В быстро сгущающейся темноте хлопает раз за разом дверца избушки. Санаровцы суются в дом и из дома гремят сапогами по деревянному крыльцу, негромко что-то обсуждают меж собой. Предлагаю гостям чай, но те отказываются. Курят, оглядываются, что-то соображают. Коней не расседлывают. Карабины стоят у крыльца.

В горах окончательно стемнело. Наконец четверо выходят наружу за забор, быстро вскакивают в седла и уносятся в сторону стоянки Романа. Молча, не попрощавшись. Володя садится к костру и беззвучно курит. Рядом с ним усаживается с кружкой чая появившийся из темноты хмурый Амат. Он заметно чаще и сильнее прокашливается. Помалкиваем. Выпариваем у огня из одежды болотную влагу. Белый пар от сохнущих курток и штанов мгновенно растворяется в холодной ночи.

Всадники из Санаровки исчезли в ночи, сон прошел спокойно. Утром не спеша собрались и часов в одиннадцать двинулись вверх и на юг по потерянной накануне Аматом автомобильной дороге. Проселок и вправду был хорошо виден в обе стороны. Как его потерял накануне молодой проводник, так и осталось неясным. Да и сами хороши – куда смотрели? Подъем от стоянки становится более крутым, дорога переходит в горный серпантин, петляющий в редком лесу. За двадцать минут набрали метров 300 высоты и выбрались на узкий перевал на гребне Бащелакского хребта, водораздел бассейнов рек Ануй и Чарыш. По перевалу стоит лес. Коротко оглядевшись, повернули немного левее на юго-восток и через пятнадцать минут выехали к жилой летней стоянке. Навстречу выскочила девочка лет восьми в пестром платьице и теплой кофте поверх него, и с ней звонкая лохматая собака. Стоянка – добротный небольшой деревянный дом в одну комнату с холодными сенями, в которые с любезного разрешения хозяев сгрузили сумины, палатки и весь прочий скарб. Рядом с домом – несколько сараев и загон для скота, примыкающий к лесу чуть выше от стоянки. В единственной комнате дома светло благодаря чисто вымытому окну, обращенному к югу. Уютно, опрятно, тепло, видна женская рука. На столе гора теплых алтайских лепешек, на печи чугунок с горячим супом. По стенам застеленные аккуратными постелями широкие нары. Название стоянки – Чурилка. В словаре Даля «чурилка» означает – «козодой». Вполне подходящее имя для высокогорной стоянки, на которой среди разнообразной живности имеются и козы.

Хозяева стоянки – русские пастухи из Каракола. Летом жена и дочка живут на стоянке вместе с мужем. Девочке здесь очень нравится. Для ребенка жизнь в горах – счастье и радость. Сколько здесь всего-всего! Девчушка дни напролет бегает по огромной зеленой поляне, пугает сусликов и бурундуков, возится с собакой, играет с ней в прятки между сарайками, помогает отцу и матери по хозяйству. Любимое дело – взобраться с помощью мамы или папы в высокое седло большой доброй кобылы, взять в ручки повод и веревку (чембур), сжать коленками широкую спину лошади и лихо завертеть чембуром над головой кобылы с радостным визгом: «И-и-и-и-и-и-и!» Мудрая старая кобыла все прекрасно понимает и делает вид, что испуганно и покорно скачет, бережно неся на спине веселого счастливого ребенка. Отец девочки пасет на Чурилке больше тысячи голов скота – овцы, коровы, кони, козы. Скот собран по всей деревне у разных хозяев, за работу пастуху платят из расчета на каждую животную голову помесячно. На картах стоянки нет (как не показаны стоянки Романа и Табунщик), но она тоже старая – советских времен. Летняя стоянка с прекрасными условиями для работы.

По краям равнины растет лес, с дровами сложностей нет. Домик выстроен на приподнятом северном краю широкого, в километр, травянистого плато, по дну которого метрах в двухстах к югу от дома течет чистый ручей (истоки речки Чурилка, левого притока реки Талицы). На километры в стороны по широкой спине хребта раскинуты высокогорные луга, достаточные для длительного содержания большого стада. Все необходимое забрасывают снизу из Каракола на машинах. Избушка выставлена с умом так, что с раннего утра и до самого позднего вечера ее освещает и согревает солнце. Домик теплый, студеными ночами высокогорья прекрасно держит тепло печки до утра. Места для троих вполне достаточно. Высота стоянки 1710 метров над уровнем моря. Проезжий перевал от Табунщика выше ее метров на 100.

