Увидев меня, он закатил глаза.

— Боб, это Страйкер.

Я приподнял бровь.

— Еще один убийца?

— Ага.

— Господи, — я медленно опустил молоток. — А сколько вас всего?

— Очень много.

— Замечательно. — Это была не та новость, которую я хотел услышать. — Может, мне стоит забрать оружие у отца?

— Я буду защищать тебя, детка, — сказал Шейд.

— Как? — спросил я, глядя на него сверху вниз. — У меня весь пол в крови.

Шейд усмехнулся и поднялся на ноги. Стоя, этот человек казался грозным. Я знал, что в него стреляли, но, возможно, мне нужно переосмыслить, что это значит для оборотня. Даже раненый, Шейд выглядел так, как будто мог бросить вызов целому миру.

Я пошатнулся, когда Шейд обхватил меня за шею и притянул к себе. Не то чтобы я возражал, когда меня прижимали к этому парню, потому что я не возражал. Я просто не хотел причинять ему еще больше боли.

Напряжение немного спало с моих мышц, когда губы Шейда прижались к моему лбу. Это было не так хорошо, как поцелуй в губы, но я согласен и на это.

— Со мной все будет в порядке, детка, — тихо сказал Шейд, словно обращаясь только ко мне. — К утру моя рана почти заживет.

— Почти.

— Ну что ж, — Шейд лукаво улыбнулся. — Я бы сказал, что я всего лишь человек, но…

— Ты не человек. — Я понимающе кивнул.

— Нет, детка, и это значит, что я все еще могу защитить тебя, несмотря на пулевое ранение.

Я сузил глаза и повернулся, чтобы посмотреть на незнакомца, стоящего рядом со Стоуном. Все части головоломки внезапно с треском сошлись. Я скривил верхнюю губу и зарычал, замахиваясь молотком.

— Нет, Боб! — Шейд выхватил молоток из моей руки прежде, чем я успел ударить Страйкера. — Мы не бьем молотками оборотней!

Я закатил глаза.

Мой жест, казалось, позабавил Страйкера. Он усмехнулся.

Я посмотрел еще пристальнее.

— Ты стрелял в Шейда.

— Я целился в тебя, — возразил мужчина.

Еще до того, как он закончил говорить, я понял, что он только что устроил пожар, который не сможет потушить. Я быстро развернулся и прижался спиной к Шейду, перехватывая его руки.

Низкий рык Шейда должен был напугать меня до смерти.

Но этого не произошло.

На самом деле я нашел это возбуждающим, и это, возможно, было немного странно. И все же я ничего не мог с собой поделать. Наверное, это был самый сексуальный звук, который я когда-либо слышал.

— Если я не могу причинять ему вред, — рассуждал я, — то и ты тоже.

— Смотри на меня.

— Да ладно тебе, Шейд, — сказал Страйкер. — За его голову назначена цена в три миллиона долларов.

— Три миллиона? — спросил я, оглядываясь через плечо. — Цена снова поднялась.

— Фантастика, — проворчал Шейд. — К ночи каждый идиот с пистолетом будет целиться в тебя.

— Значит, нам нужно выяснить, кто за мной охотится, и тогда мы сможем попросить их остановиться. — Это решение показалось мне разумным, поэтому я не мог понять странного взгляда, который бросили на меня все мужчины в комнате. — Что?

— Детка, — начал Шейд, — если я узнаю, кто за тобой охотится, они либо проведут остаток вечности за решеткой, либо окажутся в шести футах под землей, и я знаю, что бы предпочел.

Я нахмурился. Я знал, что оборотни должны быть кровожадными, но это все-таки немного грубо. Я не был уверен, что чувствую по этому поводу. Да, я стрелял и владел оружием… на стрельбище. Я не выходил и не начинал стрелять куда попало, не заботясь о том, что могу кого-то ранить.

Я наслаждался этим видом спорта и той концентрацией, которая требовалась, чтобы стать хорошим стрелком. Я не получал удовольствия от насилия, которое, казалось, так часто прилагалось к оружию.

По той же причине я не любил водить машину в пьяном виде. Я не возражал против случайной выпивки и любил водить машину. Но я никогда не делал этого одновременно.

Это совершенно безумно.

