Со стороны стейлендов приближался быстроходный катер. Даниель хлопнул себя по лбу и заторопился вниз. Шахта лифта была искорёжена, так что по коридорам и трапам пришлось сбегать до уровня океана. Амир уже был там, на обломке понтона со сложенными на груди руками в помятой одежде, хлопающей по его телу на ветру и неприкрытой злостью на лице, серо – жёлтом, когда-то румяном и самодовольном.
– Посмотрите на них! Чего вы припёрлись? – Амир попытался отпихнуть ногой причаливший катер обратно в океан, – Это всё ещё территория независимого государства! Это моя территория! У меня кто-нибудь спросил разрешения тут высаживаться?
Последний вопрос был адресован Даниелю, поэтому вышедшие на бак и стоящие в нерешительности люди как по команде повернули головы в его сторону. Это была та троица, которую Даниель видел по видеосвязи, только девушка оказалась в действительности ещё миниатюрней, а инженер по строительству разоделся в струящиеся шелка, отливающие, как крылья бабочки. И только военный эксперт выглядел в точности, как в прошлый раз. Даниель не заметил при нём оружия, хотя это мало что значило. Наверняка неподалёку патрулируют дроны, готовые подчиняться его командам, а если в равной степени и остальных, то считать его опаснее других не имело смысла.
Девушка протиснулась вперёд и подобралась вплотную к борту, у которого стоял Амир.
– Это объединённая дипломатическая миссия от стейлендов Хилл, Ярд, Хайв, Стар, Ферн и Номад. Я, Николь Сваггер, её возглавляю, это мои помощники. Мы признаём вашу независимость и без вашего приглашения не сойдём с трапа.
– Это я их пригласил, Амир, – сказал Даниель.
– А кто ты такой, чтобы приглашать в мой дом моих врагов?
– Я владелец компании, которая платит тебе аренду. Я владелец проекта, который превратит платформу в центр разработки, а это дополнительный доход и возможность привести платформу в порядок. Твою платформу, Амир. Из той точки, где мы сейчас, есть два пути, выбор зависит от тебя. Первый. Ты прогоняешь посланников и остаёшься единственным обитателем платформы, как капитан гибнущего судна, потому что остальные эвакуируются. Еда скоро закончится, опреснители повреждены, поэтому вода тоже. Оставаться здесь нет смысла. А как только закончится проплаченный срок нахождения внутри периметра безопасности, тебе конец. Второй. Ты приглашаешь посланников, присоединяешься к переговорам и постепенно превращаешься во владельца перспективной недвижимости. Если получится подружиться с соседями, конечно. Они уже пошли на контакт и даже взяли под защиту.
– За защиту я заплатил, а потому ничего не должен. Ладно, хрен с вами, – буркнул Амир и уставился на свои ботинки.
– Простите, но «хрен с вами» трудно считать официальным приглашением в свой дом, – сказала Николь.
– Приглашаю, – ответил Амир и застыл с разведёнными руками, – Пожалте.
Амир не хотел ничего пропустить, поэтому от предложения провести Ноама и Шэнли по всем закоулкам платформы, пока Даниель и Николь обсудят форму сотрудничества, он отказался. Пришлось пройтись по закоулкам всем вместе, а затем засесть в кают компании. Ноама больше всего заинтересовали затопленные палубы, и всю дорогу он мусолил идею, что начинать ремонт нужно с них. Шэнли порхал в своём балахоне, делал пометки, ощупывал детали конструкции, старался протиснуться в каждую щель, а если не получалось, пропихивал в неё щуп анализатора.
К концу инспекции у Шэнли была подробная карта платформы с указанием материалов. Материалы на карте подводной части, составленной дроном-скаутом, который Ноам забросил в шахту лифта, Амиру пришлось указать вручную. Удивительно, но ни одного тела скаут не обнаружил. Их могло унести через зияющую дыру на месте одного из шлюзов. Амир подумал, что надо бы заблокировать аккаунты погибших и отправить в архив, раз другого ритуала, отмечающего их финальную точку на временной шкале, не предполагалось.
После того, как коптер эвакуировал большую часть техников со второй палубы, в кают компании стало не так тесно, когда там собрались, помимо самой делегации, все желающие поприсутствовать на переговорах. Яника пробралась поближе к Ноаму понежиться в его брутальной ауре. Марина взяла на себя привычную роль распорядителя и очень быстро организовала пространство так, чтобы всем всё было видно и слышно. Сама она не отрывала глаз от наряда Шэнли, а разок даже изловчилась и потёрла ткань между пальцев привычным жестом ценителя.
Раздался негромкий, ровный, почти не окрашенный интонацией голос Николь:
– Мы представляем делегацию от совета правительств стейлендов и рады быть в гостях здесь на Вакаруру у наших соседей.
