— Вы, возможно, не так поняли… — немного робко, проговорил человек, так как я все же смог сбить его с ритма наездов своим выкриком.

— Вы, вы… — сделал я вид, что не могу подобрать слов, глядя на собеседника, одновременно с этим улавливая переплоток техников где-то вдалеке, сообщающих о том, что первая ступень ракеты отделилась, и первая космическая взлета рейтинга достигнута.

— Прошу прощения, но разговор все же не о мне… — взял себя в руки ведущий, натянув дежурную улыбку.

— Но как же… — взглянул я с ошарашенным лицом прямо в камеру, в душе тихохонько смеясь, радуясь тому, что техники не успели переключить эфир именно с общего плана куда-то еще, и взгляд в такую камеру, подобен взгляду в зрительский зал, и куда эффективней, чем просто взгляд в камеру, что и так в морду тычут.

Одного утопил! С него теперь не слезут! Нужно еще!

— А вы знаете, как в тюрьме поступают с насильниками и педофилами? — поинтересовался я, решая вбить последний гвоздь в крышку.

Но промахнулся, попав себе по колену! И ведущий вернул себе былую уверенность в мгновение ока.

— А вы там были? Расскажите об этом!

— Нет конечно! — сделал я удивленное лицо, разводя руками — Но был один… нехороший гражданин, что очень любил поделится подобными историями после отсидки.

— Расскажите? — поинтересовался он, и я понял, что вновь попал куда-то не туда.

— Думаю… как-нибудь в другой раз — сморщил я носик.

И ведущей, видимо поняв, что проколовшись однажды, проколется и дважды, и что во второй раз, пойдя в атаку, я возможно уже не споткнуться столь глупо, решил сменить тактику — позвать второго гостя!

— Встречай! Выдающаяся певица нашей страны! Примадонна эстрады, Алла…

Батюшки! Ты жива еще старушка! — воскликнул я в душе, глядя на зашедшего в студию вместе с приглашением человека — и двигаться еще можешь! А я всё гадал, куда это двести миллилитров моей крови пропало еще в десятом годе! Мы тогда с девяткой пол страны перелопатили, но так и не нашли хвоста! А вот он! Предо мной! Моя крову-кровушка… поддерживаешь жизнь, в этом дряхлом теле, за место тысячи иных процедур. Да еще молодит поди неслабо…

Но увы и ах, забрать тебя, себе обратно, моя кровиночка, я не смогу. Ты уже как бы и не моя, и мой контроль над жидкостью в чужом теле, да еще и столь сильно разбавленной и столь сильно давно, ничтожен. И убить, как человека, так и сам мои клетки, снабжающие этого человека Силой изнутри, тоже, не имею право. Ведь исключительно благодаря таким вот, разбросанным по стране, вот таким моим-немоим кускам, я вообще продолжаю существовать в этом мире. Продолжаю иметь возможность жить активной жизнью, а кому-то иному не толстеть при диком аппетите.

Но кое что я все же могу — и супер звезда, в прямом эфире, гордо зайдя под свет софитов походкой королевы, запутывается об собственные ноги. Спотыкается, падет мордой об пол. Даже толком руки не вставляя! Просто, как бревно! Как упавший фонарь…

Я — делаю удивленное лицо. Ведущий — сохраняет на некоторое время покерфейс. Но через пару мгновений до него все же доходит — это ведь не по сценарию! И он срывается помогать упавшему человеку.

— Алла Борисовна! Что с вами?!

Я, продолжаю сидеть в сторонке, пуча глазенки. Но видя, что человек явно не может подняться на ноги самостоятельно, и вообще, чуть ли не при смерти, обращаюсь командным голосом к техникам:

— Скорую! Быстро!

И к пострадавшей в кадр эфира врываются люди из обслуживающего персонала. Менеджер, наблюдавший за происходящим будучи вне кадра, кричит «врубите рекламу», ну а я… продолжаю сидеть, наблюдая за всем со стороны с очень озабоченным лицом.

Все же, все что я могу сделать с кровью внутри этой женщины, это сделать её чуть гуще, чем она должна быть. Устроить сбой в питании мозга, и сделать так, чтобы у неё на время пропала всякая координация движений, и ориентирование в пространстве. В общем — клиент для скорой! Поправится она быстро, но не уверен, что даже после такого короткого кислородного голодания мозг столь старого человека отделается лишь испугом.

