Что-что, а прятаться за ширмой «пафоса» этот орден двуличных смертных мог лучше остальных.

— Я... Альтар Блэк. Глава Красного ордена и почётный представитель Империи. Ты не посмеешь, Эраст, — в глазах Альтара читался истинный ужас. — Мой орден...

— Отстой, — заключил я, усмехнувшись. — Будем честны, Альтар. Из тебя такой же представитель Империи, как из меня — Император.

Лицо мужчины лихорадочно перебирало в голове дальнейшие действия, отчего покрылось оттенком пунцового; кулаки его сжались, а от того умиротворённо-величественного выражения лица не осталось и следа. Назвать орден отстойным в кругах простолюдин было прямым оскорблением, и даже могло служить поводом для войны.

Но я отлично знал, что из себя представляет он. И кто эти люди за его спиной.

— Мой орден переживает не лучшие времена, и возможно, он не совсем здоров, как раньше! — парировал он.

— Да я понял, что вы больные ублюдки.

Альтар ощерился.

— Я не в этом смысле! — да, мелкие сошки вроде той, что стояла передо мной, долго могли лаять в то время, как даже поистине крупные роды и ордена не позволяли себе подобного. — Мы только вчерашней ночью узнали о смерти твоего отца, но не смогли повлиять на исход событий. Не было возможности!

— И пришли именно к тому, кто убил его, чтобы просить о помощи? — в моих глазах мелькнул натужный оттенок, губы растянулись в странную, злорадную улыбку.

Альтар выглядел так, будто хотел, чтобы в его голове возник любой ответ, кроме — «кто же знал?». Но, казалось, он этого разговора и вовсе не ожидал.

— Будем честны, Альтар, — меня начинала развлекать его рожа, — это ты ко мне пришёл, и тебе что-то от меня нужно. Значит и соблюдай правила, которые устанавливаю я. Первое правило — твой орден отстой. Либо прими это, когда говоришь со мной, либо смирись со своей участью. После всего, что ты наделал, в живых ты не останешься.

Я ощущал его злость и обиду. Будь он в другой обстановке — заревел бы, как Тхалийская путана, или полез бы на меня с кулаками. Но сейчас... он действительно поступал по-дипломатически.

Мужик поднял глаза на своих «охранников», будто только что их увидел, и резко скомандовал:

— Вон, парни.

Он повернулся и к тому, что успел зайти мне за спину:

— И ты, Коля, вон. Все. Оставьте нас наедине.

Члены ордена послушались сразу, Альтар, перебарывая дрожь в руках, молча закурил сигарету, спустя секунду выпустил вверх облако дыма и зашагал ко мне.

...когда на горизонте никого не было видно, мужик присел передо мной на полено и протянул мне белый конверт с таким видом, будто там что-то очень и очень важное. Разумеется, я не стал его брать в руки.

— Впрочем, признаю. Ты, наверное, прав. Мой орден — отстой.

Я с молчаливой улыбкой развёл руками.

— Мы с твоим отцом недолюбливали друг друга... уж в слишком разных мирах мы живём. Но, по крайней мере, я не соврал, когда сказал, что уважал его, — признался мужик, неспешно потягивая сигарету. — Он был одним из немногих простолюдинов, в орден которого я верил.

Я приподнял бровь.

— Что ты имеешь в виду?

Альтар не дождался, пока я заберу конверт, и сунул его обратно во внутренний карман — сделал он это с таким видом, будто и не собирался мне его вручать.

— То и имею. Орден Меча, Тёмные, Пурпурный... ещё два или три ордена — всем им действительно осталось всего-ничего. В их выживание я попросту не верю. Пара лет, и о них никто не вспомнит. Подохнут в этих трущобах, как и тысячи других.

Я еле заметно свёл брови у переносицы. Стервятники обязаны мыслить аналитически — он делал это действительно неплохо, и даже в чём-то был абсолютно прав. Но разве культ создания орденов и синдикатов в Российской Империи спадал уже в это время?

Да, люди перестали видеть смысл в создании группировок, вот только это происходило во времена, когда я уже повлиял на мир своей силой. Почему тогда он говорит мне об этом раньше, чем должен?

