«Нужно убираться отсюда, — подумал Томми. — Да поскорее».

— Я знаю, что это такое… — Он с подозрением глянул на заросшую плющом ограду, перевел взгляд на здание цехов. — Какое-то мерзкое колдовство. Снаружи кажется одно, а внутри — совсем другое. Там фабрика старая, а здесь — словно только что построена. Еще и грузовик этот, для которого ворота не ворота вовсе.

— Здесь, наверное, что-то прячут, — высказал разумное предположение Чарли. — Что-то плохое…

Томми кивнул, соглашаясь, и вдруг застыл.

— Слышишь?! — прошептал он. — Грузовик!

Стоящий во дворе автомобиль не подавал признаков жизни.

Мальчишки одновременно обернулись: им обоим показалось, что звук доносится со стороны улицы. Но за воротами фабрики тоже ничего не было. А шум приближался…

— Он вот-вот появится, как тогда! — догадался Чарли. — Скорее! Прячемся!

Мальчишки кинулись к штабелю ящиков, выстроенному возле входа в котельную. Они едва-едва успели спрятаться — как и предполагал Чарли, во двор сквозь запертые створки ворот въехал грузовик. За рулем темнела фигура в пальто с высоко поднятым воротником и в низко надвинутой шляпе. На пассажирском сиденье тоже кто-то был.

— Сколько же их тут? — прошептал выглядывающий из укрытия Чарли. — Времени они не теряют. И что это они развозят такое?..

Грузовик замедлил ход и со скрежетом остановился неподалеку. Из него вышел пассажир — высокий человек, одетый в темно-синее пальто и в форменной фуражке на голове. В руке он держал большой ржавый фонарь на кованой ручке. Фонарь, несмотря на середину дня, был зажжен.

— Ого! Да я его знаю! — опешил Томми. — Не хватает только сумки на ремне! Это же мистер Мэйби, наш почтальон. Интересно, зачем он здесь?

— Может, почту привез? — неуверенно предположил Чарли.

— Проехав сквозь ворота? — ничуть не поверил Томми. — Хорошая же у нас почта — доставит любую посылку, да так, что и двери запирать бесполезно. Нет, тут тоже какая-то тайна.

Тем временем мистер Мэйби, выставив перед собой фонарь, двинулся к боковому входу в здание фабрики. Грузовичок, на котором он приехал, не стал его дожидаться — тронулся с места и быстро завернул за угол, направившись, судя по всему, на задний двор.

— Нужно проследить за мистером Мэйби и все выяснить, — прошептал Томми.

— А как же кот? — напомнил Чарли.

— Да никуда он не денется…

Приятель кивнул. Он видел, что, унюхав запах тайны, Томми почти потерял голову — отговорить его теперь было не легче, чем заставить их одноклассника Доджи Бэрри по прозвищу Тролль выдавить из себя улыбку или верное решение какой-нибудь математической задачки. Впрочем, Чарли и самому было не до кота. Еще бы, когда тут такое происходит!

Мальчишки выбрались из-за ящиков и на цыпочках двинулись вдоль кирпичной стены здания, следуя за непонятно как и зачем оказавшимся здесь почтальоном.

Мистер Мэйби, словно почувствовав слежку, внезапно остановился и обернулся. Мальчишки вжались в стену и затаили дыхание. По спине Томми пробежал мерзкий холодок. Ему показалось, что там, впереди, стоял вовсе не старый мистер Мэйби, а некто столь ужасный, с кем лучше и вовсе не встречаться, а что уж говорить о том, чтобы пытаться за ним шпионить.

Почтальон обвел прищуренным взглядом двор фабрики, затем повернулся в сторону ворот и повел носом, точно собака, — принюхиваясь. Если у мистера Мэйби и был песий нюх, сейчас он его явно подвел — ничего не заметив, почтальон снова поднял перед собой фонарь и быстро зашагал вперед, пока не скрылся в темном дверном проеме бокового входа.

Томми, стоявший за секунду до этого ни жив ни мертв, бросил: «За ним! Быстрее!» — и сорвался с места. Чарли поспешил следом.

Они уже почти добрались до двери, и тут Томми вдруг наступил на крышку колодца. Гнилые доски треснули под ним, и нога ушла в пролом. Это произошло так неожиданно, что мальчик даже не почувствовал боли и не успел испугаться.

