– Чон!– позвал его эльф.– Прыгай сюда, нужна твоя помощь.

Азур, не раздумывая, прыгнул вниз, все дружно ойкнули и перестали дышать. Эльф стоял уже рядом с другом. Монстры крутились вокруг них, но не подходили.

– Постарайся не отходить, – сказал Фенрис. Он указал Чону рукой на дыру в укреплении, которую проделали змеи. Со стороны города её было не видно. Ещё пару ночей и монстры проникли бы внутрь ограждения. Фенрис повернулся к Лайе: – Что с заклинанием?

– Сейчас, – она прочитала.

Небольшой охранный круг отогнал от неё темный дым. Монстры злобно зашипели и отступили. Возможно, Лайя сошла с ума, но ей вдруг показалось, что на их постоянно меняющихся мордах появилось обиженное выражение. Она никак не могла оформить до конца свою мысль.

– Ну что там? – крикнул сверху Тэмин.

Она подняла руку, призывая его помолчать. Её что-то смутно беспокоило. Она стала ходить, размышляя. Больше её никто не отвлекал. Фенрис и Чонсок занялись перетаскиванием камней и досок, закрывая брешь. Когда очередной монстр хватал воина за ногу, Фенрис гневно топал по земле и хмуро всматривался в перетекающий дым. Сначала Чонсок пугался прикосновений существ, а потом привык. Воин долго терпел, а затем, когда эльф снова сердито топнул, Чон вдруг бросил камень, который они вдвоем несли, согнулся и стал громко смеяться, не в силах остановиться.

– Ты бы себя видел! – вытирал слезы азур. – Словно нашкодивших детей ругаешь, чтобы не приставали к дяде!

Маг сначала посмотрел на него, как на ненормального, а потом, видимо, понял, что именно так это и выглядит со стороны, и тоже засмеялся. Лайя, которая всё трогала землю руками, периодически прохаживаясь взад-вперед, вдруг подпрыгнула и подбежала к Чону, повисая у него на шее и целуя в щеку.

– Ты гений, Чон! Какой же ты гений!

Мужчины перестали смеяться. Лайя их пугала. Её охватило возбуждение, она стала задыхаться, не зная, как объяснить свою догадку. Фенрис взял её за руку и сжал. Она сконцентрировалась на этом прикосновении и выдохнула:

– Они и есть наши дети, – глаза Чонсока и Фенриса полезли на лоб, а она поспешила добавить. – Ну не именно наши, но их сотворили маг и ведьма. Ларион и Маримэль! Они призваны защищать магов и ведьм от людей, поэтому вихри не трогают нас! Это не порождение вселенной в ответ на разрушенное равновесие. Это наши защитники! Существа, которые создала магия! – Лайя видела, что Фенрис не до конца верит ей. – Смотри, они обижаются на меня. Они меня защищают, а я их гоню! Я для них мать. Почувствуй, ведь ты для них, как отец, которого они боятся и уважают одновременно.

Лайя отошла в сторону и снова сделала охранный круг. И опять монстры с шипением отпрянули, смотря на неё. Теперь, когда девушка поняла в чем дело, она видела всю гамму чувств, которые отражались на их нематериальных мордах. Она перевела взгляд на Фенриса и по его широко распахнутым глазам прочитала, что он тоже видит это и верит ей. Лайя убрала свой круг, и монстры устремились к ней, замирая рядом, но не причиняя вреда.

Повинуясь порыву, она подошла к ограждению и протянула руку к Тэмину:

– Иди к нам!

– Не хочу, – крикнул оттуда танэри.

– Верь мне, – девушка посмотрела в его глаза.

Он верил. Тэмин приземлился рядом с ней. Она взяла его за руку и отвела в сторону от стены. Их сразу окружили черные существа. Лайя присела и потянула за собой брата. Взяла его руку и положила на землю, накрывая сверху своей.

– Пусти меня, – она посмотрела ему в глаза. Он разрешил. Её магия разлилась по его телу, окутывая теплом. Девушка закрыла глаза и накрыла сверху второй рукой их ранее скрепленные руки и прошептала, скорее для себя. Ведь к этим созданиям она обращалась всем сердцем, всей своей магией, которая жила в ней и слова им были не нужны. – Он свой. Семья.

Тэмину показалось, что его ладонь, приложенная к земле, нагрелась и слегка заколола, может, от адреналина, который сейчас заставлял отчаянно стучать сердце. Лайя выпрямилась, и он последовал за ней.

