– Кого? – граф уже присел на стул напротив.
– Сначала герцог ходил по краю пропасти, а потом он едва не убил Виктора. Тот, поскользнувшись, очень плохо упал, почти потерял сознание, и герцог его пощадил.
Граф отшвырнул от себя полотенце.
– Герцог… Так драться с человеком, которому он почти доверил свою гвардию?! Это странно…
Рай согласно кивнул:
– В тот вечер Виктор был не первым, с кем герцог скрестил шпагу. Сначала под раздачу попали несколько гвардейцев из рядовых… Помню, герцог и в былые времена любил превращать тренировки в серьёзные бои. Я сам в таких участвовал пару раз. Ох, какое же это тогда было для меня искушение!.. А теперь это сомнительное удовольствие перепало и Виктору. Я уверен, он сражался всерьёз. И мне страшно представить, насколько горьким для него стало поражение.
Граф тоже сокрушённо вздохнул:
– Хотел бы я поклониться тому человеку, который так хорошо научил Виктора драться! Герцог всегда был очень опасным противником… Впрочем, не мне вам об этом рассказывать. Но, Генрих, вы не сказали, почему Виктор и Фил увели гвардию в луга. Что произошло?!
– Вы, как всегда, зрите в корень! – было видно, что Рай уже давно ждал возможности коснуться этой темы, – Во дворце произошло нечто… прямо-таки мистическое! Эту историю мне поведали шепотом, с постоянной оглядкой и откровенным страхом в глазах. В рассказанное очень трудно поверить, потому прошу вас, прежде чем судить о том, что я скажу, выслушайте меня до конца.
– Очень интересное начало. Что ж, я ведь во внимании.
Рай тоже присел ко столу:
– Дворец растревожило появление призрака Эжена!!! Представляете?!! Две ночи на пролёт он являлся самым разным людям в самых неожиданных местах самым непонятным образом!!! И всё обещал лишить герцога и его прихвостней покоя. Да, это ему удалось с блеском! Как я понял, после второй ночи только железная воля Виктора смогла предотвратить панику. Это он отдал гвардии приказ покинуть дворец, и именно он стал первым праиэром и возглавил этот исход. Гвардия подчиняется ему беспрекословно, и герцог этому никак не препятствует. Как вам такие новости?! Честно говоря, я ещё не решил, как к этому относиться.
Граф нахмурился и делиться своими соображениями не спешил, потому Рай счёл возможным продолжить думать вслух:
– Призрак ли это Эжена?.. – спросил он сам себя, – То, что творит этот призрак, очень в духе Эжена, и впервые его назвал Эженом человек, который прежде даже не подозревал о его существовании. Призрак оказался очень словоохотливым, и теперь вся прислуга в общих чертах знает, что произошло в Рунде между герцогом и близнецами. Это всё очень похоже на Эжена, но всё же я должен признаться, что я никогда прежде серьезно не думал, что души умерших до такой степени вхожи в наш мир. Все эти сказки о домовых и приведениях…
– Я тоже скорее допущу, что этим развлекается Виктор. Похоже, он мог бы, смелости и ума хватило бы, – веско кивнул граф.
– Виктор?! Похоже, я выразился недостаточно чётко. Этот призрак ходит сквозь стены! Понимаете?! Сквозь стены!!! – и Рай сконфуженно улыбнулся.
– Но это реальнее, чем вы думаете, – совершенно серьёзно возразил граф.
– Что?! Вы серьёзно?! – Рай ещё надеялся, что граф шутит, но нет.
– Значит я прав, вы и правда даже не подозреваете о том, что дворец Бетенгтон пронизан сетью потайных ходов.
– Что?! – Рай даже привстал от изумления, – Потайные ходы?!
– Да.
– Но… – Рай невольно развёл руками, – Признаться, я поражен… А откуда знаете вы?!
– Эта тайна открылась мне в те далекие времена, когда я искал своих сыновей… Была ли это случайность?..
– И что это за случайность?
– Позвольте мне рассказать это позже. Сейчас главное, я знаю лабиринт.
– Лабиринт?! Почему же вы раньше не сказали мне об этом?! – в голосе Рая отчётливо зазвучали нотки обиды.
– Простите, но я не был уверен, что моим воспоминаниям можно доверять. Не хотелось вас напрасно обнадёживать. Я потратил весь вчерашний день на воскрешение этих моих воспоминаний. Для начала надо было найти вход в него… Короче, теперь я уверен, мы там не заблудимся.
– С ума сойти! – усмехнулся Рай, – Всё же мне трудно поверить в то, что я, прожив в Бетенгтоне столько лет, даже не подозревал об этом, а Виктор, будучи здесь лишь несколько дней, не только проник в эту тайну, но и сумел так ею воспользоваться.
