— Пропихну Петровичу дело и возьмусь за него. Не совсем наш профиль, но я разберусь.

Я сказал правильные слова. Девушка напротив заметно расслабилась, хоть и была всё ещё немного дезориентирована от пережитого стресса. Странно, что только сейчас распечатку заметила. Этой бумажке месяц уже есть точно. Совсем человек от работы одичал.

В дверь постучали и Аня торопливо поворачивает ключ в замке. Это может быть только Оля. Оповещение об активности сигнализации я получил 20 минут назад. Значит, моя девочка уже доехала и первым делом решила навестить меня. Аня, разумеется, не знала всей этой последовательности. Стук дверь она воспринимала сугубо рабочим моментом, а потому поспешила поскорее открыть её. Такая вот невольная подстава на ровном месте.

— Оля, заходи. Это Аня. Она помогала мне тебя найти.

Что мне нравится в моей женщине — это отсутствие истерики на ровном месте. Никаких скандалов. Ревность лишь на мгновение мелькнула в Олиных хорошеньких глазах, да и только. После представления в них отразилась только благодарность и признательность. Оля искренна в своих эмоциях. Это видно и в наклоне головы, и в нежном певучем голосе. Может я и преувеличиваю, но моя девушка прекрасна во всём. По другому просто не может быть, потому что она просто создана для меня.

— Пойдём отведу тебя к Матвею. Он сейчас курирует дело. Потом заглядывай ко мне, поболтаем.

Оля не флиртовала столь явно с тех пор как её забрали у меня. Но сегодня моя бестия по особенному хороша. Неужели мы сдвинулись с мёртвой точки и она готова идти дальше?

Раньше я был строго на стороне закона. Никогда не переступал черту даже в самые трудные для родителей подростковые годы. Но это было тогда, ещё до того, как очаровательные рыжие завитушки так бесцеремонно вломились в мою жизнь. Глядя на то, как Оля трогательно спит на боку, я чётко понимал для себя одну простую истину. Я переступлю черту столько раз, сколько потребуется, чтобы она и дальше так же безмятежно дремала в моей постели.

Я справлюсь с любыми обстоятельствами, лишь бы Оля была рядом. Не важно, насколько она будет сердиться или негодовать. Всё равно. Лишь бы рядом. Здесь ей самое место.

После того странного разговора с Антоном я снова плохо сплю и невнимателен на работе. Скоро парни начнут подмечать мои вялые попытки взбодриться. Нужно как-то решать эту затянувшуюся проблему по имени Антон. Вариантов, увы, не так много и все мне не нравятся. Тут бы ещё самому не попасться.

Проблема тюрьмы состоит в том, что там действуют волчие законы и нужен определённый склад ума, чтобы выжить. Если местные авторитеты готовы сделать из Антона помощника, то в тюрьму ему нельзя никак. Он выйдет уже с сильными связями и это будет не бывший никто, а опасный человек.

Но и психушка после всех преступлений уж слишком мягко. Болезненность ума не повод для халтуры перед справедливой расплатой.

Нет, я тоже не Господь Бог и отнюдь не Его Оружие. Я обычный парень и ратую за справедливое наказание. Такой всегда может совершить грязную работёнку без страха испачкаться. Главное, не попасться. Потому как тогда всё будет бесполезно. И Оля снова останется без защиты, а это недопустимо. Особенно сейчас, когда мы так счастливы наедине друг с другом.

Я не преступник, но ради одного близкого мне человека готов был им стать. Я аккуратно открыл тумбочку и взял чистый лист. Нужно спланировать всё чисто и увести подозрения от себя. Тень Антона не будет висеть над нашей семьёй никогда.

Я снова стала любить себя. Мысль сделать какую-нибудь пакость эротического характера больше не вызывала испуг. Флиртовала с Костей каждый раз и с удовольствием отмечала, что он аккуратно проявляет свой интерес. Не делает первых шагов к соблазнению меня, нет. Внешне всё такой же дружелюбный и нежный парень, он не может скрыть голода своих глаз при виде моей свободно колыхающейся груди или совсем уж неприличной одежды. Иногда я специально не одеваю бельё. Даю ему знать об этом упущении только в торговом центре или ещё где-то на улице.

Кто-то может назвать такое поведение бесстыдным или вызывающим, но только не я. Я вижу неприкрытое желание и моя женская сущность не может сдержать ликования. Самооценка ползёт вверх. Я снова становлюсь собой.

