– Нельзя было иначе. Я бы не стал, правда. Или мы или они.

Она покрепче прижала к себе песика и кивнула. Дальше ехали молча. Впереди, показался указатель с названием деревни. Дальше виднелись первые дома. Никита свернул на грунтовую дорогу. Маша указывала путь. Кажется, здесь ничего не поменялось, несмотря на всеобщий хаос, только ставни на окнах были наглухо закрыты. А кое–где и, забиты досками.

– Вон тот домик, видишь? С синей крышей.

– Вижу, да, – воодушевился он.

Он крутил уже из последних сил. Нога еле гнулась.

– Приехали! – возбужденно крикнула девушка.

– Спрыгивай! А то я снова завалюсь.

Обошлось. Ник удержал велосипед. Они подошли к забору, позвали хозяев. Тишина.

– Они не могли уехать? – повернулся он к спутнице.

Щенок обеспокоенно задвигался, пытаясь выбраться из крепких объятий.

– Не должны. У них хозяйство тут… Да и куда? Давай зайдем?

Он кивнул, девушка открыла калитку, и они вошли во двор.

– Люди! Есть кто? Мы без оружия!

Снова тишина. Он сделал шаг вперед. В тишине деревни ружейный выстрел прозвучал оглушающе. В метре от Никиты взвился фонтанчик земли, обдав его с головой. Гайка заверещал.

– Папа! Папа, это я! – закричала девушка, встав перед Никитой. – Не стреляй, это Маша!

Из-за угла дома вышел пожилой мужчина с ружьем. Из ствола вился тонкий дымовой след. Мужчина присмотрелся:

– Мария, ты? А это кто с тобой?

– Это Никита! Мы вместе.

Ник теперь смотрел на нее. Мужчина подошел ближе, оценивающе глядя на него:

–Никита, значит? – он протянул ему руку. – Семен Семенович.

Ник стер землю с лица, крепко пожал руку и улыбнулся:

– Рад знакомству!

Где-то вдалеке запел петух. Потом еще один. И еще. Никита открыл глаза. «Часа четыре, наверное», – подумал он. Когда все повторяется изо дня в день, поневоле начинаешь подстраиваться и, в конечном итоге встаешь, и делаешь определенные вещи в определенное время. А лучше немного заранее, наперед. Тогда, если возникнет заминка, дела хозяйства не застынут на месте.

Ник лежал, ни о чем особо не думая. Ему нравилось это время, самое тихое. Без суеты и беготни. Блаженство! Он потянулся. Одеяло сползло на пол, оголив и его, и спящую рядом жену. Вставать не хотелось. Мысленно загадав, что встанет после пятого крика петуха, он стер улыбку с лица, когда разом запели все пять кочетов.

Бережно накрыв любимую Машу одеялом, он тихонько вышел во двор. Только начинало светать. Гайка, умный, крупный дворняга, ракетой метнулся из будки к ногам хозяина. Пес радовался так, будто не видел хозяина целую вечность, а не только одну ночь. Ник потрепал его по холке. Гайка завалился на бок, подставляя брюхо для почесывания. Такой же смелый, звонкий и добродушный, как и тогда, десять лет назад, когда они с Машей, спасли его от дикого пса, еще там в городе. Годы берут свое, и старичок был почти слеп. Что, впрочем, совсем не мешало ему оставаться грозой котов, лис и других мелких неприятелей.

Много всего случилось за это время. Смерть родителей Марии; их переселение, создание новой деревни. Никита всегда хотел сына. Маша подарила ему сразу двоих. Смышленые, шустрые ребята Филипп и Семен. Один – чуть сильнее, другой – чуть умнее, они чудесным образом дополняли друг друга. Уже три года, как он учил их помогать по хозяйству. Этой осенью, он думал первый раз повести их в лес, на охоту. «Больше дичи в доме будет, – радовался он про себя, – там глядишь, подрастут, себе девок выберут из соседнего поселения. И Никита станет дедом!» Он улыбнулся, вздохнул и поплелся в сарай, кормить корову и свиней.

После переселения, которое он сам одолел с большим трудом, так как почти не спал, то неся вещи, то добывая пропитание, они зажили, наконец, как люди. Маша, все это время была с маленькими детьми, кормила их и оберегала. Они пришли в заброшенную деревню с единственным жителем. Отец Валериан, дородный, высокий мужчина лет пятидесяти, с окладистой бородой, хорошо встретил переселенцев. Бывший военный, теперь он был смотрителем прихода при поселении. Он выбрал дом для них и помог обустроиться. А какой у него был самогон!