Время обедать. Однако торопимся попасть на Потайное озеро (или озеро Потайнуха). Я уже бывал на нем много лет назад (тогда мы прилетели на вертолете от Денисовой пещеры) и рад возможности оказаться вновь. Прихватываем с собой горячий чай в двух стальных двухлитровых термосах, хлеб, сыр, копченое мясо и вскакиваем в седла. Едем налегке, оставив поклажу на стоянке и отложив разбивку лагеря на вечер. Пустились в путь в 12:20 и уже через пятьдесят минут были у костровища на краю большой озерной (ледниковой) морены и леса, где спешились, быстро перекусили и, оставив лошадей, вышли к озеру пешком.

От Чурилки озеро находится в 7 км к востоку. Автомобильный проселок доходит до края морены, но дорога для машин местами очень тяжелая. Путь проложен по широкому гребню Бащелакского хребта, по небольшому волнистому нагорью с альпийскими лугами. От костровища у запрудной морены Потайного озера к северу далеко вниз уходит крутой обрыв, в этой стороне сверху видна Каракольская долина и сам Каракол, до деревни от озера по прямой только восемь километров. Из поселения, в свою очередь, отлично видна голая горная шишка со снежником над озером и немного левее к востоку – вершина Парулпаш (1972 м). На Парулпаше сохранились остатки марганцевого и молибденового рудника военных лет, штольни, каменоломни, руины бараков.

От стоянки Чурилка дорога к озеру плавно поднимается сначала на пологий перевал 1890 м, за которым пару километров следует неширокая травянистая равнина – спина Бащелака. Затем идут крутой спуск к ручью по глубокой грязи и камням и столь же крутой подъем от ручья. Немного не доезжая до морены, равниной проезжается второй перевал 1840 м. Погода выдалась неустойчивая. Выходит на небо слепящее солнце, после вдруг накатывают черные тучи и принимается холодный дождь. Попеременно рвет и стихает ветер. Группа во всеоружии – на людях непромокаемые куртки и штаны, на ногах водоотталкивающие горные ботинки или резиновые сапоги.

У костровища на краю морены замер пустой «уазик» – значит, на озере есть люди. Пеший путь от костра к берегу Потайнухи занимает пятнадцать минут – 600 м по ледниковой морене, сложенной из хаотично наваленных ледником огромных угловатых валунов светло-серого цвета. Некоторые валуны величиной с автобус. Тропа едва обозначена кусками грязи от обуви или отдельными мелкими камнями, поставленными туристами на скалы. Быстро теряем «тропу» и движемся каждый сам по себе. Путь опасный. Огромные камни навалены древним ледником, на каждом шагу можно упасть, разбиться, сломать кости, забраться в тупик, провалиться в дыру. В дождь по мокрым валунам к озеру вообще лучше не лазать. Помог просвет в небе – камни достаточно подсохли. Меж скал растут прореженные лиственницы и кедры.

Выходим к озеру. Высота – 1840 метров. Снова солнечно, но задувает холодный ветер и по озеру бежит сильная рябь. Рыбы не видно – ушла в толщу воды. Глубина озера неизвестна, предположительно 30–50 метров. Водоем ледникового происхождения, в нем водится много мелкого хариуса. Размеры метров 250 на 600.

Южный край озера – красивый горный цирк с большим серпообразным снежником понизу. Все берега по кругу – скальные завалы и крутые каменные осыпи. На каменистых подходах к воде северного берега вдалеке видим людей. Никто не рыбачит – в такую погоду толку не будет. Купаться тоже охоты нет. Тем не менее два Сергея и Артем все же заплывают ненадолго в ледяную прозрачную воду. Обходим озеро вполовину его длины западным берегом, но чем ближе к цирку, тем сложнее становится путь, и потому скоро поворачиваем назад.

Потайное – красивое труднодоступное озеро. На много метров уходит вниз прозрачная темно-бирюзовая вода, получающая свой густой оттенок от больших глубин. Горный цирк по южному берегу почти отвесно поднимается над озером метров на 200 и окрашен в серо-фиолетовые тона, подчеркнутые ярко-белым не тающим даже летом снежником у подножия, на берегу водоема. Скалы по берегам светло-серого цвета, местами покрытые разноцветными мхами и лишайниками. Они тонко контрастируют с темно-зелеными и желтоватыми красками кедровой и лиственничной хвои. Вдалеке на севере голубеют прозрачные дали Каракольской долины и раздельные хребты Ануя и Песчаной.