— Только память? То есть я все вспомню? Но я не хочу только память! Я же точно знаю, что не из этих мест! И вы это знаете! Я хочу вернуться обратно в свой мир, в свое время, в свою реальность! Черт, я даже не знаю откуда я прибыл, точнее, откуда меня «пригласили». Но ведь я же четко понимаю, что этот ваш чертов странный Лес — не мой мир!

— Да, я тебя понимаю, — спокойно и терпеливо продолжал старик. — Ты думаешь, что это не твой мир. Потому что ты не помнишь. У тебя не просто ретроградная амнезия, у тебя еще и ложная память. Ведь ты же не чувствуешь себя здесь совсем чужим? В этом теле?

Я задумался. Посмотрел на совершенно ошарашенного нашим диалогом Митьку, который так и замер с пустой кружкой в руках, только глазами зыркал то на меня, то на старика, не смея даже дышать.

— Ну…

— А то, что ты был инвалидом, ты откуда взял? Откуда эта память у тебя?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Просто помню, что не мог ходить, потому что попал в аварию. Такие вещи как-то сильно в память западают! Вот и вспомнил.

— Ну, а дальше? Что еще ты помнишь?

— Ничего больше не помню! — опять взорвался я, вскочил со скамейки. В голове проявился какой-то странный образ. — У меня телефон был, между прочим, очень дорогой! И одежда другая была, эти, как их — джинсы!

— Я не знаю, что такое телефон, забыл уже, они когда-то давно были у нас. До Вспышки. Много чего было. Но прошло слишком много времени. Лес нас укрыл, сберег, он мудрый.

Ну, начался сектантский бред!

— Лес не может быть мудрым! — сказал я. — Это всего лишь деревья!

— Не скажи. Все изменилось после Вспышки. Деревья стали большими. А вот люди остались маленькими.

— И что? Что это значит? Что это за метафоры!

Старик ничего не сказал, поерзал на подушке, покашлял, попросил Митьку еще чайку налить. Тот бочком пробрался мимо меня, налил, вернулся, опять тихо сел в уголок. Я ждал, понемногу успокаиваясь. Старик продолжил.

— Я дал тебе камень, который хранил все эти годы. Теперь это твоя ноша и твоя ответственность. А я могу спокойно уйти.

— Вы не рассказали мне про этот камень! Что это вообще за волшебство? Я, между прочим, человека сегодня убил!

— Не человека! — вставил Митька, но тут же покраснел и снова стих.

— Это не просто камень, — продолжал старик, — это Кристалл Силы. Первый камень из семи, как я уже говорил. Этот принадлежит нашей расе. Осталось еще шесть, которые ты должен найти.

— Я?

— Всего камней семь. Они все разные, каждый обладает своей магической силой. И они находятся у разных рас Леса. Нужно все их найти, собрать воедино, потому что только вместе они могут победить Большое Зло.

— Я не понял, найти кого семь — камней или рас?

— И тех, и других. Потому что магией камня владеет только представитель этой расы. От каждой расы нужно по одному человеку со своим магическим камнем.

Я снова сел на лавку, пока старик с шумным прихлебыванием отпивал свой чай. Голова начинала пухнуть. Я уже задал тысячу вопросов, но их становилось только больше! Семь камней! Семь рас!

— Что это за расы? Негры, монголоиды, европеоиды…

Митька усмехнулся в кулак.

Старик стал рассказывать как ребенку, с расстановкой, медленно.

— В нашем мире Леса после Вспышки появились другие расы. Митрофанушка ведь уже что-то говорил о мутациях?

— Ну, что-то говорил. Но я не…

— Ну так, после Вспышки и появились новые расы. Не сразу. Некоторые образовались от человека, только измененного, э, как это слово, а — мутировавшего. Но есть и другие расы, техногенного и даже неземного происхождения…

— Что? Неземного? Инопланетяне, что ли? — я чуть не рассмеялся. Ну все, секта зомбирована еще как! Придумают же такое! — Может, у вас еще ихтиандры водятся, или там летающие люди? Или эти, из сказок — лешие, водяные!

Митька недовольно цокнул.

— Да, есть, наверное, — ответил старик. — Всякого сейчас полно в Лесу. Лешие, да, водятся, на Больших Болотах. Страшно стало жить. Людей чистых, как мы, почти не осталось, а те, другие, превратились не пойми во что. Но всех Лес оберегает, это и их земля. Значит, они нужны Лесу. Чужеродное Лес не держит, отталкивает.