Постепенно к ним приходили еще люди. Были и уголовники и мародеры. Некоторые сами бежали, другие – оставались навсегда, переселившись на пару метров под землю. Валериан с Никитой серьезно относились к отбору людей, с которыми им предстояло жить.

Однажды, к ним прибился Юрок, молодой совсем, лет двадцати паренек. Повадился кур воровать по ночам. Валериан поймал его и хотел высечь прутом. Никита остановил – он предложил парню сделку: тот делает снасти, и рыбачит для всех, а они выделяют ему место жительства и помогают обустроиться. Парень оказался умелым рыбаком, и уже скоро у них к столу всегда была свежая рыба!

Старики Авдеич и Егорыч пришкандыбали издалека. Егорыч вечно ворчал, но показал себя отменным садоводом и виноградарем. Он и теперь ворчит! Поздно меняться. Авдеич же, напротив, вечно с шутками, с остротами. Как ни соберутся вместе, так на всю деревню смех слышен. Животновод по профессии. Это потом у них животные появились, вначале – только куры да утки. Так и жили.

Кузнец Константин и задумчивый Тихон усилили их общину. Костя работал на заводе, когда все начало рушиться, много скитался, лишился всего и всех, и нашел здесь новый дом для себя. Наделенный от природы неимоверной физической силой, отличался как ни странно, кротким нравом. Всегда рассудителен и последователен, только вот беда–шутки плохо понимал. Сколько ни задевал его Авдеич – тот ни в какую! Каждому по-своему.

Кулинар Тихон, работал шеф-поваром в «прошлой» жизни. Казалось, нет блюда, которого он не мог приготовить. Все варилось, парилось и жарилось как бы само собой, под чутким руководством мастера. Да вот, только задумываться любил о высоком. Так и получалась иногда вареная картошка вместо жареной! А еще, он всерьез занялся пчелами, и вскоре, вся деревня была обеспечена сладким.

С появлением Иннокентия, жизнь в их общине стала безопаснее. Инженер по специальности, он придумал систему сигнализации по периметру их территории, вышку для наблюдателя и другие мелочи, упрощающие повседневный быт. Теперь, решено было сделать мельницу у реки за лесом. Далековато, конечно, зато постоянно, и от ветра не зависит. А добираться туда можно было бы на телеге, по дороге огибающей лес. Все-то у него планы, да схемы. Теперь вот, книгу собрался писать! Не найти в деревне более занятого человека.

Ветврач Арсений и Евгения пришли в числе последних. Склочная женщина очень средних лет, оказалась знатоком по части строительства. Как ни странно, она нашла общий язык с Иннокентием, и ее замечания ускорили постройку церковного прихода. Также, она внесла свои замечания в расчеты строительства мельницы. И, совсем скоро, тяжкий труд по обмолоту зерна, будет заменен на механический.

Арсений Степанович совсем не был мужем Евгении, но та, так и бросала в его сторону недвусмысленные взгляды. Сеня знал толк не только в животной медицине, но и мог помочь людям. Пришлось учиться на ходу! Он же и научил Марию, жену Никиты, варить некоторые виды отваров. Какие для успокоения, какие для энергии, для излечения. Целая система у него по этому делу, постоянно экспериментирует! Старик Авдеич, говорят, просил отвар для мужского здоровья. И зачем ему?

Все были при деле, не было случайных людей. По воскресеньям, традиционно ходили в часовенку, где отец Валериан служил службу. Вера всегда необходима, а уж в конце света и подавно!

Как мы все поняли, огнестрельное оружие было теперь в большом дефиците. И они работали и защищали себя как могли. Выручал кузнец Константин: каждого обеспечил и добротным ножом и серпом. Вытягивая металл, сделал косы. Процесс уборки зерновых пошел быстрее, но комбайном, конечно, было бы лучше!

Кто-то баловался луком со стрелами, Никита же, решил действовать по своему: изучил возможности своей пращи вдоль и поперек. Годы тренировок, сделали из него крайне опасного метателя камней. Ни одна птица в лесу, не была теперь недосягаема. Доведенное до автоматизма умение, не раз выручало его, когда на деревню пытались совершать набеги небольшие группы людей. Каждый из них отведал его камня. А сигнализация Кеши, всегда срабатывала, предупреждая о незваных гостях заранее.