– Вижу, – Бикир вгляделся в темный проем пещеры, – но мы пришли сюда за войском, давай возьмем его.

Отряд телохранителей остался у входа, близнецы же направились прямиком в открытую пасть пещеры.

Пырларлы вели себя тихо, но Малыш и Кипиш настороженно оглядывались по сторонам и похрюкивали. Точного расположения ходов и количества уровней не знал никто. Пещера имела много выходов на плато, куда пырларлы выходили кормиться. Также, по различным свидетельствам, было несколько выходов в разных местах, но, какими бы ни были подробными описания очевидцев, найти их, как правило, не удавалось. Хотя ранней весной, во время брачных игр пырларлов близнецам удалось найти выход, обозначенный на карте, обнаруженной в подземелье храма. Тот самый, через который они рассчитывали быстро попасть в Сердце Гор, когда только задумывали экспедицию.

– Странно, нигде не видно вожака, – проговорил Бикир. Прошло больше двух часов после того, как они начали свой путь по темным лабиринтам.

Светящаяся плесень из Сердца Гор приходилась весьма кстати. Привезенный Бакаром бочонок «светящегося дерьма» успешно прижился в подземелье дворца и стал разрастаться, расползаясь по стенам. Бакар попробовал было рассадить плесень в пещере пырларлов, но шестирогие посчитали ее за лакомство и слизали со стен в тот же день. Поэтому приходилось довольствоваться лампами со светящейся субстанцией, которые, впрочем, давали достаточно света, чтобы видеть, что происходит на расстоянии десяти шагов.

Совсем недавно проходил обряд посвящения выпускников учебного корпуса, оставшиеся без жеребят кобылы потерянно бродили туда-сюда. Те, кто неоднократно лишался потомства, смирялись быстрее, первородящие же кобылы метались в поисках жеребят и даже пытались отбить детенышей у более счастливых мамаш, которым повезло обзавестись кобылками. Эта картина была привычной, и близнецы недоумевали, что же так настораживает их пырларлов.

Наконец они добрались до большого подземного зала. Свет ламп не доставал до стен, но в центре стоял огромный пырларл, крупнее и сильнее Малыша. В свое время никто из Ар-Рааров не сумел забрать его у матери. Почти жеребенком он одолел в поединке вожака и все пырларлы сразу признали его за главного. Звали жеребца Вулкан, хоты сам он вряд ли знал об этом, так называли его люди. Во время посвящения молодых воинов ему подносили щедрое угощение, и большой отряд Ар-Рааров с арбалетами удерживал его на безопасном расстоянии. Хотя Вулкан давно уже привык к людям и не нападал на них при условии, что они не покушались на его свободу.

Возле вожака стояли молодые жеребцы – ежегодно нескольких оставляли на свободе, чтобы поддержать численность табуна, и кобылы, у которых еще ни разу не было жеребят. Вожак грозно взглянул на пришельцев.

– Если кобылы пойдут, у нас будет хорошая армия, – потер руки Бакар.

– Не болтай попусту, – одернул его Бикир.

Бакар охнул, спохватившись, и попытался начать мысленный диалог с вожаком. Ничего не произошло: ни чувств, ни образов, ни ответа. Бикир все понял без слов и тоже попробовал. Тоже без результата. Вулкан тем временем воинственно хрюкнул и стукнул копытом о каменный пол пещеры. Малыш и Кипиш угрожающе выставили рога вперед, раздувая ноздри, всадники чувствовали, как напряглись могучие тела, готовясь к схватке.

– Бикир, что происходит? – растерянно спросил Бакар, – я не слышу никого из них.

– Вот бы я знал! – злобно, чуть не срываясь на крик, ответил Бикир, – я так думаю, надо валить.

Проще оказалось сказать, чем сделать. Из темноты выходили все новые и новые пырларлы, окружая близнецов, воинственно наклоняли головы, скребли твердый камень копытами. Ни один из пырларлов не признал в них хозяев, все видели чужаков и хотели только одного – убить их. Глаза грозно сверкали в свете лампы.

– Бросай фонарь! Отпускай поводья! – заорал Бикир и швырнул лампу прямо в табун позади вожака.

Светящаяся плесень расплескалась по полу, осела на шкуре и копытах пырларлов. Малыш и Кипиш без команды сорвались с места. Близнецам оставалось лишь покрепче вцепиться в жесткие гривы и надеяться на прямо-таки сверхъестественную способность пырларлов ориентироваться в темноте.

