— Обри, — позвал Брукс, возвращая меня к реальности. Я сразу же отдернула руку, будто прикосновение Макса обожгло меня.

Лицо Макса потемнело. Он посмотрел на Брукса, который наблюдал за нами, как ястреб. Выражение лица Макса стало просто убийственным.

— Можно мне карандаш и бумагу? — сухо попросил Брукс, выгнув бровь. Макс открыл рот, будто собираясь что-то сказать, но я поспешила вручить Бруксу необходимое, прежде чем он смог это сделать.

— Держи, — сказала я, всовывая бумагу в руку своего друга. Глаза Брукса вспыхнули, когда он посмотрел на меня.

— Спасибо, — пробормотал он.

Я вернулась к своему стулу и сделала несколько бессмысленных пометок в своем блокноте, просто чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. В комнате стояла тишина, которую нарушал только звук карандашей, царапающих бумагу.

Я воровато наблюдала за Максом, но он казалось, был полностью поглощен написанием письма.

Когда время закончилось, я раздала конверты и предложила написать на них свои адреса и вложить письма. Кристи объяснила мне, что она разошлет эти письма, когда курс занятий будет окончен, чтобы они смогли прочитать их.

— Это так чертовски глупо, — заявил Эван, когда я, собирая письма, приблизилась к нему. Началось. Мне следовало бы догадаться, что во время проводимого мной занятия мистер Учтивость не преминет высказать всем свое мнение по тому или иному вопросу.

Я постаралась не закатывать глаза. Честно, приложила максимум усилий. Но мне тяжело контролировать себя сейчас.

— Почему же? — вежливо поинтересовалась я и поняла, что мне удалось разозлить его.

— Как будто чертовы письма смогут изменить нашу жизнь. Эта тупая психо-болтовня ничего не дает. Вам, жеманным сучкам, вещающим нам с трибун, что нам следует или не следует делать лучше валить ко всем чертям и беспокоиться только о себе, — выплюнул он. Лицо у меня вспыхнуло, когда еще несколько человек зашумели, выражая свое согласие.

Я протянула руку, намереваясь забрать его письмо, и решив, не связываться с ним. Сделай глубокий вдох, Обри. Держи себя в руках. Игнорируй его. Я снова и снова прокручивала эти успокаивающие фразы у себя в голове.

Я понимала, что Эван жаждал реакции с моей стороны. Он хотел затеять спор, но я не собиралась делать этого, даже будь у меня выбор или цветистые комментарии, которыми мне бы хотелось поделиться.

Эван сердито зыркнул на меня и постучал колечком в языке по нижним зубам.

— Я не собираюсь отдавать его тебе, — зло заявил он. Эйприл нервно переводила взгляд с меня на своего парня.

Я опустила руку.

— Твое право, — мягко ответила я ему, и двинулась забрать следующее письмо.

— Ты не получишь ничьи письма, — заявил Эван и встал. Он выпрямился, очевидно пытаясь выглядеть более грозным.

Ладно, может он и выглядел несколько пугающе, особенно с учетом того, что никто не спешил вмешаться. Спасибо большое, ребята.

— Не тебе решать, Эван, — осторожно отвечаю я, встречаясь с ним взглядом. Важно не показывать свою слабость, не дать ему понять, что он задел меня — хотя у него это отлично получилось. Он беспокоил меня. Его поведение было решительно безбашенным.

Эван шлепнул меня по руке и выбил из нее письма, а затем отшвырнул ногой подальше, так чтобы я не могла достать.

— К чертям это дерьмо! — прорычал он.

Брукс мгновенно вскочил и оказался рядом со мной. Он поднял руки в успокаивающем жесте.

— Давай сделаем глубокий вдох, Эван, и успокоимся, — утихомиривающе предложил он, пользуясь всеми своими превосходными навыками консультирования, которые изучил за последние четыре года.

Но, очевидно, слова «успокоимся» произвели прямо противоположный эффект на Эвана. Он пнул свой стул и тот с грохотом покатился по полу. Он начал быстро «заводиться», глаза выпучились. Теперь, глядя ему в лицо, стало понятно, что оба они — он и Эйприл — что-то приняли перед началом занятия.

Так что взывать к разуму и логике бесполезно.

— Эван, думаю, тебе следует уйти, — уверенным тоном велел Брукс, приближаясь едва заметными шажками к мистеру Неадеквату.

