Нельзя этого допускать.

За открыванием двери последовал точечный удар в горло; первый самурай падает, вырубленный, но живой. Этому удару её учил сам Эраст.

Второй перехватывает клинок; Лиза пинает его в живот, уворачиваясь от удара, подхватывает оружие, что выпало из рук первого — и наносит смертельный удар в ключицу. А уроки фехтования были... от мамы.

Четверо других якудза уже бегут к ней, но не успевают ничего сделать — Лиза отталкивается от стены, лишает опоры из-под ног первого, прорезает суставы на голени второго, перекатывается и отражает удар третьего.

Кувырок назад, бросок — и остриё клинка вонзается в голову самурая. Разбег позволяет достичь рукояти оружия раньше, чем четвёртый поразит её своим ударом.

После чего четвёртый оябун падает на колени от сильного удара рукоятью в пах.

Тяжело дыша, девушка смахнула с лица кровь самураев, размазывая её по щекам, и шагнула в кабинет Хидо.

Вот он, стоит у окна, повернувшись спиной к ней. Лица не видно; только тёмный силуэт на фоне окна кое-как угадывается в полумраке грозовой ночи.

— Ну, привет, ублюдок, — бросила Лиза ему в спину.

Впервые за всю свою жизнь она не стала строить из себя правильную и послушную девочку, потому ощущала она внутри себя... крайний восторг. Тельдор часто брал её на задания, учил убивать, однако тогда это казалось безумием.

Сейчас же давления отца не было, а внутри девушки всё сильнее замечались изменения.

Видел бы это Эраст, никогда бы не стал просить своих дружков из Красного ордена приглядывать за ней!

— Удивлён увидеть меня? — продолжала она. — Где Эраст, морда азиатская, отвечай!

В ответ, стоявший у окна, только что-то невнятно промычал, усмехнувшись. Японцы такие же высокомерные, как всегда!

— Может, хотя бы повернётесь, господин Хидо Мотидзуки? — обозлилась Лиза. Чёрт, она слишком медлительна — нужно бить сразу, без разговоров. Но... тогда она не узнает, где они прячут Эраста. Ей не одолеть всю шайку японцев, это... слишком сложно.

Силуэт у окна хлопнул ладонью по лбу. Энергия его настолько ужасала, что казалось, смерти в этом кабинете не избежать. Впрочем, плевать, она уже сделала слишком много, чтобы падать на колени и просить пощады.

У Лизы защипало в глазах. Как же... страшно.

Нет, страха больше нет!

В тот день, когда Эраст убил Тельдора — того самого узурпатора и насильника, что так любил раздевать собственную дочь глазами, с вожделением глядел через щель на то, как она спит, выжидал лучшего момента...

В тот день, когда Эраст разрешил ей поступить в Московию и полностью изменил ход событий. Казалось, она молила об этом всю свою жизнь. Ломала себя, готовясь к поступлению, работая и занимаясь готовкой, чтобы... оказаться здесь.

В тот день всё изменилось. И сейчас она стоит там, где должна.

Нет, страха больше нет.

— Повернитесь, господин, — велела она приказным тоном. — Повернитесь и скажите, где прячете моего брата!

— Кажется, ты немного опоздала.

Это...

Силуэт медленно развернулся.

Лиза заморгала, удивлённо уставившись на стоявшего у окна парня в запачканной кровью дырявой майке. Тусклый свет из окна очерчивал его выраженный силуэт, не давая разглядеть его до конца, но это определённо был...

— Эр-раст?

Внезапная вспышка молнии ярко озарила кабинет, на пару мгновений сделав его светлым, точно днём, и открывая незамеченные ранее детали.

Например, два тела, лежащие на полу. Один был обезглавлен, а другой...

А вот это Хидо Мотидзуки. Тело выглядывало из массивного стола на треть. Неподвижное выражение, раскрытый рот. Весь в крови.

Молния погасла, вновь скрывая всё в полумраке. Раздался раскат грома.

— Итак, — наклонил голову силуэт, — скажи мне, дорогая Лиза, какого дьявола ты тут забыла?

...что?

Дверь за моей спиной еле слышно раскрылась. Я усмехнулся, осознавая, как много крови придётся пролить ещё, если меня в таком виде заметят самураи.

