— Что касается этих абсурдных заданий, так они в первый год создания клуба были, их давно никто не назначал. Я с девчонками разговаривала, которые уже согласились пойти посвящение.

Во всю эту ерунду, не касающуюся учебы, я даже не думала вникать. Это Марфа все пытается сдружиться с теми, кто на «бюджетников» смотрит, как на отщепенцев. Меня их пренебрежение не задевает. Я поступила с конкретной целью – получить образование в престижном ВУЗе. Все эти клубы с их заданиями, вечеринки с пьяными студентами, секс без обязательств или секс за протекцию меня не интересовали.

— Я хочу хорошо устроиться в жизни, понимаешь? — Марфа вылила в раковину чай, не будет со мной пить, разобиделась. — Столько лет отпахала в школе. Отличница, вечно на доске почета висела, во всех олимпиадах участвовала. Для чего? Чтобы во вшивой конторке работать за зарплату? Я хочу поймать золотого мальчика и жить в роскоши. Понимаешь, я поэтому хорошо училась, сидела ночами за книгами, чтобы сюда попасть! Сына олигарха поймать и на себе женить. И я добьюсь своего! У каждого свои приоритеты в жизни, я свой выбор сделала, и не лезь ко мне со своими нравоучениями, — бросила зло. Хлопнув дверью, скрылась в своей комнате.

Поругались на ровном месте. Мне пить чай расхотелось. Свою чашку я тоже вылила в раковину. С Марфой у нас была общая гостиная и кухня, спальня у каждого своя. Но напряжение после нашей ссоры повисло тяжелой ношей. Даже в спальне не могла расслабиться. Потянулась за телефоном, который оставила на зарядке. Пропущенный звонок от мамы, она старалась связываться каждый день, узнавать, как у меня дела, как прошел день. Сейчас мне не хотелось ни с кем говорить.

Открыла пропущенное сообщение, о котором оповещал значок вверху дисплея.

«Спустись. Жду внизу», — пришло семь минут назад с незнакомого номера.

Злата

Свой номер телефона я старалась не раздавать налево и направо. Знали его лишь Марфа и староста группы. Конечно, мой номер записан в личном деле, но к нему ведь кто попало доступ не может получить? Славка уже вторую неделю выпрашивает, но я отказываюсь называть цифры. Хватит того, что он мне в социальных сетях постоянно написывает.

Окно в спальне выходило в парк, а вот из гостиной можно было увидеть вход и припаркованные рядом машины. Мне просто интересно стало, кто таким требовательным тоном общается со мной. В то, что кто-то ошибся номером, я не верила. Большинство парней в университете разговаривали в подобной манере: свысока, хамовато, требовательно, жестко. Девушкам, наверное, нравилось, поэтому они так быстро перенимали манеру друг у друга.

Свет в гостиной включать не стала. Вела себя, как шпион на секретном задании. Приблизившись к краю окна, не отодвигая штору, выглянула наружу. Вряд ли бы меня можно было заметить снизу, но я все равно перестраховывалась. Чувство тревоги не покидало, и подсознательно я знала, кто прислал мне сообщение. Возле спортивной машины, которая днем чуть меня не переехала, стоял Макар. Рукава рубашки закатаны по локоть, а из-за расстегнутых на груди нескольких пуговиц казалось, что его торс почти полностью оголен.

Присев на край капота, он курил, рядом лежали пачка сигарет и телефон. Глубоко затянувшись, медленно выдыхал дым. Создавалось ощущение, что он злится, а привычный ритуал не помогает успокоиться. Взяв в свободную руку телефон, включил экран. Сжав пальцами непотушенную сигарету, растер ее порошок. Мое сердце сорвалось в галоп. Я поспешила в спальню, оттуда доносился звук входящего сообщения.

«Ты собираешься спускаться?» — прочла сообщение и вернулась к «наблюдательному пункту».

Макар выбил из пачки еще одну сигарету и прикурил. Мне хотелось, чтобы он уехал и больше не приезжал. Нам не о чем с ним разговаривать. Парень вызывал во мне тревогу. Каждый его жест кричал, что Макар опасен. Хищник, вышедший на охоту. Только я совсем не хотела стать его жертвой. До сих пор не могла поверить, что это происходит со мной, будто снится кошмар, а я никак не могу проснуться. Хотелось вернуть свою жизнь до встречи с Меленчуком и Кайсыновым. Где я улыбалась каждый день, радовалась мелочам, общалась с родителями по телефону, восторженно рассказывая о том, как прошел день. Сжав кулаки, вдохнула полные легкие воздуха, медленно выдохнула и написала.