— Я сам, — резко сказал он, когда Чарли бросился ему помогать.

Томми почувствовал себя донельзя глупо — хорошо еще, что никто не услышал. Освободив ногу, он машинально глянул в темноту колодца и увидел там очертания водопроводных труб и вентилей.

— Давай же! Чего застыл?! — воскликнул Чарли и припустил к боковому входу в здание, куда недавно зашел почтальон. Томми последовал за другом.

Вскоре мальчишки уже были на месте. Громадная железная дверь, судя по всему, не закрывалась годами: она вросла в землю, а петли затянулись толстым слоем ржавчины.

Томми и Чарли украдкой заглянули за нее и увидели короткий темный проход, заставленный до самого потолка ящиками и оттого казавшийся тесным, как ворот школьной рубашки. Справа и слева на второй этаж уходили металлические лестницы, а по центру ржавела еще одна большая дверь, похожая на дверь тюремной камеры. Мистера Мэйби видно не было — должно быть, он зашел в цеха.

Гул, доносившийся из фабрики, стал громче, и в нем теперь можно было разобрать звуки сверления, пиления, заколачивания и, кажется, даже дробления. Механизмы, которые там работали, скрежетали, лязгали и явно нуждались в смазке.

Пока Томми раздумывал, какой же путь выбрать, Чарли внимательно рассматривал коробку — одну из тех, что лежали в ящиках по бокам прохода. На картонной крышке черной краской было изображено хэллоуинское пугало с улыбающейся головой-тыквой. Чуть ниже стояла надпись:

— «Лучшие в мире “Расчудесные самораскладные пугала”, — тихо прочитал мальчик. — Спрашивайте в магазинах города».

— Это те, о которых я тебе рассказывал, — прошептал Томми. — Их что, здесь делают?

Чарли с любопытством потянулся было к крышке:

— Интересно, как они туда помещаются…

Друг тут же его одернул:

— Они сборные. Но мы, вообще-то, здесь не за этим.

Чарли кивнул и убрал руку. Из коробки раздался скрежет, как будто чьи-то когти царапнули низ крышки. Но из-за рокота фабричных механизмов мальчишки ничего не услышали.

Томми не решился идти напрямик, через жуткую ржавую дверь, и первым двинулся наверх по располагавшейся справа лестнице. Он уже почти поднялся на второй этаж, когда за его спиной вдруг раздался глухой металлический стук, за которым последовало громкое «Ой!», вылетевшее в цеха, как птица из клетки. Мальчик дернулся и обернулся.

Чарли сидел на площадке лестницы и потирал ушибленную ногу.

— Что? — спросил Томми громким шепотом, удостоверившись, что сирены не воют, к ним никто не бежит и никто никого не зовет.

— Чертов кран торчит из стены!

Было видно, как Чарли больно, но друг не спешил его жалеть.

— Ты нас выдашь! Что, нельзя внимательнее?

— Я и так внимателен, — оскорбленно заявил Чарли, — но он торчит у самого пола! Как я вообще мог его заметить?!

— Ну я же не споткнулся, — сказал Томми.

— Зато ты провалился в колодец! — безжалостно напомнил Чарли.

Томми решил не акцентировать на этом внимание.

— Ладно, идем дальше, — сказал он. — Надеюсь, никто не услышал…

Мальчишки поднялись на пролет выше и оказались над производственными цехами.

Второй этаж представлял собой узкую металлическую дорожку мостков, огороженную перилами и огибающую все здание вдоль внутренней стены. С мостков открывался вид на работающие внизу сборочные линии. Или, вернее, должен был открываться.

Там, в глубине цехов, царила настоящая тьма. Окна в здании так сильно запылились, что дневной свет никак не мог протиснуться в них, будто толстяк — в слишком узкие брюки, поэтому разобрать, как изготавливают или собирают «Расчудесные самораскладные пугала», не представлялось возможным. Не удавалось разглядеть и рабочих, которые там трудились, — внизу сновали лишь темные бесформенные силуэты, стремительно перемещающиеся от одного станка к другому.

Глядя на них, Томми снова почувствовал липкий, затягивающий его пленкой страх, какой испытывал, следя за мистером Мэйби.

«Здесь делают “Расчудесные самораскладные пугала”, — напомнил он себе, пытаясь унять дрожь в руках. — И всё тут. Что в этом может быть страшного?»