Не думала, что он способен испытывать подобные чувства. По крайней мере пока что. а еще я не уверена, что готова к его мольбам о «всегда».

Тем не менее, я жажду этого «всегда»

И в жаркой темноте, я не в состоянии отрицать, что тоже испытываю всю эту страсть.

Обри

Проснувшись следующим утром, я чуть с ума не сошла. Поморгала глазами в полумраке, пытаясь понять, где я. Мой мозг никак не мог сообразить, почему я не дома, в кровати, в окружении привычных вещей.

Затем, меня обняли чьи-то руки, задней части шеи коснулись губы, и я замерла. Вот, черт, теперь я вспомнила.

Я переспала с Максом Демело.

В моем все еще сонном мозгу всплыли слова, сказанные им вчера ночью. Он, правда, хочет, чтобы я всегда была рядом? Ил это просто слова, сказанные во время секса?

В груди все сжимается, когда я вспоминаю выражение его лица и то, как он смотрел на меня: в его глазах светилась нежность, они горели страстью, которую я испытываю столь же остро.

Но вот в данную минуту, мне очень-очень надо воспользоваться ванной.

Я поерзала в объятьях Макса. Мой мочевой пузырь уже готов взорваться, но, судя по всему, в ближайшее время Макс не собирается отпускать меня никуда.

Я переворачиваюсь на бок, надеясь, что таким образом смогу выскользнуть из его хватки. Но оказавшись лицом к Максу — его глаза закрыты, спящее лицо кажется на удивление юным — желание двигаться пропадает.

Мне нравится видеть его таким, без дерзкой уверенности или болезненной уязвимости. Обе разновидности поведения разрывают мне сердце. Но здесь и сейчас, пока он спокойно спит, он кажется довольным.

Его губы растянулись в улыбке.

— Я знаю, ты разглядываешь меня, — бормочет он. Я закатила глаза.

— Мне очень нужно воспользоваться твоей ванной, но я накрепко прижата к матрасу, — отметила я сухо и снова попыталась выбраться.

Одним плавным движением, Макс открыл глаза и перевернул меня на спину, пристроившись между моих бедер — его ноги идеально переплелись с моими. Мы оба по-прежнему были обнажены, так как вчера ночью не потрудились одеться. Мое тело сразу же откликнулось на близость его тела.

— Мне нравится просыпаться с тобой, — произнес Макс с улыбкой, вводя в мои влажные глубины только кончик члена.

Дыхание у меня сбилось, и в животе закрутилась спираль обжигающей похоти.

— О Боже, — простонала я, когда Макс толкнулся глубже.

Я выгнула спину, моя грудь выпятилась и Макс, всосав один сосок в рот, начал кружить языком вокруг тугого горячего бутона.

Он все еще не вошел в меня целиком, и я лихорадочно ерзала и извивалась под ним. Я надавила пятками на его зад, понукая его войти глубже, но он сопротивлялся и хихикал, лаская мою грудь.

И вот, когда я уже было подумала, что сейчас он войдет в меня максимально глубоко, он вышел и скатился с меня. Я растерянно села, сердце бешено колотилось в груди, голова слегка кружилась от несостоявшегося оргазма.

— Какого черта? — зарычала я на него. Макс откинулся назад, скрестил руки за головой и лыбился как сумасшедший.

— Иди в ванную, делай свои девчачьи дела. Я буду здесь, когда ты вернешься, — подразнил Макс и озорно подмигнул мне.

Я раздраженно поднялась и направилась в ванную. Находясь вдали от тела Макса, в голове прояснилось и мне удалось спокойно обдумать ситуацию, в которой оказалась.

Я вспомнила о том, что вчера вечером произошло в группе поддержки, и кровь у меня в жилах застыла. Мы вели себя беспечно и более чем безрассудно. Теперь лишь вопрос времени, когда Кристи обо всем узнает, а затем и доктор Лоуэлл, и весь остальной факультет психологии.

У меня ни за что не получится объяснить поведение Макса или собственную неспособность вести себя адекватно в его присутствии. Все совершенно очевидно, что мы чувствуем друг к другу. Мой самый страшный ночной кошмар стал явью.

Но я быстро впала в зависимость от Макса.

Он тот, кого я хочу.

