Я прищуриваю глаза.

— Кит. Вы далеко от Нью-Йорка.

— Мы следим за новостями, а ты — новость. Рад снова видеть тебя в центре внимания. Как тебе нравится жизнь в маленьком городке в Техасе?

— Мне это нравится. Люди, игроки, школа. Следующий вопрос.

Он хихикает.

— Ты слишком резок. Ничего нового.

Я выдыхаю.

— У тебя есть вопрос, Кит?

— Да. — Он наклоняется и смотрит в камеру.

— Привет от Кита Бриджеса. Мы здесь в Блу Белл, штат Техас, горячая точка для талантливых футболистов средней школы. Ронан Смит, бывший квотербек Питонов, здесь, с нами. Он тренирует здесь уже два сезона. В прошлом году он вывел их в чемпионат, и в этом году они, надеюсь, закончат сезон непобежденными. Разве это не так, Ронан?

Я киваю.

Кит улыбается в камеру.

— Ранее сегодня Стэнфорд объявил его претендентом на их тренера квотербеков, и он также получил еще одно предложение…

Я вдыхаю, мои глаза расширяются.

Он смотрит на меня.

— Это правда, что ты назначен следующим тренером квотербеков Нью-Йоркских Питонов? Бьюсь об заклад, что эти люди из Стэнфорда будут опустошены, — он смотрит на людей вокруг меня, — так же, как и Блу Белл.

Дыхание со свистом вырывается из меня. Какого хрена? Мой старый тренер звонил мне сегодня утром; потом Так звонил перед собранием бодрости духа.

Мои руки сжимаются, когда я заставляю себя улыбнуться.

— Вы на частной территории без приглашения. Разойдитесь, или полиция будет предупреждена. Спасибо тебе.

— Ронан, просто ответь на вопрос! — он зовет, но я игнорирую его.

Мои игроки ушли впереди меня, их плечи напряглись. Скитер входит, держа руки в карманах.

— Это был сюрприз. — Он наблюдает за репортерами, которые собирают их снаряжение. — Это правда?

— Да, это правда, что мне звонил Нью-Йорк.

— А, понятно. — Он отводит от меня взгляд, его челюсть напряжена. — У нас есть работа. Я собираюсь отправиться в полевой дом и заставь их начать, если тебе нужна минута, чтобы придумать, что ты собираешься сказать.

— Скитер, послушай, мне очень жаль. Я только что узнал о предложении в Нью-Йорке. Стэнфорд не получит моего согласия. Я просто…

Но он уже уходит. Моя челюсть отвисает. Теперь я могу добавить его в список людей, которым я сделаю больно.

Я смотрю на Нову.

На ней кремовая кожаная юбка и темно-синяя блузка, к которой приколота пуговица с изображением рыси. Ее волосы собраны в высокий хвост, подчеркивающий ее лицо, которое в настоящее время пусто. Она берет ожерелье, которое я ей подарил, и пропускает его сквозь пальцы. Ее слова мягки.

— Ты сказал, что ты будешь честен со мной.

— Это случилось сегодня утром. Реджи и тренер Харди позвонили мне. Затем Так. Я не думал, что кто-нибудь еще знал, но…

— Мы вместе обедали.

Я вздыхаю.

— Нова…

Она морщится.

— Нью-Йорк — идеальное место для тебя. Это твой дом.

Это был мой дом. Это то, где моя команда. Друзья. Воспоминания.

После того, как я не отвечаю, она испускает легкий вздох.

— Держу пари, твои телефоны звонят без умолку. Что ты хочешь, чтобы я сказала?

— Ничего им не говори.

— Поняла. Как ты и не говорил мне. Увидимся в офисе

Затем она уходит, направляясь обратно в спортзал.

Я хочу догнать ее, но мои призраки из прошлого, те, которые все еще держат свои когти во мне, удерживают меня.

Позже в раздевалке наступает время игры, и у меня не было возможности поговорить со своей командой. К тому времени, когда я пришел на тренировку после появления репортеров, ребята уже играли на поле, и мне нужно было время подумать, поэтому я оставил это в покое, но теперь этого не избежать.

Ужас охватывает меня, когда я смотрю на их опущенные лица.

Затем входит Тоби.

— Ты опоздал на двадцать минут, — говорю я, когда он бросает свою сумку на скамейку. — Остальная часть команды одета и готова к игре.

Он вытаскивает свою одежду, затем поворачивается ко мне спиной, надевая прокладки.