– Значит, вы уже успели отмести мысль о проделках призрака? – улыбнулся граф.
– В своё время Эжен старательно убеждал меня, что от Виктора можно ожидать не менее безумных фокусов, чем от него самого… Но позвольте, если это он… он же сам и обуздал поднятую им панику! Это он увёл из дворца гвардию! Что за игру он затеял?
Граф глубоко задумался, но Раю не терпелось:
– Ваше Сиятельство! Ален, прошу, не молчите!
Тот тут же встрепенулся:
– Это всё, что вы узнали? Вы ничего не забыли мне рассказать?
Рай на секунду призадумался и всё-таки нашёл, что добавить:
– Ну, разве что ещё только одно. Это Маги. Да, мне рассказали, что грозный Глен дружит с некой маленькой фрагийкой, Маги, специально для него привезённой из Фрагии. Я видел её лишь издали. Это ещё совсем ребёнок. Она плохо говорит по-бриански и потому почти ни с кем не общается, разве что с Гленом, да ещё с Филом. Эти её друзья и её поставили в глазах прислуги рядом с собой… Я думаю, она могла бы нам рассказать много интересного…
– … тем более, что это, похоже, именно та Маги, которая помогла Эжену вызволить Марианну, – заметил граф.
– Да, очень может быть, – согласился Рай, – Но, сударь, так что же вы думаете о действиях Виктора? Почему он так противоречит себе?
– По всему видно, он умный человек, и я скорее соглашусь предположить, что мы просто чего-то не знаем. Признаюсь, Генрих, в мою душу закрались сомнения. Не лучше ли будет прежде встретиться с Виктором или хотя бы с этой Маги?
– С Виктором? Я бы рад, но для этого нам придётся отправиться в луга, либо дожидаться возвращения гвардии. Так что, нет, я против! Судьбе было угодно подарить нам такой шанс, герцог во дворце, по сути, один! Мы знаем лабиринт! Что это если не великая удача?!!
– Вы забываете, что и герцог знает о лабиринте, – веско возразил граф.
– Что?! Вы в этом уверены? – такая мысль Раю в голову прежде не приходила.
– Да, – отрезал граф, по своему обыкновению ничего не добавляя.
– Граф я вас не понимаю, – не постеснялся признаться Рай.
– Мой друг, герцог хоть и один, но ждёт нападение из лабиринта, значит, мы лишены эффекта неожиданности. Это плохо.
– Но мы что же, вдвоём не справимся с ним?! – тут же возмутился Рай, – Сударь, я отказываюсь вас понимать! Разве что-нибудь изменилось?! Разве герцог не заслужил смерти от наших рук? Разве он ещё недостаточно убедительно доказал нам, что только это может остановить его преследования вашей семьи? Гибель Эжена! Анри едва не погиб! Сейчас он с Жаном и сестрой в бегах, и только Богу ведомо что с ними… Виктор ходит по краю пропасти! Наконец, Антуан…
– Что Антуан? – глаза графа сверкнули недобрым огнём.
– Я и прежде имел возможность убедиться с том, что у вас с ним непростые отношения, но теперь… Эта пропасть между вами… Уверен, герцог приложил руку и к этому. Нет, хоть убейте меня, но я не понимаю, что вас останавливает. Что до меня, то я дозрел, я готов убить его даже спящим! – Рай в сердцах вскочил и стал мерить комнату широкими нервными шагами.
Граф какое-то время следил за его движениями и, наконец, произнёс:
– У меня плохое предчувствие, Генрих! Мне трудно это объяснить, но поверьте мне на слово, в своей жизни я редко пренебрегал подобным предостережением своего ангела хранителя, и всякий раз после такого пренебрежения я попадал в плохую историю. После последнего раза я зарёкся противоречить этому голосу.
– И всё же я настаиваю! – продолжал кипеть Рай, – Выразите свои сомнения в словах! Нет?! Тогда послушайте меня. Виктор подарил нам такой шанс! Прислуга дворца ненавидит герцога. Если кто и пришёл бы ему на помощь, выступил бы против меня, так это гвардейцы, а как раз их-то и нет во дворце! Наше появление не станет для герцога большой неожиданностью? Но вспомните, мы с самого начала настраивались на это. Мы всегда исходили из того, что нам, возможно, придется столкнуться со всей его гвардией. Нет, медлить нельзя! Никто не сказал мне точно, как надолго гвардейцы покинули дворец, поэтому если действовать, то действовать уже сегодня. Нет никакой надобности собирать и вести в Бетенгтон армию. Мы легко справимся и вдвоём! Ну же, сударь, возразите мне!
