Низкие налоги позволяли стремительно развиваться торговле, а многочисленные дотации, которые мог получить любой желающий для открытия своего дела, стимулировали развитие производств и частных капиталов. Попутно росли и возможности простолюдинов — что стало прямым следствием активной поддержки со стороны теократии.

На территории Аронии существовал только один банк, принадлежащий капитулу священников, а деятельность ростовщиков — под запретом. В свое время именно займами под проценты зарабатывали магнаты, которых клирики свергли. Собственно, это был один из пунктов программы, позволивший сплотить вокруг себя простых людей — наказать наживающихся на людских бедах богачей.

При всем этом себе капитул затребовал всего несколько дополнительных прав. Они издавали законы, когда того требовала ситуация, корректировали цены на товары первой необходимости, возводили государственные школы и составляли для них образовательные программы. Но нарушителей судили по всей строгости и, положа руку на сердце, работали с паствой на прекрасном уровне. «Достижения» осужденных публиковались, раскрывались все грязные делишки, и только после этого преступника ждало наказание.

Да, еретики автоматически подписывали себе смертный приговор, но если ты не служитель враждебной ветви культа, ты всегда можешь раскаяться, получить благословение «настоящих» братьев, и тебя просто отпустят на все четыре стороны. А вот для своих коллег у аронийского капитула был заготовлен целый список карательных мер — по возрастанию сана во внутренней вражеской иерархии.

Делало ли это Аронию хорошим государством? Не самым плохим, уж точно. Да, Крэланд во многом уступал теократии, а порой — конкретно отставал в своем развитии, но таковы уж издержки любого сословного общества. Не имея одобрения аристократа, в моей стране сложно чего-то добиться, но и правосудие Аронии могло в любой момент «предоставить улики» против тебя и твоего дела. Работать с паствой здесь умели намного лучше, чем в Крэланде.

Впрочем, все эти пространные размышления приходят в голову от усталости. Несмотря на то, что мой поход до сих пор можно считать достаточно успешным, выматывало это изрядно.

Потерев переносицу, я хлебнул кваса и взялся за ручку. Как заполняются бумаги аронийскими братьями, я видел, к тому же часть образцов у меня лежит в сумке. А потому сперва на бумагу легло детальное описание где и когда проходил допрос.

Еще через час я отложил переписанные начисто записи и, вздохнув, бросил взгляд на кровать. Очевидно, сегодня продолжить путешествие не выйдет. Но надо же иногда и на мягкой постели спать, а не только по палаткам в лесу валяться.

Выйдя из комнаты с бумагами в руках, я оказался в коридоре жилой пристройки. Постояльцы еще спали, было их немного, так что я никого не встретил, пока шел к стойке регистратора, расположенной у входа.

Молодой человек, дремавший на рабочем месте, приоткрыл один глаз, когда я подошел достаточно близко, чтобы не повышать голоса.

— Брат Рик? — чуть кашлянув, парень подобрался, изображая готовность сорваться с места и исполнить любое мое поручение. — Могу чем-то помочь?

— Передайте хозяину, — положив на стойку копии допроса, кивнул я. — И, пожалуй, не беспокойте меня до обеда. Долгое путешествие, бессонная ночь — нужно отдохнуть перед дорогой.

— Как пожелаете, брат Рик, — отозвался сотрудник, принимая документы.

Поблагодарив его кивком, я направился обратно в комнату. Закрыв на засов дверь, скинул с себя надоевший балахон и рубашку, швырнув их на стул. Сапоги полетели по разным углам комнаты, штаны повесил на спинку стула. И только после этого, залпом допив остатки кваса, рухнул на кровать, жалобно скрипнувшую под моим весом.

Сон навалился на меня раньше, чем голова коснулась подушки.

Подвал постоялого двора.

Ченгер прислонился к стене, с интересом наблюдая за лежащим на холодном полу изуродованным человеком. Этот разбойник хорошо держался, но горячее железо есть горячее железо, и разговорить им можно даже самого стойкого.

