Спина и бока стонали, сигнализируя о том, что нагрузка на них уже являлась запредельной, поэтому пришлось менять положение. И Арс, конечно же, рулил процессом.

Огромный телевизор показывал романтическую комедию, и я чувствовала, как дрожит от смеха грудная клетка парня. В такие моменты единственное желание отчаянной птицей билось внутри меня: провести пальцами по его коже, ощутить вибрации.

Это было слишком интимно, слишком не по-дружески. И я не хотела, чтоб всё заканчивалось. Но мы оба знали, что рано или поздно нам придётся отлипнуть друг от друга. Видимо, Хил подумал о том же, поэтому решил перевести молчание в интересную беседу.

— Знаешь, я всегда хотел спросить, — прошептал он. — Ты писала мне тогда полгода? Или год?

— Восемь месяцев, — словно на автомате подсказала упавшим голосом. Воспоминания холодным вихрем закружились в голове.

— Почему ты перестала писать?

Вопрос мучил и меня на протяжении остальных четырёх лет нашей разлуки. И я не могла точно определить причину. Начала жить дальше? Вряд ли моё существование сошло бы за полноценную жизнь. Забыла? Скорее наоборот.

— Наверное, — размышляла вслух, — очень сильно сказались пара разговоров с твоей мамой.

Арс поёрзал и чуть отодвинулся назад, из-за чего моя голова сползла по его груди вниз, неудобно зависнув в районе живота. В таком положении он мог смотреть мне в глаза и видеть все эмоции, написанные на лице.

— В каком смысле? Что ты подразумеваешь под парой разговоров с моей мамой? — вкрадчиво уточнил парень. Прозрачно-голубые очи с подозрением сузились, а крепкие ладони придерживали мои плечи и не давали подниматься.

Осознание снежным комом обрушилось на меня и припечатало к постели: он ничего не знал. Его искреннее изумление и даже шок говорили не только о том, что Сеня впервые слышал о наших с его матерью разговорах, он был весьма удивлён подобным положением дел. Будто ожидал в точности обратного.

— Эм, — промычала едва внятно. Мысли путались и не давали придумать стоящую отмазку. — Ну, я поняла, что надо двигаться дальше благодаря разговору с тётей Наташей.

Звучало не очень убедительно. И Хил не поверил.

Он молча сверлил меня взглядом и будто пытался тем самым расколоть, надавить разом на все болевые точки, выудить максимум информации. Но, кажется, постепенно я начала наращивать броню к его уловкам, самый настоящий панцирь.

— Ты же понимаешь, что не встанешь с кровати, пока не расскажешь всё, — предостерегающе зарычал.

Арс не шутил. В его стиле было бы привязать меня к кровати и кормить с ложки, пока не выдам секреты или не лопну.

— Вот и спросил бы у неё, — буркнула с обидой и попыталась отвернуться. Не вышло. Сильные ладони держали так крепко, словно от этого зависела моя жизнь. Я знала, что он не отстанет, поэтому со вздохом добавила. — Твоя мама просто доходчиво объяснила, что в Москве у тебя будет ещё тысяча девушек и отношений. И что ты уже не вернёшься сюда. И что мы уже не сможем быть вместе.

Хилин встал, аккуратно сняв мою голову и бережно устроив её на подушке, подошёл к окну и открыл одну из створок настежь. Свежий, прохладный воздух заполнил лёгкие. Я чуть приподнялась, оперлась о спинку кровати и стала наблюдать за действиями рокера.

Сеня рисовал на стекле. То ли сердечки, то ли галочки. Задумчиво, будто впал в транс. В какой-то момент мне стало страшно: всё ли с ним хорошо? Солнце уже постепенно садилось, залезало за горизонт, а из окна как раз открывался шикарный вид на закат. И я была готова любоваться на Арса в оранжево-красных лучах вечно. Но он вновь ожил и тихо произнёс:

— Это глупости. У моей матери язык иногда становится слишком длинным. Не воспринимай всерьёз.

Я не могла. Разве хоть одна здравомыслящая девушка, от которой по совершенно непонятным причинам сбежал парень, будет думать, что всё хорошо? А если ко всему прочему мать суженого сказала много всего неприятного, унизила, прошлась по внешности и обещала сделать всё возможное, чтоб вы больше не встретились?

