— Стой! — ухватилась за мой локоть Ниса уже у самой двери нужной нам квартиры. — Мы же… мы же не бросим её, правда? Чтобы она не сделала, она все равно наша подруга. Помнишь, как в том сериале? «Мы с первого класса вместе»…

— Ага, — заулыбалась я. — «И за все, что мы делаем, мы отвечаем тоже вместе». Бандитская романтика, которая привлекательна только в фильмах. Вот только Руся — не Саша Белый. И ей придется многое объяснить и исправить.

И я, сложив пальцы в кулак, стукнула по хлипкой дешевой створке, созданной из трухи и картона. Потом еще раз, и еще раз. Три раза со строго одинаковыми промежутками. Это было что-то вроде нашего кодового стука.

— Тишина, — приложив ухо к не самой надежной защите от внешних угроз и прислушавшись, сообщила Ниса.

— Может быть, спит? — я еще раз постучала в том же ритме. — Хотя, ей не пять лет, чтобы на дневной сон укладываться.

— Кажется, там никого нет, — растерянно пробормотала банши и отстранилась от двери.

Мы переглянулись. На лице Нисы читалась тревога пополам с недоумением. Я ощущала те же эмоции.

— Она могла выйти за продуктами, — очевидно, подруга изо всех сил пыталась мыслить здраво и найти хоть какое-то объяснение происходящему.

— Мы ей неделю назад забили холодильник продуктами, — хмуро напомнила я.

— Может быть, она уже всё съела? — развела она руками.

— Если только завела себе ручного тигра, — не удержалась, закатила я глаза, а после схватилась за ручку двери, дернув её на себя.

Неожиданно… та поддалась.

— Вот черт, — тихо прошипела я, предчувствуя не самое лучшее развитие дальнейших событий. Когда дверь, которая должна быть запертой, вот так вот открывается, это почти всегда означает наличие внутри трупа.

Сердце тяжело ухнуло и заныло.

Ниса вошла первой, я следом, отставая лишь на полшага, так как передвигаться по маленькой узкой полутемной прихожей вдвоем было затруднительно. Обе мы оставались на чеку, внимательно присматриваясь и чутко прислушиваясь. Но, заглянув в кухню, проверив единственную жилую комнату и даже тщательно проинспектировав сдвоенный санузел, мы немного успокоились.

— Здесь никого нет, — облегченно выдохнула Ниса, замирая у входа в туалет.

Я пошла дальше и для верности заглянула в унитаз, а после подергала шторку, отгораживавшую ванную.

— Ты же не думаешь, что она смылась в канализацию, верно? — скептично оценила подруга мои действия.

— Присмотрись, — посоветовала я, оглядываясь по сторонам. — Ничего не смущает?

Ниса завертелась на месте.

— Шторка для душа еще влажная, — указала я, не выдержав её бестолковости. — А это значит, что недавно, меньше суток назад, здесь кто-то мылся.

— Руся, — моргнула банши. — Кто еще здесь мог мыться?

— Не факт, — качнула я головой и ткнула пальцем на унитаз. — Стульчак поднят.

— И что?

— Ты у себя дома стульчак часто поднимаешь? — скривилась я.

— Вообще никогда не поднимаю, — фыркнула подружка.

— А кто так делает? — продолжала я подводить её к той догадке, что появилась у меня, едва я только увидела прислоненное к крышке унитаза пластиковое сидение.

— Откуда мне знать? — пожала плечами банши.

— Блин, Ниса, мужики так делают! — не сдержавшись, рявкнула я. — Они поднимают стульчак, чтобы не забрызгать в процессе справления нужды!

— Да откуда мне знать, как они нужду справляют? — заорала в ответ подруга. — Я-то не мужик!

— Ну я же знаю!

— И вот я даже не хочу знать, откуда ты это знаешь! — предупредила меня подруга. — Не хочу даже начинать думать в этом направлении.

— Потому что ты в принципе сегодня не хочешь думать! — огрызнулась я в ответ, протиснулась мимо неё и прошествовала обратно в комнату. Смотреть там было особо не на что. Обстановка не менялась еще со времен построения Великой китайской стены, сводясь к раскладному дивану и старенькому шифоньеру. У окна стоял небольшой журнальный столик с пустой вазой из-под цветов, а по бокам от него высились два уже основательно потертых кресла. Но мой взгляд, все-таки кое за что зацепился, а именно, за постель на разложенном диване.