Демон был приятно удивлен ситуацией — эмоций и боли у пленника хватило бы, чтобы наелись трое высших демонов страданий. И теперь из чувства благородства Ченгер раздумывал, не стоит ли подарить жертве легкую смерть. Судьба преступника все равно незавидна, его ждет если не костер, то какое-нибудь четвертование — однозначно.

Человек пошевелился, застонав от движения, и демон оскалился, чувствуя ручеек жизненной силы, потекший к нему от закованной в цепи жертвы. Это ощущение силы, переполняющей каждую частичку демонической сущности, кружило голову. Но Ченгер не стал бы высшим, если бы не умел себя контролировать.

В демоническом мире безвольные неудачники, не умеющие смотреть дальше собственного носа, очень быстро погибают от рук куда более осмотрительных собратьев. Ченгер выжил, собирая по крупицам силу, выстоял, отбиваясь от множеств конкурентов, и теперь стал едва ли не самым сильным среди всех высших демонов страданий.

Пока остальные пытались непременно сожрать чародея, заключившего с ними договор, Ченгер предпочитал иные сделки. Он очень рано понял, что единственный способ для демона развиваться — это уйти на слой людей. Туда, где силы достаточно, и ее можно собирать, не рискуя собственной шкурой. А договор стал не кабалой, как считали многие его сородичи, а тропинкой в благословенную землю.

— Ты достойно держался, — прошептал Ченгер, присев на корточки перед изувеченным мужчиной.

Правый глаз преступника открылся, с трудом фокусируясь на демоне. Полопавшиеся капилляры сделали радужку совершенно незаметной, но все равно Ченгер прекрасно видел, что мужчина собирает остатки мужества, чтобы послать чудовище куда подальше.

— Убирайся с моих глаз, тварь, — едва слышно выдал он, с трудом шевеля разбитыми губами. — Никогда я не продам душу в рабство демону!

Ченгер негромко посмеялся, разглядывая жертву. Несмотря на то, что среди деяний мужчины имелись и такие, которые демону не нравились, он не мог не восхититься решимостью этого человека.

— Люди — удивительные существа, — сказал он, не отрывая взгляда от страшных ран на теле пленника. — С чего ты взял, что мне потребуется твое разрешение, чтобы сожрать твою душу? Но я здесь не для того, что мучить тебя дальше. Я пришел, чтобы предложить тебе уйти так, как ты того заслуживаешь — по своей воле.

Глаз человека закрылся. В подвале установилась тишина, казалось, мужчина уже даже не дышит, но демон видел, что тот еще жив. И доживет до собственной казни.

— Чего тебе от меня нужно? — собрав остатки сил, спросил узник.

— Все, что ты мог мне дать, я уже получил, — заявил Ченгер. — А это, считай, моя благодарность.

Демон сунул руку в погасший очаг и вытащил остывший штырь, которым всего несколько часов назад хозяин постоялого двора пытал пленника. Вложив рукоять в изломанные пальцы мужчины, демон несколько секунд ждал реакции.

Разбойник, так его порадовавший своими мучениями, стиснул орудие пыток. С его губ сорвался громкий крик смертельно раненого зверя, многочисленные раны открылись.

И в отчаянном рывке он всадил штырь себе в сердце.

— Люди — удивительные существа, — наблюдая, как кровь стекает на пол, покачал головой Ченгер.

В подвал на крик сунулся охранник, но стоило ему открыть дверь, за которой содержали пленника, демона уже там не было.

Лишь стойкий запах серы указывал, что здесь побывал гость с другого слоя реальности.

Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт.

Разбудил меня громкий и настойчивый стук в дверь. С проклятьем открыв глаза, я натянул штаны и, протопав босыми ногами к входу в комнату, убрал засов в паз и распахнул створку.

— Брат Рик!.. — официантка бросила взгляд на мое полуобнаженное тело и сбилась на мгновение с мысли.

Да, изначально Киррэл был достаточно крупным малым по меркам Эделлона. Даже тогда он привлекал внимание женщин, уж мне ли было не знать. А постоянные тренировки с магией, когда я загонял свое тело до иссушения, убрали последние остатки жира. Так что ничего удивительного, что внешность у меня привлекательная. И такую не ожидаешь, глядя на священника.