- Юра, решай быстрее, бабушке совсем плохо, - пытаюсь поторопить парня, но делаю только хуже, он взрывается злобой, - ладно, ладно… но тебе же нужны препараты… ну… доза? Вот, надо позвонить, чтобы привезли.

- У тебя есть, я уверен, - нож перестает меня буравить и до ушей доносится звон ампул, парень роется в моем чемоданчике, отбрасывая в сторону ненужные ему флаконы. – Есть… я знаю… Черт!

Он просто переворачивает укладку и все содержимое сыплется на старый выцветший ковер. В ярости он отбрасывает оранжевый чемодан, и он летит прямиком в окно, вдребезги разбивая стекло. Весьма удачно, теперь Роза поймет, что случилось что-то ужасное и вызовет кого нужно.

В комнату врывается прохладный ветер, тороплюсь укрыть больную пледом, та жмурит глаза, показывая, как ей стыдно за выходки внука. Глажу ее по руке, успокаивая.

- Все будет хорошо, слышите, скоро поедем в больничку…

- Ага, прямиком в морг она поедет, я хоть хату продам и с долгами раскидаюсь. Че смотришь, звони своим, курица!

- Мобильник в куртке… в прихожей.

- Иди! Без глупостей, а то на пару с бабкой в морг поедете…

Юрку штормит все больше, он буквально пополам складывается, но я знаю, что ломка только злит его, сознание он терять не собирается. Быстро достаю свой телефон, трясущимися пальцами листаю список абонентов, выискивая номер Александра. Мне так плохо, мутит и туманит мозг, чувство, что отключусь сейчас, хоть бы дозвониться успеть.

- Возьми трубку… - умоляю напарника, слыша длинные гудки, и чувствуя, как слабость катится по телу, от ног к голове. И наконец мне отвечают. – Саша, меня взяли в заложники…

Я только это успела прокричать, и тут гаснет свет.

- Так… давай, приходи уже в себя… не пугай меня… - слышу голос Макса и не понимаю, откуда он здесь. Может, я сплю? Но резкий запах нашатыря шибает в нос, возвращая сознание, вбрасывая в реальность. Не сон…

- Макс… - голос мой так слаб, что имя будто прошуршало, голова раскалывается, боль идет сзади.

Сквозь туман будто разглядываю любимое лицо, пытаясь улыбнуться. Максим прикладывает указательный палец к своим губам, показывая, что нужно молчать. Он в униформе врача, на синем кармане мотается бейдж, и он осторожно указывает на него. Александр Витальевич Горянин. Понятно, подменился с доктором и пришел вызволять меня.

- Я ее не трогал, - нервно дергается Юрка позади Нечаева, - она сама рухнула и приложилась башкой о шкаф. Я мокруху на себя не возьму, не надейтесь…

- Тебе и захвата заложников вполне хватит, - Макс подхватывает меня на руки и несет в гостиную, мельком замечаю на полу у шкафа небольшую лужицу крови. Рассекла кожу головы, падая.

Макс бинтует мне голову под внимательным взглядом трясущегося «надзирателя», который согнулся пополам и поглядывает попутно на новую укладку.

- Александр Витальевич… надо бы помочь парню… - прошу «доктора», и тот кивает, но брови так нахмурены, что мне понятно, какого рода помощь сейчас прилетит парню.

Макс

Я опоздал! Летел из другого города, превышая допустимую скорость, но все равно опоздал к началу Дашкиной смены. Так хотел поговорить, и не успел.

Остановил внедорожник у ворот станции «скорой помощи», глядя на опустевший двор, все спецмашины разъехались по вызовам. Что делать? Варианта всего два – либо ждать еще сутки, либо вылавливать Дашку между вызовами. Как бы мне ни хотелось увидеть любимую и услышать от нее то, о чем подозреваю, но выбираю первый вариант. Придется выжидать, но нужно позвонить ей, сказать, что я приехал, только не успел. Пусть знает, что не проигнорил ее просьбу поговорить.

Трубку не берет, но это ожидаемо, Дарья на вызове, не до звонков. Попробую позже. Почему-то, все еще сижу в авто у ворот, просто нет сил уехать, хотя знаю, что карета «скорой» вернется на станцию только завтра утром. Я так устал, что лень завести машину и поехать домой, спать.