— Смотри, — указала я пальцем, обращаясь к подошедшей подруге.

— Подушки, — кивнула банши. — Вижу. И что?

— Их две, — озвучила я очевидный факт. — Зачем Русе две подушки? Тем более, что когда мы сюда приходили в последний раз, диван был сложен, и подушка лежала только одна. Я это помню, потому что еще показывала Фирусе, как разложить эту конструкцию. Там справа механизм иногда заедает и надо подвижную часть чуть вверх дернуть.

— Может быть, ей стало неудобно спать на половине дивана? А вторую подушку она положила, чтобы во сне с первой не скатываться, — предположила Ниса, продолжая недоверчиво поджимать губы. — У меня так часто бывает.

Я ничего не ответила, подошла к шифоньеру и распахнула его створки. На деревянных полках лежали вещи музы, те самые, которые я лично ей привозила из дома — несколько футболок, пара спортивных брюк, ветровка и нижнее белье. Все было на месте.

Закрыв скрипнувшие, безнадежно болтающиеся дверцы, я потопала на кухню и начала заглядывать в шкафчики, выдвигать ящички и в общем тыкаться во все углы.

— Что ты ищешь? — наблюдая за мной со стороны, вяло поинтересовалась Ниса.

— Что-нибудь, — проворчала я.

— Очень лаконично.

— Что-нибудь, — продолжила я свою мысль, ныряя под небольшой обеденный стол, — что подтвердит мою теорию.

— А какая у тебя теория? — ласково откликнулась подружка. Кажется, она начала подозревать меня в наличии душевного расстройства.

— Что здесь был какой-то мужик, — сдавленно проговорила я, выбираясь из-под стола, зажимая в пальцах то, ради чего и старалась. — И провел он здесь достаточно много времени. Причем, с согласия нашей драгоценной музы.

Я продемонстрировала Нисе свою находку.

— Что это?

— Часть винного колпачка, — присмотревшись, пояснила я. — Ну, знаешь, та верхушка, которая снимается при помощи отрывной ленты и открывает доступ к пробке.

— Ааа, точно, вот, даже фирменный значок остался, — всматриваясь в кусочек черной пленки с золотистым кругляшком, радостно закивала банши. — Я знаю этого производителя, дорогие напитки выпускает, мне такие не по карману.

И она бросила на меня короткий взгляд исподлобья.

— А вот если бы кое-кто платил побольше…

— Не начинай, — прервала её я. — Итак, что мы имеем? Пропажу подруги, чей телефон мы отобрали еще до того, как привезли сюда, следовательно, связаться с ней не можем. Пустую квартиру с признаками присутствия в ней неизвестного мужчины и отсутствием следов борьбы. Слухи о происшествии, в котором, предположительно, была ранена Руся. Преследующего нас альфу местных оборотней и всеми силами регулярно появляющегося на горизонте Макса, которому кто-то слил не совсем верный адрес, где отсиживается наша подруга. Всё? Или я что-то упустила?

— Вроде всё, — с сомнением подтвердила Ниса. — Но как-то очень запутанно.

— Ты сказала, что слышала о вчерашней пальбе, — припомнила я. — А где, говоришь, она была?

— В районе Льдозавода, — медленно протянула Ниса. — Но точного адреса я не знаю.

— Если там действительно Фирусу засекли, то возникает другой вопрос — что она делала в районе Льдозавода? И зачем туда поперлась? Далековато отсюда будет. Какие у неё могли быть там дела, если она нам клятвенно обещала сидеть в квартире и не высовываться? — я задумчиво закусила губу, а после психанула: — И откуда здесь, в конце концов, следы какого-то мужика?!

— Ага, мужика, которого ты придумала, — хмыкнула подруга. — Стульчак на унитазе Руська могла сама поднять, чтобы вылить что-то, например, скисшее молоко. Диван она тоже разложила сама, потому что спать на одной, да еще основательно продавленной чьей-то здоровой задницей половине тесно. И для больше удобства положила вторую подушку.

— А вино откуда? — прищурившись, напомнила я. — Мы ей такого не привозили.