«Нет», — отправила и стала наблюдать за реакцией. Ничего хорошего не ждала. Макар взял в руки телефон, как только на него поступил сигнал. Прочитав, сжал в руке трубку, словно готов был на ней выплеснуть свою ярость. Вот как с этим психом общаться? Он меня не знает, я ему ничего плохого не сделала, откуда такое бешенство? Запрокинув голову, он стоял так какое-то время.

«Рыжая, не беси. Тебе не понравятся последствия. Выйди, поговорим!» — я не верила, что он хочет поговорить. От него волнами расходилось напряжение по всей округе. Он приехал, чтобы меня наказать.

Словно почувствовав мой взгляд, прошелся по окнам взглядом и остановился на том, где я стояла и пряталась за шторой. Я верила, что он способен мне отомстить за отказ. Что мне делать?

«За что ты на меня злишься?» — написала и отправила. Не глядя на реакцию парня, продолжала писать короткие сообщения и отправлять на его номер.

«Что я тебе сделала?»

«Я не шлюха!»

«Ты не имел права меня оскорблять», — то, что мне не удалось высказать в коридоре, но до сих пор кипело внутри, стало из меня выливаться.

«Нам не о чем с тобой говорить».

«Оставь меня в покое».

Отправив последнее послание, я хотела полностью отключить телефон, но не успела, пришел ответ.

«Спустись и скажи в глаза, Рыжая, раз такая смелая».

«Если я прожду тебя до утра, а ты не спустишься, тебе п***ц!»

Зачем ждать меня до утра? Чтобы распылить свою злость? Он вообще нормальный? Я его реально боюсь.

Марфа вышла из своей комнаты, бросив на меня обвиняющий взгляд, набрала стакан воды и скрылась за дверью спальни. Надеюсь, она не станет выглядывать из своего окна и не увидит Макара. Ужасный день. Внизу стоит псих и угрожает мне, с соседкой испортила отношения, теперь нигде нет покоя. Отключив мобильный, я какое-то время следила за Кайсыновым, он продолжал стоять внизу. Как мне завтра идти на учебу?..

Злата

Я не выспалась. Да и как можно выспаться, если Кайсынов оказался реально сумасшедшим, выполнив свою угрозу – до утра проторчал под окнами общежития. Ворочаясь всю ночь, я несколько раз вставала, выглядывала тихонько. Он сидел в машине, дверь была открыта, будто на дворе лето. Пусть не поздняя осень, но вечерами уже прохладно, а он в одной рубашке. Наверное, его злость подогревала. У капота валялись окурки и смятая пачка из-под сигарет.

Я проспала тот момент, когда он уехал, но, встав с трудом под будильник в восемь утра, первым делом поспешила к окну, машины Макара там больше не было, но облегчения мне это не принесло. Я бы с удовольствием пропустила занятия, чтобы не попасться сегодня ему на глаза. Да только зарабатывать отработки с моим личным врагом-преподавателем я себе позволить не могла.

Марфа уже сходила в душ, который тоже был общим, и сейчас появилась в гостиной. Возникла неловкая пауза, никто из нас не спешил ее заполнять. Мозг плохо соображал после такой ночи, а подруга замялась у двери своей спальни. Вот так и стояли, молча глядя друг на друга.

— Я вчера была неправа, — первой заговорила она. — Но и ты тоже, Злата. Я не маленькая девочка и не дура, не надо меня воспитывать. Родители восемнадцать лет воспитывали, хватит. Если совершу ошибку, то ты можешь молча позлорадствовать, — добавила, смущенно улыбаясь.

— И ты меня прости, — двинулась к ней, и мы обнялись. Я поняла, что спорить и доказывать что-то смысла нет, каждая из нас останется при своем мнении. — Я не буду злорадствовать, — улыбнувшись в ответ.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Иди в душ, а я пока нам что-нибудь соображу на завтрак.