Поползли робкие аплодисменты, послышался одобрительный гул со стороны коридора.
– Наша задача – создать почву для полноценного сотрудничества между нашими странами. Для этого я предлагаю следующий порядок действий. Принять за основу принципы либертарианства в формировании законов государства Вакаруру. Для примера можно использовать свод законов любого из стейлендов. Они находятся в открытом доступе. Сформировать правительство Вакаруру для обеспечения соблюдения принятых законов, и в качестве точки входа при взаимодействии с другими государствами. Правительству заключить пакет договоров, после чего станет возможно полноценное членство государства Вакаруру в составе содружества стейлендов с использованием всех преимуществ такого статуса, а именно: беспрепятственное перемещение граждан, товаров и информации, а также присоединение к контрактам о совместно используемых ресурсах, таких как, например, средства обороны, – Николь посмотрела на Ноама, тот кивнул сцепленным перед собой рукам, – И комплексу строительных роботов, – теперь кивнул Шэнли, – Как и любым другим сервисам, содержание которых слишком дорого и нецелесообразно по одиночке нашими небольшими государствами. Полный список договоров будет доступен на закрытой части сайта содружества стейлендов правительству Вакаруру после того, как оно будет сформировано по рекомендуемой нами процедуре. Для начала нужно определиться с точкой входа, выделить представителя, с которым мы будем взаимодействовать. На кого укажете. Амир?
Вокруг возмущённо загудели. Амир уставился на свои ноги.
– Хотелось бы кое-что уточнить, – Даниель помахал рукой, привлекая внимание. – Вы упомянули принципы либертарианства, как основу для всего остального. В чём они заключаются?
– Это принципы, защищающие свободу личности, объявляющие её наивысшей ценностью. Согласно им, каждый имеет абсолютное право управлять своей жизнью. Никто не имеет права нарушать права других, каждый обязан уважать права других людей. Никто не имеет права прибегать к насилию в ситуации добровольного, мирного и честного взаимодействия и претендовать на чужое честно нажитое имущество. Деятельность разделяется на личную и экономическую. Что касается правительства, поощряется стремление к уменьшению его размеров. Налогов как таковых мы не признаём, а применяем добровольное финансирование государственных функций. Как видите, мы придаём большое значение личной свободе и ответственности.
– Я нашёл текст на сайте содружества, – Даниель помахал коммуникатором, – Вы процитировали его почти дословно. И что, правительство не применяет никакого насилия к гражданам?
– Вы, наверное, не дочитали. Применение силы правительством оправдано, если оно защищает права граждан, – сказал Ноам.
Яника, которая не сводила с него глаз, закивала.
– А когда было иначе? – спросил Даниель.
– Что вы хотите сказать? – Николь подняла глаза на Даниеля и как-то по-взрослому, по заученному сплела пальцы перед собой.
– Я хочу сказать, что применение насилия правительством всегда оправдывалось заботой о правах граждан. С одной стороны насилие отвергается в условиях «добровольного, мирного и честного взаимодействия». С другой, вполне допускается для защиты прав. Но достаточно усомниться в добровольности, то есть в отсутствии давления обстоятельств, в отсутствии выбора, в честности, понимание которой может сильно разниться, в зависимости от того, в чью пользу складывается ситуация, или в миролюбии, чтобы считать, что право на насилие получено. Если есть право на насилие с целью защиты от посягательств, значит, есть прекрасная возможность для провокации, ложных обвинений и некорректных интерпретаций, чтобы оправдать применение силы. «Честно нажитое имущество» вполне может иметь шлейф истории, в которой где-то когда-то кто-то завладел чем-то «нечестно». Тогда уж надо говорить об «отмытом» или «прощённом» имуществе. А эта «обязанность уважать права других». Права могут быть присвоены, уважение вообще не понятно с точки зрения закона, а обязанность не понятно как должна быть реализована. Больше подходит для лозунгов в борьбе за отнятые права, чем на базу для законов. Попробуй спасти другого с его «абсолютным правом управлять своей жизнью», не предоставив доказательств того, что он погибает не по собственной воле. Подозреваю, что сиамские близнецы в принципе не могут быть либертарианцами. Теперь про разделение деятельности на экономическую и личную. Бессмыслица! Экономическое очень плотно связано с личным, оно обеспечивает ресурсами это самое личное, иначе зачем оно? И, наконец, самое абсурдное на мой взгляд. Стремление к уменьшению размеров правительства в пределе ведёт к его отсутствию. А добровольное финансирование государства противоречит стремлению каждого к минимализации необязательных с его личной точки зрения затрат, а потому на практике слово «добровольное» сразу получит специфическое толкование, либо финансирование упадёт до уровня, когда выполнение функций станет невозможно.