А ещё я перестала бояться мужских прикосновений. Костиных по крайне мере точно. Я сама тянусь к нему. С удовольствием перекидываю ногу через массивную спящую фигуру, висну на своём лейтенанте по приходу домой и прочие маленькие радости, которые я неустанно подмечаю. Я всё ещё дотошно фиксирую каждое изменение в себе. Это важно для моего психоанализа, чтобы оценить проделанную работу. Понять, что всё не зря и я двигаюсь в правильном направлении.

Мы сидели на кухне. Это был обычный субботний лучистый день. Лето в самом разгаре. Народ с радостью уходит в отпуска, а мы делим наше время не только друг с другом, но и с его работой следователем.

Мы пили кофе и наслаждались общением друг с другом, когда я решилась. Как и все важные разговоры, этот тоже состоялся на кухне.

— Я хочу снова ходить на работу. Мне кажется, я готова.

Костя был несколько озадачен. Я видела, что идея пришлась моему лейтенанту не по душе и он обдумывал, как бы так потактичнее отказать.

— Оль, может переходи на работу к нам? Секретарём. Будем работать в одну смену.

— Кость, чьим секретарём ты хочешь меня устроить?

Он молчал. Не проронила ни слова и я. Это не простое упрямство или ещё что-то. Я хотела вернуть свою жизнь в прежнее русло. Вычеркнуть те страшные дни из моей памяти и стать снова прежней нагловатой девицей за стойкой. Почему бы и нет? Мне нравится моя работа, моя жизнь и пьяная лесть посетителей. Нет ни одного повода круто её менять на скучные будни и окопа из бумажек.

— Пожалуйста. Дай мне хоть один шанс.

Костя невозмутимо поставил чашку с кофе и откинулся на стуле. Было очевидно, что он задумал какую-то пакость, чтобы проверить мою выдержку.

— Отлично. Сделаешь мне минет.

Моя бровь удивлённо поползла вверх. На такой стремительный рывок я ещё, признаться, была не готова и Костя прекрасно знал об этом. Возможно, так проявлялась его доминантная сущность, но он всегда проявлял подозрительную осведомлённость о моих страхах и сомнениях. Знал и бил точно в цель, уводя почну из-под ног. Единственное, что оставалось делать, чтобы не потеряться в этом пороке, чётко следовать его приказам и ловит кайф от игры на грани.

Готова ли я рискнуть прямо сейчас? Костя уже решил, что нет. Кивнул, соглашаясь с моей позицией и предложил свои варианты.

— Вот и прекрасно. Куда сегодня пойдём: кино или ТЦ?

Готова ли?

Вместо ответа я сползла со стула и опустилась на колени возле Костиных ног. Это было тяжело. Чисто психологически не просто добровольно оказаться в подчинительной позе после насильного неудачного опыта. Уверена, что сбежала бы, если бы Костя сказал хоть слово. Но мой мужчина даже не двигался. Скорее всего тоже действовал на инстинктах. Хищники тоже замирают на охоте.

Мои руки не задумывались, что они делают. Я запрещала себе вникать в ситуацию. Отдала мысленный приказ подчиниться своему телу и следовала ему. В конце концов, ничего страшного в том, чтобы приспустить домашние штаны и трусы, нет. У Кости в штанах обычный член, а не гигантский удав. И тем не менее, опыт в раздевании своего мужчины вышел волнительным.

— Только сильно не напирай.

Глядя в его похотливые глаза, я могла с уверенностью сказать, что моя просьба останется полностью проигнорирована. Костя ждал меня слишком долго. Его массивная фигура на стуле напряглась в ожидании моих губ. Надеюсь лишь на то, что мой мужчина не будет вести себя в постели как голодный варвар, а постарается быть хоть чуточку нежным.

— Нет уж, дорогая. Сегодня мы поиграем.

Я не джентльмен. Сложно отказаться от такого аппетитного десерта, когда он сам лезет к тебе в рот. Была ли Оля готова к игре? Скорее нет, чем да. Единственное, что я мог обещать моей женщине сегодня — остановится, когда она попросит. Это основа основ. Непреложное правило для всех Домов, надёжно отпечатавшееся за годы практики. Стоп-слово, равно как и стоп-действие неприкосновенно.