Эйприл попыталась положить ладонь на руку своего парня, но он с силой отшвырнул ее и Эйприл отлетела назад. Остальные участники группы начали медленно отступать. Трусы.

— Я уйду, когда, мать его, буду готов уйти! — кричал Эван, брызжа слюной. Он смахивал на сумасшедшего. Казалось, он готов нанести серьезные увечья… на лицо Брукса и на мое тоже.

Он сделал один угрожающий шаг в мою сторону, и я не удержавшись, отступила. Мне было все равно, если этим, я продемонстрировала слабость, что я практически объявила всем присутствующим в комнате, что этот парень напугал меня до чертиков. Включились все мои инстинкты самосохранения и мое желание оказаться как можно дальше от него перевешивало все прочие мысли.

Но прежде, чем Эванс дела еще один шаг в мою сторону, Макс схватил его за рубашку и отшвырнул к стене. Прижав руку к его горлу, она наклонился к Эвану и Лицо у Макса было такое ужасающее, что Эван почти сразу прекратил бороться.

— Посмей еще хоть раз так заговорить с ней в подобном тоне! — Макс еще сильнее вдавил руку Эвану в горло, от чего тот начал задыхаться.

— Ты меня слышишь, кусок дерьма? Если ты еще хоть раз прикоснешься к ней, я убью тебя! — проревел Макс. Эван дернулся — боевой запал полностью покинул его. Эйприл рыдала на своем стуле, а остальная часть группы в шоке наблюдала за тем, какой оборот приняли события вечера.

Брукс схватил Макса за руку и потянул его.

— Отцепись от него, Макс! Сейчас же! — прокричал он, но Макс напоминал каменную стену, продолжая зло смотреть на Эвана, и не обращая на Брукса ни малейшего внимания.

— Извинись перед Обри. Немедленно. Если не извинишься, клянусь, я тебе все зубы в глотку вобью, неделю ими потом ссать будешь! — угрожал Мак низким ледяным голосом. Он еще сильнее вдавил руку в горло Эвану и парень начал приобретать неестественно голубоватый оттенок.

Брукс снова дернул Макса за руку и тот, наконец-то, позволил оттянуть себя. Эван сделал глубокий вдох, его глаза метнулись ко мне.

— Извини, — прохрипел он, потирая горло.

Мне хватило сил лишь кивнуть, я была шокирована не меньше остальных тем, как резко Макс превратился в настоящего мужчину. Эван схватил Эйприл за руку, и они практически выбежали из комнаты.

Брукс что-то говорил Максу, но Макс прошел мимо него и направился прямо ко мне. Он взял мои руки и поднес их к своим губам. Он не коснулся кожи, просто держал их напротив своих губ, закрыв глаза, пытаясь взять себя в руки.

В комнате стояла тишина, все наблюдали за нами. Это плохо. Я должна прекратить все это. Я оказалась в ловушке, захваченная острым желанием, зародившимся у меня в животе, в тот миг, когда Макс коснулся меня.

Наконец он открыл глаза и отпустил мои руки.

— Ты в порядке? — тихо спросил он меня.

Я сумела кивнуть, на самом деле мне было трудно даже дышать. Меня тревожила настойчивость его взгляда, но Боже, помоги мне, как же мне хотелось закинуть руки ему на шею и обнять его.

Макс медленно разжал пальцы и выпустил меня. Мои руки безвольно повисли по бокам. Мы стояли так близко друг к другу, что наши груди соприкасались. Он поднял руку, намереваясь провести рукой по щеке, но остановил себя, прежде чем исполнил задуманное.

Затем без единого слова, он отступил и вышел из комнаты.

Несколько бесконечно долгих мгновений никто не двигался, а затем все одновременно устремились к двери. Я пыталась сделать объявление о встрече на следующей неделе, но у меня сел голос. Бруксу пришлось взять эту задачу на себя.

Я осталась стоять на месте, пошатываясь от всего произошедшего, от того, что Макс дал всем в комнате ясно понять, что между нами что-то происходит, что-то, что сулит нам крупные неприятности.

Когда все вышли, Брукс с грохотом захлопнул дверь и развернулся ко мне.

— Поверить не могу, Обри! Ты что, дура? — с ненавистью процедил он.