Иногда он стучал пальцами по деревянной панели, разговаривая с кем-то. Быстро находил технологические карты напитков, если какие-то рецепты улетучивались из его головы. Ему было достаточно взглянуть на них, как он тут же принимался за работу. И всё так умело, всё так легко. Даже его движения были такими плавными, что я могла бы только позавидовать. Вот Кира кладет в бокал крупный пищевой лед, отмеряет 100 мл апероля, вливает в бокал, отмеряет 100 мл мартини просекко, вливает в бокал, перемешивает всё бамбуковой трубочкой, режет апельсин на дольки и украшает ими напиток.

Мне нравился янтарный цвет Апероля Шприц. Напиток выглядел, как закатное солнце.

– Мне бы научиться так умело со всем справляться, – завидовала я.

– Я сделаю так, чтобы ты умела всё.

– Разве это всё должна уметь официантка?

– Ты универсал, как и я. Я могу отойти выйти покурить. Я же должен быть уверен, что ты справишься без меня и моей помощи.

Мы раскладывали фрукты: яблоки, ананасы и цитрусовые по контейнерам. Последние, я раскладывала в перчатках с крайней осторожностью, заранее выпив лекарство против аллергии.

– Не переносишь апельсины? – уточнил парень.

– Только, когда ем. Но все равно неприятно.

– Хорошо, я буду знать.

Людей по пятницам и выходным в баре было достаточно много, чтобы сказать о том, что я немного начала уставать. Приходили компании молодых людей, взрослые пары, байкеры, взявшиеся непонятно откуда, и многие другие. Некоторые вещи я просто была не в состоянии успеть: заказы шли одни за другими. Я сбивалась со счета, старалась не потерять листок с заказанными блюдами, так как запомнить всю информацию я была просто не в состоянии.

Николь старалась мне помогать всем, чем могла, но она также бегала туда-сюда, чтобы уложиться по времени. Иногда, она подгоняла двух поваров, которые и так старались сделать всё, что было в их силах. Однако проблемы всё равно возникали у нас пути. Какие-то блюда становились «на стоп», то есть для их приготовления не хватало определенных продуктов на кухне и это было совсем не кстати, так как гости начинали злиться, но мы с Николь тут же предлагали им что-нибудь другое, что могло бы удовлетворить их вкус.

Мы редко, когда задерживались с ребятами на работе, но даже, когда это происходило, я всё равно успевала на автобус. Николь жила рядом, а Кира уезжал на своём мотоцикле.

– Красивый крестик, – как-то вечером заметил он.

– Спасибо. Он достался мне от отца.

– Не потеряй его. Ты просто так всегда быстро бегаешь на кухню.

– Всё нормально. Я справлюсь.

– Я в этом и не сомневаюсь.

Так и проходили мои первые рабочие дни. Помимо этого, мне пришлось познакомится с другой официанткой по имени Мередит, которая здесь работала примерно уже полгода.

– Когда я только начинала разносить заказы, то мне казалось, что это не моё, – честно призналась она.

Второй бармен по имени Оливер был немного специфичен, хотя внешне не выглядел отталкивающим. Он до посинения мог отмывать стойку, перебирать лед в ледогенераторе, переставлять бутылки на полках, чтобы они лучше смотрелись вместе. Мередит говорила мне, что Оливер педант, но это даже хорошо, таким образом для неё самой оставалось меньше работы.

Однако иногда это было странно, когда он поправлял меня на мелочах.

– Тори, лимон лучше положить с правой стороны.

– Это имеет значение?

– Здесь всё имеет значение. Ты не видишь, что гость правша? Ему будет удобнее брать лимон с правой стороны.

– Как скажешь, Оливер.

В остальном работа была не слишком сложная.

Во вторник восьмого числа к нам на ужин зашел Рик, молодой человек Елены, который был ещё мне незнаком. Бабушка Роуз была безмерно рада его видеть, а мне было любопытно посмотреть на человека, который занимался лечением и контролем терапии моей сестры.

– Мне обязательно быть на ужине? – лениво протянула Дана за несколько часов до ужина.

– Ты выпила все лекарства? – уточнила я.

– Я же сказала, что да.

– Тогда да, обязательно.