Дикие пырларлы взревели, завизжали и захрюкали так, что ускользающая добыча чуть не оглохла. Тысяча копыт загрохотала по камням, сотрясая стены пещеры. Весь табун устремился в погоню.

Малыш и Кипиш куда-то несли их, сбивая с ног диких сородичей, перепрыгивая через упавших, отбивая копытами атаки, отбрасывая рогами в стороны замешкавшихся. Они совершенно забыли о хозяевах, ими двигало лишь одно стремление – выжить, и они напрягали все силы, чтобы выбраться на открытое пространство, которое за годы сделалось им привычней темной пещеры.

Братья потеряли счет времени. Эта бесконечная погоня в полной темноте, бесконечное ожидание смерти. Они были везде, их топот и тяжелое дыхание слились в гулкий вой, выжимающий из головы все мысли. Острый рог вспорол бедро Бикира, о степени повреждения он мог только догадываться, зажать рану и остановить кровь не было никакой возможности. Азарт погони притуплял боль, но он серьезно опасался ослабеть от кровопотери и не удержаться на спине Малыша. Бакар сильно ушиб колено об угол, когда на повороте Кипиша толкнул один из преследователей. Держаться в седле сделалось неимоверно сложно, нога стала как чужая. Пырларлы то и дело всхрапывали, получая удары и укусы. Близнецы понимали, что надолго их не хватит.

Бакар начал читать про себя предсмертную молитву, когда им показалось, что впереди стало немного светлее. Зрение не обмануло, светлое пятно становилось все ярче, пока не стало отчетливым солнечным лучом. Яркий свет ослепил их на мгновение, но потом оказалось, что они выбрались на огромное плато над пещерой, куда пырларлы выходили пастись.

Близнецы, задыхаясь, огляделись.

– Куда? – с трудом выговорил Бакар.

Бикир увидел невдалеке выступающую скалу в окружении низких раскидистых деревьев.

– Спрячемся там!

Взмыленные пырларлы с трудом добрались до скалы. За ней оказалось сравнительно узкое – пройти мог лишь один пырларл – отверстие, ведущее вглубь горы.

– Давай туда, – сказал Бикир, зажимая рукой рану.

– Серьезное? – спросил Бакар, указывая на окровавленную ногу.

– Ерунда, потом разберемся.

Бакар полез в сумку, достал кожаный мешок, запустил в него руку и провел по гриве Кипиша. Грива засветилась бледно-голубым сиянием.

– Предусмотрительно, – хмыкнул Бикир.

– Подумал, вдруг с лампами что-то случится, надо иметь запас дерьма, – усмехнулся в ответ Бакар.

Они лишь немного углубились в пещеру, когда услышали на плато топот многочисленных копыт и гневное хрюканье вожака. Весь табун диких пырларлов был занят поисками чужаков.

В надежде найти выход близнецы шли все дальше, пока не поняли, что совершенно заблудились.

Пырларлы еле переставляли ноги, у Бикира плыли фиолетовые круги перед глазами.

– Давай передохнем, – сказал он, увидев неглубокую нишу.

У обоих с собой было лишь по маленькой фляжке воды. Напоить пырларлов было нечем, да и самим приходилось экономить. Бикир сделал несколько глотков, сел на пол, надрезал штанину и омыл рану. Рог вошел глубоко, крови вытекло много и болело сильно. Бакар прихромал с бинтом и тягучим корнем.

– Давай я.

Бикир кивнул, прислонился к стене и закрыл глаза. Бакар сделал перевязку и сел рядом, потирая больное колено.

– Почему так случилось? Почему магия не сработала?

У Бикира не было ответа, он только сделал неопределенный жест рукой.

– Может, это из-за меня? – продолжил Бакар, – я нарушил все законы, какие мог – влез к брату в супружескую спальню, оскорбил честь дома митверхала Шикиэртов, да и мало ли чего еще. Может, боги решили, что я недостойный потомок и лишили меня магии?

– Брось нести чушь, – со вздохом проговорил Бикир, – тогда получается, я наказан за то, что вовремя не выгнал тебя из спальни и собирался убить оскорбленного тобой митверхала? Не думаешь, что слишком мелко для богов следить за делами людишек? Нет, здесь что-то другое. Может быть, нарушена магическая аура Герснеи?