Я знаю, о чем будет разговор, кажется. Дашка беременна, и отцом этого ребенка могу быть я. Это не бред, а вполне ожидаемо было, я использовал яйцеклетку бывшей жены без спросу, родилась дочь. Что мешает и Даше сделать то же самое? Я встретил ее в той же клинике, где в криохранилище заложены наши с ней биоматериалы. На сто процентов уверен, что она сделала так же, как я.

Сердце ускоряется, когда представляю ее беременной, и мысль, что она носит моего ребенка просто сводит с ума. Завтра же заберу любимую домой, и больше никогда не отпущу. У нас семья, как и мечтал всегда. Осталось только заняться собой, вылечиться, избавиться от невыносимой боли в бедре. Хватит мучиться.

Конечно, меня посещали мысли, что ребенок, которого носит бывшая жена, не мой. С ней в клинике мужик был, и когда я вышел из кабинета Узи, они будто целовались у окна. Но это странно, что другого места не нашли, на нее не похоже. Мужик склонился к Дашкиному лицу так близко, а руки ее хватались за его свитер, и я едва сдержался чтобы не подскочить, не оторвать их друг от друга, а потом смачно прилепить кулаком в челюсть чужака.

Но Даша сказала, что это мужик ее подруги, и они не целовались, а просто соринка в глаз попала. Верю ли я? Верю. Знаю, когда она лукавит или лжет. Я вырастил ее считай, все эмоции знаю.

Роняю голову на руль. Уснуть могу прямо здесь. Дела в Питере измотали меня, хорошо, что удалось все уладить, и вернуть партию нулевых иномарок, которые вдруг ушли не туда, куда нужно. Пришлось долго разбираться кто в этом виноват, подключив службу безопасности фирмы. И я выяснил. Днем приедет Эмиль, хозяин сети автосалонов, пусть разбирается с виновником сам.

Последние силы собираю и завожу машину, домой поеду, отдохну. Кидаю последний взгляд на крыльцо здания и вижу, как из дверей выбегают люди в униформе, среди них тот мужик, напарник Даши, в его руках чемодан с лекарствами. Он же вроде уехать должен?

Что-то происходит, все кричат и бегают, подъехали две «скорые», которые с мигалками вылетели из ворот и вместе помчались в одном направлении. Я следом, страшное предчувствие сжимает сердце. Через пару минут сворачиваем во двор, старые девятиэтажки стоят кольцом. У одного подъезда вижу Дашкину спецмашину, бросаю свою тачку на газоне, чтобы не мешать выезду, и бегом устремляюсь к Розе, которая рассказывает своему мужику что-то, размахивая руками.

- Почему я ее одну отпустила? Вот я дура-то… ведь всегда с ней ходила… - сокрушается женщина, хватаясь за форменную куртку врача.

Окно на втором этаже разбито, на пустой еще клумбе валяется яркий оранжевый чемодан, пустой внутри.

- Роза, что? – обращаю на себя внимание черноволосой подруги.

- Ох… Макс… Дашка так тебя ждала… и не дождалась…

- Дождется. Что случилось?

- Мы на вызов к бабульке одной приехали, и ее внук Дашку в заложники взял… он требует запрещенные препараты и деньги. И там борьба была, наверное, раз укладка в окно вылетела.

- Она мне дозвонилась, - подхватывает Александр, - я только с совещания вышел, Дарья в трубку крикнула, что ее в заложницы взяли и все, потом мужик потребовал препараты, которые… ох, зачем только без меня уехали…

Нет, только не моя хрупкая беременная Дашка… Мысли роятся, наскакивая друг на друга, план действий выстраивается в голове со скоростью звука. Я могу влезть в окно, запросто, навыки еще остались. Дверь открыть тоже не проблема. Хорошо, что полиция медлит, еще нет никого из них, а то палки в колеса начнут вставлять. Надо действовать быстрее.

- Эй, лекари, долго думать будете? – орет в окно кто-то, захватчик видимо. – Ваша тут валяется, сдохнет ведь, из башки крови натекло.

- Придурок, я тебе все повыдергиваю, - машет кулаками Роза, порываясь бежать спасать подругу. – Чего она тебе сделала, что ты ее по голове-то…

- Я не бил, она сама… - доносится в ответ, и парень исчезает в комнате.

Врачи совещаются, решают, кто пойдет и понесет лекарства. Никто не хочет рисковать своей шкурой.