Что-то тут не так, или же... я чего-то не знаю?

— Большинство из этих недо-аристократ даже не были в настоящем бою. Выучили по паре простых фокусов, дерутся в показательных сражениях друг с другом и чешут своё эго, — Альтар говорил уже более уверенно. — Для вас с Тельдором же сила — не просто слово, которым можно хвастаться. Твой орден один из немногих, кто реально сражается, за это я его уважаю.

Если под рукой такое оружие, как я — почему бы и нет? Я моргнул, наблюдая за тем, как он тушит окурок; побоявшись выбросить, Альтар оставил его в руке.

И продолжил.

— Отстойные ордена хвалятся силой и властью, которых у них, по большей части, нет. Но раскрою тайну. Лучшие носители Ауры не особо заинтересованы в создании группировок. Они не носят громких титулов, зато используют Ауру и получают реальную власть, — он хмыкнул, смерив меня оценивающим взглядом с головы до ног. — И одними из таких были вы. Ну... по крайней мере стали бы через пару-тройку лет.

Что ж... тут он действительно прав. Талантливые ребята всегда были, есть и будут. Вот только мой талант не имеет других аналогов. Никогда и никому из обычных смертных не добраться до силы, что течёт во мне.

В чём же секрет моей аномальности? Этого ответа я и за три сотни лет не узнал. Перерыл все документы, старался найти то самое начало, дабы показать Богам, что я необычен, но... ничего.

...ведь только Боги достойны уважения, будь они прокляты.

Убрав остывший окурок в карман камзола, мужик вновь вытащил конверт. Сам его открыл и высунул ещё одну фотокарточку. На этот раз на фотографии не было моего отца — вместо него было что-то... знакомое.

— Знаешь, что это такое? — уточнил он.

Я покачал головой.

— Понятия не имею.

— Цена, — Альтару наконец удалось передать фотографию. — Цена твоей силы, Эраст Орлов.

Я смотрел на фотографию глазами, полными недоумения.

Что это? Точнее, что за крохотный осколок камня, сильно похожего на мой?

Сердце в груди застучало сильнее. Небольшая пауза; мужик, похоже, хотел, чтобы я переварил эту мысль. Мне же становилось... любопытно.

— Этому осколку камня очень много лет. Около сотни, не знаю. Найдено при раскопках в Китае, стоит... где-то как небольшой городок — Париж, например, — невзирая на моё недоумение, пояснял Альтар. — Примерно столько же стоит твоя жизнь, Эраст Орлов. Любой, кто имеет в своём арсенале осколок камня Азраиля, способен убить тебя.

Очень много лет назад, значит...

— Древний камень, найденный где-то при раскопках в Китае?.. — я сжал зубы; фотография вспыхнула пламенем в моей руке и развеялась по ветру за долю секунды. — Тогда почему на фотографии лишь осколок?

— Ну, он расколот, очевидно, — пожал тот плечами.

Гори в Аду, Рафаил! Что значит расколот?!

Материал, из которого был создан мой камень. Это не алмаз, не изумруд. И никакой из земных камней. Это один из редчайших полиминеральных конгломератов, что носят название альбит. Камень, который встречается только на трёх планетах Третьего Неба.

С моей силой этот камень стоил где-то как Терра!

А теперь, что самое интересное.

Это был тот самый камень! Мой камень — моё наследие, в котором я держал всю свою оставшуюся Небесную Ауру!

Оказавшись на этой планете «много» лет назад, он не мог рассыпаться на маленькие осколки без физических усилий. Ни атмосфера, ни сильный удар о поверхность коры, ни даже тысячи лет не способны разрушить его поверхность.

Тогда кто посмел это сделать?!

Что за сила смогла расколоть его?!

Заключить свою Ауру в камне было затратно, но практично — я мог быть уверен, оставляя всё в камне, что за долгий срок моя Аура не будет уничтожена вместе со мной.

Но...

Всё это значит, что за прошедшие много лет кто-то... изрядно разбогател на моём камне. Настолько, что осколки оттуда разошлись по всей планете! Ладно, нашли и научились использовать его содержимое, но как они посмели его на осколки поделить, грязные смертные?!