— Тоби?

Другие игроки переводят свои взгляды с меня на него.

— Ты капитан, Тоби. Ответь мне.

Он поворачивается и поднимает на меня тяжелый взгляд.

— Я все еще капитан. А ты все еще наш тренер?

Брюно ворчит себе под нос:

— Да, именно это я и говорю, — затем опускает голову.

Я раскачиваюсь на пятках, подыскивая правильные слова. Я не знаю, есть ли они у меня. Тоби толкается вокруг в поисках своего шлема и маски для лица, затем пожимает плечами.

— Моя мама плохо себя чувствовала. Я оставался с ней так долго, как только мог. Извини.

Беспокойство на несколько дюймов выше меня.

— Мне нужно послать кого-нибудь, чтобы проверить ее?

— Нет.

— Ты уверен? Я могу послать одного из ассистентов или Лоис…

— Нет! — кричит он, затем делает глубокий вдох, его грудь поднимается. — С ней все в порядке. Все как обычно. Это ничего.

Как только он экипирован и сидит с другими игроками, я прочищаю горло и встаю в центре комнаты. Мои руки постукивают по моей ноге.

— Все в порядке. Я знаю, у вас есть вопросы о том, что произошло сегодня после митинга бодрости духа.

Бруно сидит, раздвинув ноги, его глаза не встречаются с моими. Майло резко падает, закрыв лицо руками. Тоби стоит, его челюсть напряжена. Скитер смотрит в свой планшет. Лоис вытирает лицо салфеткой.

Долгий выдох исходит от меня в ответ на их молчание.

— Как вы знаете… из предыдущего… я в шорт-листе для Стэнфорда, но этого не будет, и меня рассматривают для Питонов. Это не должно отражаться на вас. Мы прошли долгий путь вместе и…

— Ты собираешься уходить? — спрашивает Бруно.

Я снимаю шляпу и провожу рукой по волосам.

— Это возможно.

— У тебя было два предложения! — Тоби выходит из себя.

— Прямо сейчас вы — моя команда, и я стою прямо здесь. — Я окидываю их взглядом. — Вы сердце этого города, а не я. Мы выиграли все до единой игры в самом сложном округе Техаса. Вместе. Эта команда собирается заявить о себе, и в этом случае там будет золотой трофей. — Я указываю на полки позади меня, уже выложенные предыдущими чемпионатами.

Они смотрят на меня тусклыми глазами.

Я зажимаю нос, беспокойство растет, когда все, что было раньше, врезается в меня. Шок и боль, которую я видел на лицах моей команды. Как Нова ушла, опустив плечи.

— Это отстой, хорошо; это отстой! Я не могу дать вам ответ прямо сейчас! — Я заявляю, кладя руки на бедра. — Это дерьмо сегодня не должно было случиться. Вы считаете меня предателем. Вы думаете, я вас бросаю…давайте, злитесь! — Я ударяю кулаком по ладони другой руки. — Но помните кассету, которую мы смотрели, стратегии, над которыми мы работали после летнего лагеря. Думайте друг о друге. Как вы стали близки. Как игроки в этой команде — семья. Мы приспосабливаемся. Мы меняемся. Мы — Рыси!

Несколько голов поднимают головы и кивают, бормоча себе под нос: “Да, да”, но некоторые этого не делают.

Бруно все еще выглядит угрюмым, а Тоби не смотрит на меня, его глаза устремлены куда-то поверх моей головы.

Скитер вскидывает кулак в воздух.

— Все в порядке, Бобкэтс! Кто со мной? Да? А? Выиграй сердце, выиграй все!

Их ответ нерешительный, и он врезается в мое сердце.

Я тяжело вздыхаю и следую за ними к двери.

К концу третьей четверти счет двадцать восемь-семнадцать, и мы проигрываем. Я прохаживаюсь вдоль боковой линии и провожу рукой по волосам, моя кепка исчезла, так как я бросил ее на землю ранее. Мой капитан убегает с поля, опустив плечи. В нашей последней игре Тоби сделал перехват, свой второй, позволив Рэмс снова забить.

Он подбегает к Скитеру — не ко мне, — и я подхожу к нему.

— Посмотри на меня, Тоби.

Он снимает шлем и прикусывает нижнюю губу так сильно, что это выглядит болезненно.

— Это моя вина, — ворчит он, потирая лицо и уставившись в землю. — Они бьют меня на маршрутах…

— Они учились. Они знают твои привычки. Послушай меня.