Мы должны многое вынести и многим пожертвовать, а не позволять разногласиям и разделению царить в наших сердцах. Мартин Лютер говорит: «Когда два козла встречаются на узком мосту над глубокой водой, как они себя ведут? Ни один из них не может повернуть назад, ни один не может пройти мимо другого, потому что мост слишком узкий; если они толкнут друг друга, то оба могут упасть в воду и утонуть. Природа, таким образом, научила их, что если один ложится сам и позволяет другому переступить через себя, оба остаются невредимыми. Тем не менее, люди должны скорее терпеть, когда на них наступают, чем вступать в споры и разногласия друг с другом».
Коудрей говорит: «Как в музыке, если гармония тонов не является полной, они оскорбительны для образованного уха; так и христиане если расходятся во мнениях между собой, неприемлемы для Бога».
Существуют различные дары — этому ясно учат, — но есть один Дух. Если мы все были искуплены одной и той же кровью, мы должны смотреть друг другу в глаза в духовных вещах. Павел пишет: «Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же;» (1-е послание Коринфянам 12:4-5).
Я не верю, что какая-либо сила, земная или адская, может устоять перед трудом там, где есть единство. Когда церковь, кафедра и церковная скамья объединяются, и все Божьи люди единодушны, христианство подобно раскаленному шару, катящемуся по земле, и все воинства смерти и ада не могут устоять перед ним. Я верю, что тогда люди будут стекаться в Царство сотнями и тысячами. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою.» (Евангелие от Иоанна 13:35). Если только мы будем любить друг друга и молиться друг за друга, успех будет. Бог не разочарует нас. В истинной Церкви Христа не может быть настоящего разделения; они искуплены одной ценой и вселены одним Духом. Если я принадлежу к семье Бога, я был куплен той же кровью, хотя я, возможно, и не принадлежу к той же течению или партии, что и другой. Что мы хотим сделать, так это убрать эти жалкие стены разделения. Наша слабость заключалась в нашем разделении; и что нам нужно, так это чтобы не было раскола или разделения среди тех, кто любит Господа Иисуса Христа. В Первом Послании к Коринфянам мы читаем о первых признаках разделения, приходящего в раннюю церковь: «Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях. Ибо от домашних Хлоиных сделалось мне известным о вас, братия мои, что между вами есть споры. Я разумею то, что у вас говорят: «я Павлов»; «я Аполлосов"; «я Кифин»; «а я Христов». Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились?» (1-е послание Коринфянам 1:10-13).
Обратите внимание, как один сказал: «Я от Павла», а другой: «Я от Аполлоса», а третий: «Я от Кифы». Аполлос был молодым оратором, и люди были очарованы его красноречием. Некоторые говорили, что Кифа, или Петр, принадлежал к обычному апостольскому роду, потому что он был с Господом, а Павел — нет. Итак, они разделились, и Павел написал это письмо, чтобы уладить этот вопрос.
Дженкин в своем комментарии к Посланию Иуды говорит: «Участники «общего спасения», которые здесь согласны на один путь к небесам и которые ожидают, что в будущем будут на одном небе, должны иметь одно сердце. Это вывод Апостола в Послании к Ефесянам. Какое это удивительное несчастье, что те, кто согласен в общей вере, должны расходиться во мнениях, как общие враги! Что христиане должны жить так, как если бы вера изгнала любовь! Эта общая вера должна смягчать и закалять наш дух при всех наших различиях. Это должно умерить наши умы, хотя в земных отношениях существует неравенство. Каким сильным мотивом было обращение братьев Иосифа к нему с просьбой простить их грех, ведь они оба были его братьями и слугами Бога его отцов! Хотя наше собственное дыхание не может задуть свечу раздора, о, все же пусть кровь Христа погасит ее!»