Однако...

— Ну привет, ублюдок... — эта лаконичная, но донельзя ёмкая и полная скрытого смысла фраза не только заставила меня вздрогнуть своей неожиданностью, но и стала поводом для некого... облегчения?..

С одной стороны, мне повезло — ни один из самураев не способен говорить женским голосом, полным страха и решимости. Притом лишённым какого-либо акцента. А значит, за спиной не было ни одного якудза-азиата.

С другой же... вопросы сыпались один за другим, наслаиваясь друг на друга и вводя меня в полный ступор.

Какого дьявола Лиза вообще тут делает?! Это ведь её голос и Аура. Как она попала сюда, не вызвав шума? Куда вообще охрана ресторана смотрит, гори я в Аду?! И что говорить о камерах, которые будто в качестве декораций тут висят?

Я хлопнул себя по лбу. Просил же Альтара присмотреть за этой девчонкой...

— ...повернитесь и скажите, где прячете моего брата! — выпалила сестра заметно дрожащим голосом.

Где прячу твоего брата?

Я развернулся...

...и привёл сестру в ещё больший ужас. В ту же секунду за окном ярко сверкнула молния, озарив на миг все детали комнаты и отчётливо вырисовав тела убитого главы синдиката Хидо Мотидзуки и обезглавленного самурая Токугава Шика.

— Итак, — наклонил я голову, глядя на лицо Лизы, почему-то измазанное кровью. Казалось, её охватил полнейший шок. — Скажи мне, дорогая Лиза, какого дьявола ты тут забыла?

А затем за окном громыхнуло... лицо Тельдора — яростное и мерзкое — всплыло у меня перед глазами.

Говоришь, воспитал её слабохарактерной и трусливой девчонкой?

Пока Лиза пыталась подобрать нужные слова и эмоции, я буравил её залитое кровью лицо закрывающимися от усталости глазами. Помимо глубоких ран и слабости на меня действовала ещё и её реакция на случившееся.

Крайнее недоумение, растерянность и даже страх — всё это на данный момент не позволяло ей взять себя в руки и собраться с мыслями. Вот только... она пока даже не подозревала, что в этом месте я хотел видеть её лицо, наверное, в самую последнюю очередь.

Впрочем, могло быть и хуже. Сестра могла зайти, например, двумя минутами ранее — когда я активно выблёвывал остатки еды в окно, испытывая сильное и довольно болезненное перенапряжение. Два безумных противника за один день... как бы сильно я не пичкал себя Аурой, физическая составляющая этого тела имела соответствующий предел.

И этого предела я достиг.

По крайней мере, сейчас — когда процесс мощных всплесков Ауры немного притих — регенерация начального уровня начала процесс восстановления сильных кровотечений от порезов и позволила изорванным тканям схватиться. Вот только... ещё один подобный всплеск — и я переломаю свои же кости своей же Небесной Аурой.

И всё же... Хидо Мотидзуки оказался крепким бойцом. Выдержав множество мощных ударов, он сломался только в тот момент, когда я и сам оказался на пределе.

...как, впрочем, и лучевая кость моей правой руки, которая не смогла принять на себя просто безумные для человеческого тела нагрузки.

В общем, позволить телу отдохнуть сейчас было единственным способом сохранить себе жизнь и не сойти с ума. К слову, мозг понёс не меньше повреждений — столь мощный уровень Натиска наносил ровно тот же вред, что и обычные физические нагрузки.

Оттого и жуткая энергетика вокруг меня — было сложно контролировать всю накопленную боль, что сейчас вырывалась наружу.

Однако... игра стоила свеч: первый осколок камня был использован более чем удачно. И благополучно пущен в работу. В конце концов, первостепенной задачей было — стать Богом.

И я им стал.

Один-единственный минус заключался в том, что Иоан был там. Видел, насколько я стал слаб после Семинебесного распятия. Уверен, даже Боги не могли представить, что жалкие алчные смертные посмеют расколоть камень на части и продать — за деньги.

К тому же... открыть новый портал я сейчас не способен. Пока я и мой мир слишком слабы, снова сделать подобное я смогу лишь одним способом.