Рика Беннета, я назвала бы мужчиной, который одним своим взглядом может заставить тебя потерять дар речи. Рядом с ним Елена просто светилась от счастья. Блеск на её губах дал мне знать, что она готовилась к его приходу. И это было всё же удивительно, ведь, по её словам, они встречались уже полтора года. Это было светло-русый мужчина, лет 35–40, с щетиной на лице и поражающими знаниями в области психотерапии.

– Добрый вечер, меня зовут Тори. Рада с вами познакомиться, – поприветствовала я прибывшего гостя на пороге нашего дома.

– Я Рик. Очень много о тебе наслышан. Мне также приятно.

Определенно, он был очень галантен. Дана уже сидела за столом и крутила зубочистку в руках.

– Доктор Беннет, какими судьбами? – сестра показательно цокнула.

– Всё прекрасно, Дана. Как ты себя чувствуешь?

– Словно я могу летать.

– Что, правда?

– Иногда.

– Присаживайся, Рик. Сегодня на ужин индейка, – вмешалась в разговор Елена и как бы подтолкнула мужчину в дом. Мы все заняли свои места за общим столом. Сестра не смотрела на присутствующих, уткнувшись носом в тарелку.

– Так вы психотерапевт, Рик? – я постаралась начать разговор, чтобы сгладить неприятное ощущение от реплик моей младшей сестры.

– Раньше я был педиатром – лечил детские болезни: дифтерию, ларингит, дракункулез.

– Последнее звучит, как что-то страшное.

– Это и правда чудовищное заболевание. Люди заражаются, выпивая сырую или нефильтрованную воду из водоемов. Чаще всего поражаются нижние конечности. Там вырастает подкожный пузырь, который лопается с выделением желтоватой жидкости.

– Ничего себе, – проговорила я с натянутой улыбкой на лице, – надеюсь, это заболевание быстро лечится.

– Спасибо, мы здесь едим, – угрюмо ответила Дана.

Елена окинула мою сестру упрекающим взглядом.

– Рик долгое время жил в Центральной Индии, а там чего только не встретишь, верно?

– Там лучше никому не быть. Кстати, Дана рассказывала о предложение ей вступить в группу поддержки?

– Что за группа поддержки? – я удивленно взглянула на сестру, а та лишь закатила глаза.

– Она ничего нам не рассказывала, – подтвердила бабушка, занимая место рядом со мной.

– Там нет ничего примечательного, – тихо пробормотала себе под нос младшая сестра.

– Может расскажешь?

– Всем надо за ужином говорить о моих проблемах? – Дана громко положила вилку на стол.

– Нет, нам просто интересно, что это такое, но, если ты не хочешь говорить об этом, давайте не будем, – я положила руку на ладонь сестры и та, как показалось мне, слегка успокоилась.

– Я к себе. Спасибо за ужин.

Я ошиблась. Дана вытерла рот салфеткой и вышла из-за стола. Когда мы остались на кухне вчетвером, Елена виновато посмотрела на своего молодого человека.

– Прости, Рик. Она слишком эмоциональна. Ты это и без меня знаешь.

– Нет, что ты. Возможно, это была не лучшая тема для разговора.

– Но нам ты расскажешь?

– Тётя! – перебила я её, – Может не стоит теперь?

– Группа поддержки – это не то, что ты думаешь, Тори, – начал рассказывать Рик, – это как сообщество, где вы все равны, у вас похожие проблемы, есть общие интересы, вы общаетесь и помогаете друг другу преодолеть личные жизненные трудности. Это как новые друзья, которые и в самом деле тебя понимают.

– Ей это действительно нужно? Она никогда не ходила ни в какие группы поддержки.

– Туда приходят разные ребятами с разными историями. Многие становятся друзьями на года. Это хорошая моральная поддержка. Некоторые там раскрываются, так как думают, что в их жизни обычные люди, которые не сталкивались с такими проблемами, как у них, их просто не поймут. В группе ребята поют, рисуют, общаются, обмениваются контактами, фильмы смотрят.

– Похоже, на клуб по интересам.

– Да, только всех связывает одна проблема – болезнь.

– Нам стоит поговорить об этом с Даной, – произнесла Елена и посмотрела на меня в ожидании моего одобрения, – Ведь так?