Возможно, какое-то время ходить будет как пьяная. Возможно, память пострадает. Возможно, речь станет такой себе. Или голос пропадет. Всё возможно! Но это мне уже не ведомо. Важно, что на ближайшее время о ней можно забыть, а за это время, без усиленной раскрутки в СМИ, которой быть сейчас мы уже не позволим, её забудут очень быстро.

А вообще удивительно, как этот реликтовый динозавр, пережил все смутные и не очень времена, и остался на коне! Вот просто… загадка века какая-то! Ведь даже из старых, старых, звезд, она, наверное, единственная, кто голосит как сейчас, так и голосила еще при союзе. И я даже не знаю, удивляться ли мне этому, или злится на подобную ересь. Ведь сейчас она поёт исключительно под фанеру.

Шоу тем временем решили продолжить. Решение более чем очевидное и ожидаемое — время эфира дорого! Время эфира надо использовать! Прайм-тайм, огромные рейтинги, тут не факт, что даже в случае пожара в студии отменили бы показ! Что уж тут говорить, об упавшей звезде.

Работать соло ведущий не стал почти сразу, и с ходу пригласил «менее известную, но тоже выдающеюся и популярную восходящею звезду эстрады», и когда она зашла, я понял почему она Выдающаяся и Восходящая. Сильно накрашенная кикимора, но с очень длинными ногами, и с безумно огромными доями. Её вымени позавидовали бы многие коровы!

— Так вот кто поставляет стране молочко от Жанны! — не смог удержатся я от шпильки, глядя как эта крааля подсела к ведущему на диванчик.

И, надо отдать ей должное, выдержки ей вполне хватило, чтобы ровным счетом никак не среагировать на мой подкол. А поскольку ведущий тоже, не вмешивается, я решил продолжить катать тему сисек, раз уж сам начал:

— И не тяжело? — приподнял я бровь.

— Зато все мужчины мои! — проговорила она слегка басовитым голосом, приподнимая свои дойки, красуясь.

Сколько же там силикона?! — скривился я в душе, но виду не подал — А еще меж этих доек, можно спрятать целый кольт! Что она и сделала, запрятав его там дулом вниз.

— Это точно. — поддакнул гостье ведущий, с фальшивой улыбкой взглянув на её вымя. — Итак, продолжаем. Скажите Жанна, вам хорошо известна наша гостья? — кивнул он на меня.

— Да в первый раз вижу! — честно призналась та, а я понял, что она у нас тут взяла роль бой бабы.

Такой, с плеткой! Её кожаная короткая мини-юбка, и кожаный недокорсет об этом как бы не намекают, а кричат! Да и макияж её, и каблуки на шпильках, делающие и без того высокую каланчу еще выше — все об этом говорит! Но вот вопрос, если она бой-баба-стриптизёрша, то я то тогда кто? Пацанка салдофонка? Милая убивашка? Я до этого все-таки больше в адекватность упирал…

— А вы Александра, знакомы с Жанной? — поинтересовался любопытный ведущий, и я помотал головой, так же честно признаваясь:

— Первый раз вижу!

— Ну а меня то вы хоть знаете? — улыбнулся он, и я вновь замотал головой.

— Я и вас то второй раз вижу.

— Хорошо, а где тогда вы меня видели впервые?

— По телевизору! — улыбнулся я невинно — Вы, кажется, были гостем шоу у другого ведущего.

— Это же было семь лет назад! — тихо шепчет один техник другому где-то за периметром света софитов.

— А вам бы я все же посоветовала бы избавится от силикона в теле — обратился я к гостье, вновь сползая на тему вымени, пользуясь тем, что ведущей на мгновение завис.

— Какой силикон, деточка! Это настоящие! — вновь приподняла она их повыше, явно неслабо так гордясь подобным «достоянием».

— Ну-ну. Вы это операционным швам пластического хирурга скажите. — помотал я головой улыбаясь — Зря вы сиси пред камерой поднимали, швы же видно стало. Особенно под левой.

Звезда скорчила очень недовольную мину, а по рядам техников пошли шепотки:

— И правда что ль?

— И правда видно!

— Ну что, показываем? Даём в эфир?

И видимо последний шепоток в наступивший на пару секунд тишине был достаточно громким, чтобы его услышала даже большесисяя.