Я сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем вернуться в спальню. На улице было по-прежнему темно. Понятия не имею, сколько времени. Еще слишком рано, чтобы просыпаться, но я уже не чувствовала себя уставшей.

Глядя на Макса, который дожидался моего возвращения в кровати, меня окутало жаркое пламя, ничего общего не имеющее с обычной похотью. Это пламя пылало гораздо ярче.

Забравшись под одеяло, я свернулась клубочком рядом с ним — одной ногой обхватила его бедро и положила руку ему на грудь. Я прижалась макушкой к его подбородку, и Макс крепко прижал меня к себе.

Можно с ума сойти от того, как Максу удается заставить меня потерять голову от желания, а затем убаюкать меня в своих объятьях до состояния удовлетворенной расслабленности. Эмоции затеяли битву друг с другой и в глубине души, я остро ощущала каждую из них. От этой битвы у меня подкашивались коленки, и я была на грани потери контроля.

Влечение сродни этому, я испытывала, когда была в «Мании». Возможность сдаться, выпустить на волю ту часть себя, которая дремлет почти всю мою сознательную жизнь.

Макс поглаживает пальцами мое предплечье — успокаивающий жест, от которого веки у меня начали тяжелеть. Но затем он заговорил, и все мысли о сне сразу же улетучились.

— Спасибо, — прошептал он, целуя меня в макушку.

— За что? — спросила я и, повернувшись, уткнулась подбородком ему в грудь. Лицо Макса оставалось в тени — мрачное напоминание о том, каким человеком он может быть время от времени. Мой таинственный мужчина, человек, с которым, я не уверена, что смогу примириться.

— За то, что ты здесь, со мной. За то, что не ушла той ночью после случившегося в клубе. За то, что оставалась со мной, даже когда все стало ужасно.

Его голос надломился, поэтому он прочистил горло и робко улыбнулся. Макс быстро наклонился и чмокнул меня в кончик носа.

— За то, что ты такая, какая ты есть, — закончил он, и обхватил меня за затылок, притягивая мое лицо к своему. Он обрушился на мои губы в жгучем поцелуе, и я, конечно же, растаяла. Вот такой вот властью он обладает надо мной. Абсолютной и безграничной. У меня нет сил сопротивляться ему.

Под своей ладонью я ощущаю, как ровно и сильно бьется его сердце. Значит пока что никаких признаков ломки нет. Мне остается надеяться, что он ничего не принял рано утром, пока я еще не проснулась. Мне хотелось уточнить, но я боялась испортить момент вопросами, которые приведут его в бешенство.

Я позволила Максу целовать меня, пока мы оба не начали задыхаться. Он усадил меня на себя, так чтобы я оседлала его. Мое желание сразу же проснулось. Не удержавшись, я потерлась об него, и ухмыльнулась, когда он испустил низкий горловой стон.

— Проведи день со мной, — потребовал Макс с улыбкой, которая быстро превратилась в стон, когда я снова потерлась об него.

Приподнявшись, я направила его в себя и медленно, целенаправленно опускалась, пока он полностью не заполнил меня. От этого движения мы оба громко и низко застонали.

— У меня занятия. Мне надо написать доклад. Тебе разве не нужно делать домашку? — спросила я между стонами. Макс обхватил мои бедра и приподнял меня, направляя, пока толкался вверх.

Затем он перевернул меня, так что я оказалась под ним, он протянул руку и начал ласкать мое лицо, замедляя ритм своих движений.

— Только сегодня, — умолял он. Я начала было трясти головой, отказывая ему, но он начал долго и глубоко целовать меня.

— Никаких занятий, никакой работы. Только ты. Только я. Только мы вдвоем, — умолял Макс в такт с биением наших сердец.

— Да, — я не смогла дать ему другой ответ, впилась ногтями в кожу на его лопатках и выгнула спину.

Я кончила так сильно, что это удивило меня. К концу моего оргазма кончил и Макс.

После этого мы лежали и пытались выровнять дыхание, ожидая, пока сердцебиение придет в норму.

Наши тела были скользкими от пота, и в нормальной ситуации, я бы уже давно испытывала отвращение от того, как слиплась наша кожа, но к моему удивлению, сейчас это не волновало меня. Моя рука определенно сейчас лежит на чем-то влажном, но я могу только думать о том, как же приятно лежать, распластавшись на нем, пока он до сих не вышел и з меня и мы остаемся единым целым.