А станет еще безумнее

Мне нужно было несколько минут побыть одному, чтобы переварить все происходящее и понять, что я чувствую. Некоторые вещи — как, например, мое желание быть с Шейдом — не были проблемой. Другие — например, осознание того, что кто-то действительно хочет моей смерти, — принять куда труднее.

Я просто не знал, что и думать.

— Я пойду приберусь на кухне.

Мне нужно было чем-то занять себя, чтобы не развалиться.

— Нет, Боб, — быстро ответил Шейд. — Это небезопасно.

Я вздохнул.

— Ладно, иди сам убирайся у меня на кухне. Я иду в свою комнату.

— Боб…

Я прищурился.

Шейд даже сглотнул, как будто мог прочитать выражение моего лица и знал, что ему нужно следить за своими словами.

— Просто будь осторожен, ладно?

Я кивнул, как для себя, так и для Шейда.

Отныне я буду очень осторожен. Я начну с тщательного изучения каждого клиента «Биксби и Кента», с которым когда-либо имел дело, пока не выясню, кто приказал меня убить.

А потом я передам их Шейду.

Ну, может быть.

Знание того, чем Шейд зарабатывает на жизнь, не очень-то меня устраивало, но я не знал, как к этому относиться. Убивать плохих парней — это одно, но скольких таких, как я — невинных, — он убил?

И как это его незнание, должно быть, тяготит его. Даже у меня от одной мысли об этом заныло в груди. Мне казалось, что для Шейда все гораздо хуже. Он, должно быть, подвергал сомнению каждый контракт, который когда-либо заключал.

— Не хочешь со мной посидеть? — спросил я.

Брови Шейда поползли вверх.

— Я думал, что должен прибраться на кухне.

Я пожал плечами и кивнул в сторону Страйкера и Стоуна.

— Они могут этим заняться. В конце концов, это из-за Страйкера такой беспорядок.

А учитывая, что Стоун тоже пытался убить и меня, я сваливал этих двоих в одну кучу.

Я такой смешной.

Я схватил Шейда за руку и потащил к себе в спальню. Хотя я ни за что, никогда в жизни не откажусь от шанса заняться сексом с Шейдом, дело было не в этом. Если я хотел во всем разобраться, то должен поспорить, что и Шейд тоже.

Даже если он этого не показывал.

Шейд указал на кухню, а затем последовал за мной в спальню. Когда он закрыл за собой дверь, я прислонился головой к его широкой груди. Я глубоко вздохнул, наслаждаясь сильным мужским ароматом.

— Ты мурлыкаешь?

Я понятия не имел, почему эта мысль вдруг пришла мне в голову или сорвалась с моих губ, но это было единственное, что вертелось у меня в голове.

Ну, не единственное. Шейд на самом деле хорошо пах.

— Да, пантеры мурлыкают.

Я не был уверен, что это ответ.

Я поднял голову и встретился взглядом с дымчато-серыми глазами, уставившимися на меня. Они были так же непроницаемы, как и сам человек.

— Ты мурлыкаешь? — я спросил. — Лично ты.

Мне действительно не было дела до остальной популяции пантер. Я хотел узнать о своей пантере. Глубокий рокочущий звук, раздавшийся из груди Шейда, бесконечно порадовал меня.

— Ты можешь мурлыкать!

— Да, Боб. Я могу мурлыкать, — если судить по изгибу губ мужчины, Шейда позабавил мой восторг. — Но я не мурлыкаю для кого попало.

— Только для меня? — я приподнял бровь.

— Только для тебя, пара.

Меня это устраивало.

— Ты так и не объяснил мне всю эту историю с парой, — я хотел впитать в себя каждую крупицу информации, относящейся к Шейду, какую только мог. — Что это значит?

Уголки губ Шейда приподнялись еще больше.

— Это значит, что боги благословили меня.

Шейд

Я сомневался, что найду подходящий способ объяснить Бобу, почему я чувствовал, что был благословлен богами. Такой, чтоб он понял. Он не был оборотнем. В жизни оборотней были некоторые вещи, которые просто не имели аналогий в человеческом мире.

— Все оборотни ищут свою истинную пару, Боб. Любого вида. К сожалению, очень немногим из нас посчастливилось найти ее. На самом деле, это практически неслыханно.