– Я бы хотела ей помочь.

– Я знаю.

– Но я хочу, чтобы ты тоже понимала всю серьезность положения. Нам надо помогать ей, но Дана также нуждается в понимании. Если у неё нет срыва, не значит, что она не борется. Это самое сложное во всём этом: держать свои эмоции под контролем.

– Это, вообще, возможно, чтобы она выздоровела?

– Выздоровление не имеет выходных. Каждый день требует полной отдачи. И в некоторые дни, твоей сестре будет очень плохо, так плохо, что она будет готова сдаться, а в некоторые забудет о том, что с ней творится неладное. Однако, на основе твоего рассказа, ты не думаешь, что она лежала на земле не от того, что ей голоса что-то там нашептали или из-за наваждения, а потому что ей было грустно из-за всех недавних событий с её парнем? Мы же не знаем, что у неё творится на душе.

– Да. Ты права. По-моему, он и есть то самое наваждение.

– В любом случае, спасибо, что сказала. Теперь я буду запирать дом на ночь и отдавать один запасной ключ тебе, чтобы на крайний случай никто больше не валялся на холодной земле в три часа ночи или когда там ещё.

– Не стоит прибегать к таким мерам. Я уверена, что всё будет хорошо.

– Как скажешь.

В марте предстояло праздновать день рождение моей сестры, но обычно уже несколько лет подряд мы семьей особо не праздновали, ограничиваясь сладким тортом и подарками с поздравлениями от родных и близких. О подарке для Даны я позаботилась ещё с конца февраля, поэтому не переживала по этому поводу.

Второе число в марте знаменовалось пепельной средой (Dies Cinerum) в церкви – начало Великого поста. Меня всегда привлекало название данного дня. По рассказам моего отца, наименование пепельная среда брало своё название с обряда в древности, когда голову посыпали пеплом, что считалось символом покаяния и бренности человеческого бытия.

Если у меня интересовались, являюсь ли я католичкой, протестанткой или православной, я отвечала, что являюсь просто христианкой. Так как в стране, где я выросла, в основном отмечались религиозные праздники по григорианскому календарю, мне ничего не оставалось делать, как праздновать их в те же дни.

Но мне не приходились по душе такие понятия, как католик, протестант, баптист и остальные наименования. По-моему мнению, такое разделение только всё усугубляло в мире. Люди, исповедующие, по сути, одну и ту же веру, находили всё новые и новые причины для споров. С некоторых пор я была согласна с тем утверждением, что религия разделяет людей, многие находят в ней больше отрицательных моментов, чем положительных. Это всё меня, безусловно, расстраивало, ведь мои ожидания были далеки от реально сложившейся ситуации, когда каждый считал своё мнение единственным правильным.

С четвертого числа Мередит ушла в отпуск на неделю. Это означало, что в одну смену нас должно было работать по двое: один бармен и одна официантка. Я умоляла Николь поменяться со мной местами, потому что я не горела желанием проводить смены вместе с Оливером.

«Ладно, я поменяюсь. Только ты давай без глупостей».

Теперь, в графике моё имя стояло рядом с именем Киры, и я была безусловно рада такому положению дел, когда Оливер Мейсон не станет меня поучать уму разуму хотя бы одну неделю.

Однако, признаться, не всё шло гладко, так как мне хотелось. В один из вечеров, а именно в субботу, случилась просто катастрофа. Какая-то компания молодых людей напилась до такой степени, что нам с барменом пришлось выдворять их из заведения до двух часов ночи.

– Парни, мы сейчас полицию вызовем, если вы не уйдёте, – припугнул их мой коллега.

Кира был настроен решительно. Я совсем не хотела влезать в неприятности с этими тестостероновыми объектами, поэтому всеми мыслями рассчитывала на своего друга и его нескончаемую решимость, а также настойчивость в своих действиях.

– Да мы просто развлекаемся. У меня, если что, день рождение, – ответил здоровяк с уже заметно покосившейся физиономией, – ты же должен понимать масштаб события!

От парней несло алкоголем, сигаретами и травой. Всё это было мне до безобразия противно и мерзко. Один бокал полетел в стойку. Ребята громко засмеялись.