– Верь мне. Всё будет хорошо, – она отпустила руку брата и сделала шаг назад, а потом ещё один. Своего взгляда от него не отвела, а он просто боялся смотреть куда-то ещё, кроме как в её зеленые глаза.

Ещё шаг и ещё. Расстояние увеличилось, и монстры окружили Тэмина, не касаясь, лишь протягивая к нему свои постоянно меняющиеся головы, словно принюхиваясь. Никто не хватал его и не пытался разорвать или укусить. Азур моргнул, зрительный контакт с Лайей прервался, и Тэмин стал крутить головой. Куда бы он ни посмотрел, повсюду были эти создания. Он запаниковал, но голос сестры спокойно сказал:

– Ты семья, Тэмин. Они не тронут тебя.

Он закрыл глаза и мысленно приготовился к боли, ожидая, что его сейчас начнут рвать на части. Секунда, другая, но ничего не происходило. Тэмин осторожно приоткрыл один глаз, а затем второй. Монстры никуда не исчезли, они всё также стояли рядом. Он попробовал сделать шаг. Ему никто не мешал. И ещё один. И тогда он сорвался с места, убегая в противоположную сторону от стены с диким воплем:

– Йооооххххоуууу!

Черные вихри отступали и позволяли продвигаться дальше. Тэмина охватила странная эйфория, словно он в это мгновение был самим Создателем, которому подвластна тьма. Он побежал назад, сгреб сестру в охапку, отрывая от земли и кружа:

– Нереально круто!!!

От восторга его распирало. И тут он заметил Чонсока, который сидел, схватившись за сердце, и был таким бледным, как будто потерял много крови. Когда Тэ подбежал к воину, тот сразу схватил его и крепко обнял:

– Я чуть не умер! Я так испугался! Твоя сестрица со своими экспериментами чуть не убила меня!

– Как ты узнала, что так получится? – спросил Фенрис, когда Лайя подошла ближе.

– Просто знала и всё,– улыбнулась ему она.

Чонсоку от этого снова поплохело, и он крепче прижал к себе Тэмина.

– Слушай, а с Чоном такой фокус получится? – спросил Тэмин, освобождаясь от объятий азура.

– Нет, он человек и не семья. Прости,– ответила Лайя.

– Но я тоже человек, – возразил Тэмин.

– Не совсем. Ты сын ведьмы, да и заклинание, которое я применила, спасая тебя от смерти, ещё больше связало наши жизни. И ты непросто человек. Ты моя семья! Неважно, что я скажу вслух. Они чувствуют мою душу и верят только ей.

– Надо заделать проем и возвращаться, пока не стемнело, – произнес эльф.

И все принялись укреплять стену. Чон снизу прикрикнул на толпу зевак и приказал им вернуться к ремонту, только уже с другой стороны. Вчетвером им удалось много всего сделать. Работа была ещё не закончена, но солнце садилось, и поэтому они перебрались обратно и поспешили уйти.

Слухи быстро разнеслись по городу, и тот факт, что чужаков-людей не трогали вихри, поразил всех. Лайя и Фенрис пошли перед ужином в купальню, а азуры лениво брели по улицам, в ожидании еды. Калиб увязался с ними и оживленно болтал, периодически восхваляя познания воина в области строительства. «Ох, знали бы они, что Чонсок ещё понимает в кораблестроении, военном деле, имеет навыки в дипломатии и в стратегии, знает несколько языков, а ещё превосходно готовит, танцует», – размышлял Тэмин, скучающе шагая рядом и жалея, что внимание его Чона забирают другие люди. Подошла Леонис. Он устало перевел на неё взгляд. Вот ведь липучка. А потом подумал, что она хотя бы не так скучна, как этот Калиб, и не стал её прогонять.

– Ведьма что-то сделала, и к тебе монстры не прикоснулись. С другими сработает?

– Нет. Я особенный, поэтому со мной получилось, – отшутился от неё Тэмин.

– Ты потрясающе смотрелся. Ты бежал, а они тебя не трогали! – восхищение в голосе Леонис не могла прятать, эта картина всё ещё ярко стояла перед глазами, а на неё накладывалась другая. Та, которую она увидела в купальне.

– Спасибо, – ответил он на её комплимент.

– Ведьма…– рискнула спросить Леонис. Ей просто жизненно необходимо было знать. – Кто она для тебя?

– Моя любовь, – тут же сказал Тэмин и про себя усмехнулся, и ведь не соврал. Он и вправду любит свою несносную сестрицу.