой я есть? — возразил он. — Каждый человек ведет себя в соответствии с обстоятельствами. И меня обстоятельства вынуждают быть жестким. И раз уж я пошел на такую уступку, чтобы все же сохранить твою жизнь на мой страх и риск, я обязан все контролировать.

Ну да, конечно, я же вселенское зло, как я могла о таком забыть.

Я перевела дыхание, собираясь всем своим терпением.

— Речь сейчас даже не обо мне. Я случайно слышала твой разговор с Вейдой.

— А тут-то что не так? — он смотрел на меня с искренним недоумением. И, может, мне и казалось, но все последнее время его глаза были намного темнее привычного цвета. — Я поступил как честный человек. Или ты бы предпочла, чтобы я поддерживал уже порядком мне надоевшие отношения с этой высокомерной истеричкой?

— Ты все же мог бы расстаться с ней как-то помягче и…

Но Лиам раздраженно перебил:

— С чего ты вообще взяла, что имеешь какое-либо право критиковать мои действия? Ты — эдаринг!

— И что, что я — эдаринг? — я начала закипать. — Это мешает мне быть личностью со своими убеждениями и взглядами? Магия — это просто магия! Не она делает человека плохим и хорошим, а исключительно он сам.