– Прости, чувак, но, по-моему, ты не понял, что я имел в виду. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, – пригрозил бармен, схватив трубку.

Полиция приехала достаточно быстро на наш вызов, и мы наконец-таки смогли освободить заведение от всех посетителей. Нам с Киром пришлось остаться после смены и убирать весь беспорядок, который натворили эти ребята.

– Хорошо, что нам хотя бы завтра не надо на работу, – констатировал факт парень.

Насчет этого он был абсолютно прав. Однако, я не спешила радоваться, так как время было уже довольно позднее. Я заказывала такси дважды на этой неделе и такой расклад событий мне не совсем нравился, когда мне приходилось тратить больше денег, чем зарабатывать.

– Ты вроде далековато живешь, – сказал он.

Кира продолжал протирать стойку от разлитой текилы.

– Как тебе сказать… Мне уже написала тетя.

– Что пишет?

– Спрашивает, добралась ли я до дома.

– А ты что?

– А я нет.

– Автобусы так поздно уже не ходят, но…

– Но?

– Если у тебя нет других планов, то можешь остаться у меня.

– У тебя? Прости, ты это всерьез?

– А это странно?

– Вообще-то да. Могу ли я тебе доверять?

– Думаю, на основе наших с тобой совместных смен, можешь.

– Вдруг ты какой-нибудь маньяк.

– И поэтому я специально позвал этих парней, чтобы они начали буянить именно сегодня вечером, так как я подразумевал то, что ты не успеешь на последний автобус до дома. Так, что ли?

– Ты только что сам расписался в этом!

– Эй! Я вообще-то и сам не в восторге от того, что они задержали нас.

Я молча продолжала протирать стол. Это была плохая идея, зная, что Кира нравился Дане и она, между прочим, питала к нему весьма теплые чувства. Могла ли я вообще согласиться на его предложение? Я его не так хорошо знала к тому же.

– Совсем забыл. У меня здесь мотоцикл стоит сзади. Я сегодня проспал утром и приехал на нем.

– Теперь ты меня уже не приглашаешь к себе?

– Я увидел выражение твоего лица. Подумал, что может это не лучшая идея. По крайне мере, не сейчас. Может потом.

– И что?

– Могу отвезти тебя до дома.

– Боюсь сестра будет ревновать.

– Ты тоже думаешь, что я ей нравлюсь?

– Да. Конечно. С чего вообще такие вопросы? Это же очевидно.

– Просто я не думаю, что у нас с ней что-то получится.

– А зачем ты тогда проводишь с ней всё свободное время?

– Не всё время. Я познакомился с ней прошлой осенью и сначала она показалась мне милой.

– Она действительно красивая.

– Она красивая, даже так, как ты выразилась. Я не спорю с этим. Я подумал, почему бы не познакомиться с ней, узнать её получше, может из этого что-то выйдет? Мы катались вместе в другой город, я пытался сблизиться с ней.

– Со стороны и выглядит так, будто вы знаете друг друга не первый день.

– Это да. Она необычная девушка. У неё интересные мысли, просто…

– Тебя что-то смущает в ней?

– Дана как будто вечно что-то не договаривает. Ты её сестра, ты же должна знать что-нибудь об этом. Она способно резко сказать какую-то грубость, не подумав. Или… я могу рассказывать историю, а она просто станет пялиться в стену, словно мертвая и будет молчать. У меня складывается такое ощущение, что она будто и не слушает меня. Как будто Дана где-то очень далеко. Иногда я вовсе её не понимаю. У неё как будто личность меняется.

– Ты ей нравишься. Если это всё, что тебя беспокоит, то я могу сказать ей об этом.

– Мы не очень хорошо понимаем друг друга.

– Ты так правда думаешь?

– Обычно сердце никогда не обманывает, ведь так?

– Бывает.

– Хотя может я просто загнался.

– А она тебе нравится? Я думала, вы встречаетесь. Я имею в виду, когда только приехала, то видела, как ты провожаешь её до дома. Вы производили впечатление…