Какое странное положение вещей обнаружили бы Павел, Кифа и Аполлос, если бы они пришли в мир сегодня! Маленькое деревце, выросшее в Коринфе, выросло в дерево, подобное дереву Навуходоносора, и в нем собралось множество небесных птиц. Предположим, Павел и Кифа спустились бы к нам сейчас, они бы сразу услышали о наших церковниках и раскольниках. Это бы выглядело примерно так: «Инакомыслящий! — говорит Павел. — что это?» «У нас есть Англиканская церковь, и есть те, кто не согласен с Церковью». «О, в самом деле! Значит, здесь есть два класса христиан?» «Мне жаль говорить, что существует еще очень много подразделений. Сами несогласные расколоты. Есть последователи Уэсли, баптисты, пресвитериане, независимые и так далее; даже они все разделены». «Возможно ли, — говорит Павел, — что существует так много разделений?» «Да; Англиканская церковь сама по себе довольно сильно разделена. Есть Широкая Церковь, Высокая Церковь, Низкая Церковь и Высокие Минимумы. Затем есть лютеранская церковь; а далеко в России у них есть Греческая Церковь и так далее.» Я заявляю, что не знаю, что подумали бы Павел и Кифа, если бы вернулись в мир; они обнаружили бы странное положение вещей. Это одна из самых унизительных вещей в наши дни — видеть, как разделяется Божья семья. Если мы любим Господа Иисуса Христа, бремя наших сердец будет заключаться в том, чтобы Бог сблизил нас, чтобы мы могли любить друг друга и подняться над всеми партийными чувствами.
При ремонте церкви в одном из бостонских приходов надпись на стене за кафедрой была замазана. В первую субботу после ремонта «маленькая пятилетняя девочка» прошептала своей матери: «Я знаю, почему Бог велел малярам замазать этот красивый стих. Это было потому, что люди не любили друг друга». Надпись гласила: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга;» (Евангелие от Иоанна 13:34).
Бостонский служитель говорит, что однажды он проповедовал о «Признании друзей в будущем», и после службы слушатель сказал ему, что было бы более уместно проповедовать о признании друзей здесь, поскольку он был в церкви двадцать лет и не знал ни одного из его члены.
Некоторое время назад я был в маленьком городке, когда однажды вечером, когда я выходил с собрания, я увидел другое здание, из которого выходили люди. Я спросил друга: «У вас здесь есть две церкви?» «О да». «Как вы, ладите?» «О, мы очень хорошо ладим». «Я рад это слышать. Был ли ваш брат — священник из соседней церкви — у вас на собрании?» «О нет, мы не имеем ничего общего друг с другом. Мы считаем, что это лучший способ». И они назвали это «очень хорошими отношениями». О, пусть Бог сотворит нас с одним сердцем и одним разумом! Пусть наши сердца будут подобны каплям воды, текущим вместе. Единство среди народа Божьего — это своего рода предвкушение рая. Там мы не найдем ни баптистов, ни методистов, ни конгрегационалистов, ни епископалов; мы все будем едины во Христе. Мы оставляем все названия наших партий позади, когда покидаем эту землю. О, если бы Дух Божий мог быстро смести все эти жалкие стены, которые мы возводили!
Вы когда-нибудь замечали, что последняя молитва, которую Иисус Христос произнес на земле, прежде чем Его повели на Голгофу, была о том, чтобы все Его ученики были едины? Он мог смотреть вниз по течению времени и видеть, что придут разделения — как сатана будет пытаться разделить стадо Божье. Ничто так быстро не заставит неверных замолчать, как объединение христиан во всем мире. Тогда наше свидетельство будет иметь вес для нечестивых и беспечных. Но когда они увидят, как разделены христиане, они не поверят их свидетельству. Святой Дух огорчен; и там, где нет единства, мало силы. Если бы я думал, что в моих жилах течет хоть капля крови разделения, я бы выпустил ее перед сном; если бы у меня на голове был хоть один волос разделения, я бы его вырвал. Давайте доберемся прямо до сердца Иисуса Христа; тогда наши молитвы будут приемлемы для Бога, и на нас снизойдет дождь благословений.