Пазл не складывался никак. Он утаивал информацию и не хотел признавать это.

— Тогда почему… — закусила губу, не решаясь задать важный вопрос. — Почему “просто друзья”?

Хил подошёл ко мне, сел рядом и крепко обнял.

— Я бы очень хотел большего, — прошептал горячо и уткнулся носом в макушку. Я слышала, как отчаянно колотится его сердце, как он тяжело вздыхает. — Но не могу. Это зависит не только от меня.

Замерла и перестала дышать, так как откровения Хилина были дороже всего остального. Рокер наконец мог приоткрыть завесу тайны, сделать мой мир чуть проще.

— А от кого ещё? — не сразу осознала, что мой голос дрожит.

— От Сэма.

Мысленно обрадовалась этому ответу. Его всё же беспокоил тот факт, что Семён ко мне неровно дышит.

— И от Саши.

Сердце упало. Снова она. Почему она пыталась влезть в наши отношения? Как умудрялась испортить всё даже тогда, когда не находилась рядом?

Сцепила зубы от злости и толкнула Арса.

— Причём тут Александрова? — взвыла глухо. — То, что здесь замешан Семён, я понимаю, но Саша… У вас что-то было?

Напряженная тишина повисла в комнате. Я отползла на другой край кровати и обхватила себя руками. Тело знобило. То ли ещё сказывалось моё ночное состояние, то ли влияние неприятной темы. Пришлось отвернуться, чтоб скрыть своё состояние и не разреветься позорно на глазах у рокера.

Он молчал. Специально выжидал момент, чтоб ударить больнее, или не находил слов — не ясно. Но даже спиной я ощущала его нежелание продолжать этот разговор. И Арс бы с радостью сейчас телепортировался куда-нибудь подальше. Возможно, он даже пожалел о том, что приехал.

— Я не могу рассказать всё в данный момент. Может, позже, — туманно изрёк и торопливо добавил. — Но с Сашей у нас точно ничего не было.

Все внутренности, скрученные в тугой узел, расслабились. Хоть и происходило нечто странное, всё же отношений между ними не завязалось. Пока что.

— А с Варей? — дерзко обернулась.

Сеня завалился на кровать, раскинул руки в стороны и пару раз подвигал ими, словно хотел взлететь из лежачего положения. Его взгляд из сосредоточенного стал хитрым, сканирующим. Таким, что стало жарко.

— Ревнуешь, птенчик? — усмехнулся криво и, заметя мои недобро сдвинутые брови, поднял ладони в извиняющемся жесте. — Ладно-ладно! — вздохнул горестно и начал повествование. — Мы уже не маленькие и оба понимаем, что я все пять лет не хранил тебе верность.

— Кобель, — тихо проворчала.

Он пропустил замечание мимо ушей.

— Были короткие интрижки, секс на одну ночь. Но всё сразу же заканчивалось. Как бы банально это не звучало, ты не выходила из моей головы.

— Все таблоиды были забиты вашими с Варей совместными фото, какая уж тут короткая интрижка! — возмутилась открыто, на что Хилин лишь улыбнулся. — Все говорили, что вы живёте вместе! А ещё ты давал ей кататься на своём любименьком мотике!

Арс вздохнул, покачал головой, принялся что-то чертить пальцами в воздухе и одновременно терпеливо объяснять мне ситуацию.

— Во-первых, не верь всему, что пишут в газетах, журналах и блогах. Телевидению и радио тоже. Всё это — фарс. Просто утка для увеличения популярности.

— Я видела сообщение от неё ночью!

Он расхохотался, да так громко, что снизу немедленно постучали.

— С моей стороны есть лишь игра и желание поднять рейтинг. Ну, плюсом надо мной нависает Костян, который буквально заставляет видеться с Варей. В остальном — это враньё. Стал бы я гулять с её собакой? Конечно, нет. Думаешь, я бы доверил ей свой мотик? Да чёрт с два! Мы покупали точно такой же, перекрашивали, делали аэрографию на нём. А потом устроили фотосессию. Но ты права, сообщение действительно пришло. И оно не первое, к сожалению. Я никак не могу её отшить, а Варя всерьёз собралась меня заполучить. Теперь она атакует по всем фронтам и весьма яростно. Месседжеры завалены её сообщениями. Это была ещё одна причина сбежать из Москвы.