— Ага, — съязвил я. — Видимо и выродки тоже Лесу нужны?

— Не нужны, Лес их отталкивает, они паразиты. Мало их уже, вымрут скоро совсем, перебьют, если кто из других рас не пригреет, не спасет.

— Да кому ж они нужны, уроды такие злобные!

— Кому-то и злобные нужны, — сказал печально старик, тяжело вздохнул. — Всяких у нас тут развелось. Вот и Большое Зло дождались, которое без разбора всех уничтожить хочет — и хороших, и плохих. Никого не останется. Если ты не поможешь.

Заладили «поможешь, поможешь»! Почему вообще меня выбрали? Выдернули из другого мира и в это тело засунули — Никифора, учителя?

— Я что, супермен какой-то, супергерой! Для этой роли вон Поликарп больше подходит. А я тут обычный лузер, нуб первого уровня! Я в вашей игре даже первый левел не пройду!

— Слова какие-то чудные, — усмехнулся старик, продолжил серьезно. — Нам не нужен супергерой. Нам нужен человек, которого призвал Лес! И, если он призвал тебя, значит это правильно. Лес мудрый, он не ошибается!

Боже мой, и чего я весь этот бред слушаю?

Хотя, что, у меня выбор есть? Выбираться-то как-то надо!

— А эта ваша вспышка когда была? — спросил я, пока старик хлюпал чай. — И что вы вообще подразумеваете под этим словом «вспышка»?

Старик оторвался от кружки, поднял на меня задумчивый взгляд.

— Никто уже точно не помнит. Давно это было. А у меня тоже память уже не та. Митька вон знает.

— Я ж говорил, триста семнадцатый год отметили! — доложил Митька.

— Ну, вот, — кивнул старик, вздохнул. — Много годков. Да.

— Ну, а что случилось-то? Хотя бы приблизительно. Вспышки ведь тоже разные бывают, например, на Солнце? Вспыхнуло — и все живое сгорело. Или вспышка в смысле ядерного взрыва?

— Нет, что-то другое, точно, — убежденно сказал старик.

— А что может быть другое? Что еще может вспыхнуть?

— Да что угодно! Вспышка в головах у людей, например.

— В головах? Во всех одновременно? — удивился я.

— А что, болезни всякие были в последние годы до Вспышки. Вспышки болезней, например. Как же они назывались, едрит…

— Эпидемии! — вставил Митька.

Старик кивнул.

— Ага, они самые! Или вот даже у машин в ихних схемах, внутрях — тоже вспышки могут быть, верно?

— Ну, класс! — воскликнул я. — От короткого замыкания конец света случился! Столько вариантов, а правильного ответа что, никто не знает, даже такие мудрецы, как ты?

Старик пропустил мимо ушей мой сарказм.

— Я помнил, но забыл, — сказал он.

— И что, никто никаких записей не вел? Дневники, хроники, видео?

— Нет. Ничего не осталось, — развел руки старик. — Может, это все разом и вспыхнуло, везде. Вот и конец тому миру наступил.

— Но не всему же миру, если и вы уцелели, и мутанты какие-то.

— Ну, да. Нас всех Лес защитил, кого успел. Теперь только Лес вокруг, больше ничего. А мы, люди, как мошки какие стали, или там муравьи. Копошимся где-то под деревьями тихонько, выживаем.

Старик как-то съежился, осунулся опять, затих. Или уснул?

Я тихо покашлял.

— Ну так, и чего делать-то теперь? — спросил я. — Мне вообще-то домой надо как-то попадать.

Старик поднял на меня потухший взгляд. Посмотрел как-то внимательно, будто вспоминая, кто я.

— Да. Надо. И попадешь.

— Когда?

— Когда выполнишь свою миссию, на которую Лес тебя призвал.

Я смирился с тем, что идти добывать эти магические камни мне все равно придется. А какие еще варианты? Бежать через этот сказочный и страшный лес, искать цивилизацию? А если ближайшая нормальная деревня в ста километрах отсюда?

Или вообще никакой нормальной деревни нет!

А по лесу еще бегают эти страшные уроды — выродки!

У меня даже холодок по спине пробежал.