От Топольного до Елиново 15 километров лесной дороги с умеренным подъемом. Едем небыстро, аккуратно, но все равно за три километра до Елиново пробиваем острым камнем заднее колесо. Минут двадцать уходит на его замену.

– Второй раз за лето в этом месте пробиваем! – сокрушается Лена.

Елиново и расположенное чуть выше него Рыбное – крохотные деревушки по 20–30 душ жителей в каждом. В Елиново вовсе осталось четыре жилых круглогодичных усадьбы. Немало брошенных подворий. Ни школы, ни магазина, ни врача, ни аптеки, ни банка. Все это есть, самое близкое, в Топольном или в Солонешном. Дети уезжают учиться в интернат. А ведь раньше Елиново было большое благополучное село, обеспечивающее рабочей силой рудники, находящиеся в нескольких километрах выше по Щепете. Не покидают эти красивые и обильные места самые стойкие, кому жаль налаженного хозяйства, кто не хочет менять привычную жизнь и покидать родные избы. По окрестностям растут роскошные луга-покосы с травой по пояс, покрытые душистым многоцветьем. Электричество подается, ночами светятся окна в далеко друг от друга отстоящих домах, горят лампочки на паре уличных столбов. Вода из реки, дрова из леса, уголь завозят из Бийска.

Алтайское сибирское село быстро теряет население, Солонешенский район не исключение. За минувшие двадцать лет число жителей района сократилось с 13 тыс. человек до 9,5 тыс., а число обитателей Топольного с 1200 до менее чем 1000. Молодежь не остается в родительских домах, уезжает в Горно-Алтайск, Бийск, Барнаул. Глядишь – окончательно вымрут и Елиново с Рыбным.

Дивный летний вечер в Елиново. Безупречно чистое и зеленое среднегорье, высота 730 метров над уровнем моря, после захода солнца за линию Бащелакского хребта в долине быстро холодает. Забрасываю несколько сухих поленьев березы в русскую печь, и скоро по старинному дому из лиственницы, в три комнаты, расходится мягкое ароматное тепло. Готовим простой ужин. В горах стемнело, все небо обсыпало яркими звездами. Прямо на краю высокого левого берега Щепеты жарко натоплена баня, за поляной с густой травой в ночи горит ее низкое окошко. От бани к речке сбегают крутые деревянные ступени, в потоке устроена глубиной по пояс купель с полукруглой выгородкой из больших валунов.

Чтобы из парилки – и сразу сигануть в чистую холодную воду шумливого горного потока! Щепета ласково шепчет, пробегая по крупной разноцветной гальке, – отсюда и название.

Засыпаем в старом крестьянском доме рядом с вершинами Бащелакского хребта к северу от него. На спящие Елиново и Рыбное несколько раз за короткую летнюю ночь накатывают медленные валы зимнего воздуха с не тающих даже в июле куполов Бащелака с широкими полосами снегов.

Безмятежное солнечное утро открывает спрятанные от посторонних глаз красоты и сокровища Елиново. Безветренно и ясно. Безмолвие, людей не видно. Если и идут где-то покосы, то вдалеке. Над долиной ярко-синее небо алтайского среднегорья. Жаркое горное солнце споро обсушивает утреннюю росу на траве и кустах. Раскрываются разноцветные луговые цветы, над ними весело крутятся и зависают пчелы с окрестных пасек. Тропинка к деревянному туалету во дворе заросла дикой коноплей в человеческий рост. Речка Щепета журчит, сверкает и жмурит людям глаза. Варим кофе на улице на костре, мешая его аромат с прохладным горным воздухом.

На юго-западе видны бирюзовые приглаженные вершины Бащелака (аул) с большими снежниками. Справа и слева от Щепе-ты поднимаются отроги хребта, покрытые густыми смешанными лесами, поверху с густым кедрачом. За рекой гора Орешная, поросшая кедрами, – сюда отправляются за шишкой. Вся долина Щепеты снизу доверху необыкновенно живописна. Километрах в 15–17 от Елиново по спине Бащелака бежит длинная зубчатая стена выразительных гранитных скальных останцев природной «Великой стены» (Бащелакская стена), напоминающая по виду Великую Китайскую стену. Тропа к ней начинается в Елиново – вверх по Щепете до истоков. Ближе в той же стороне остатки четырех советских шахт, на которых добывался не то молибден, не то вольфрам. Сохранились каменные отвалы, входы в длинные глубокие штольни, бездонные колодцы, провалы в склонах. Теперь отвалы заросли густыми мхами, заселенными серо-рыжими пищухами и шустрыми бурундуками. А входы в шахты летом нелегко обнаружить в густом лесу. Рабочие жили в Елиново, тогда крупном поселке в сотни жителей. Каждый день их возили на шахты на «Уралах» и ЗИЛах.

На севере от Елиново виден «замок» – крупный скальный останец на южных склонах большой отдельно стоящей горы Будачиха (1949 м) в северной оконечности Бащелакского хребта.

Будачиха доминирует над окрестностями, это массивный голец с плоской срезанной вершиной, высшая точка Солонешенского района. «Замок» впрямь схож с огромными европейскими замками аристократов. Высокие гранитные столбы с глубокими расщелинами, тесно сжатые друг с другом и окруженные высокими крепкими кедрами. От Елиново к нему можно подняться полевой и лесной дорогами на вездеходе, на 700 м от деревни (высота «замка» над морем 1430 м). Подъем начинается от деревенского кладбища. По пути часть леса заболочена – истоки речки Елиновка. Чуть ниже скальника в густом лесу стоянка «шишкарей» (добытчиков кедровой шишки) – кострище, жерди для тентов. К замку сверху по склону тянется гранитная стена, подобных поблизости несколько.

От Елинова до нужной нам деревни Каракол Усть-Канского района по прямой рукой подать – километров двадцать к юго-востоку через небольшой лесной перевал северного отрога Бащелакского хребта. Елиново и Каракол расположены в соседних речных долинах. Всего-то три часа хода в седле. Две старые конные тропы – одна по речке Казанда, вторая по горному гребню от Рыбного через небольшое плато, на котором начинается река Шинок. Правда, нижняя тропа теперь перегорожена изгородью маральника. Нам же приходится совершать далекий объезд на машине. Спуститься обратно в Топольное, там повернуть направо на Ануйский тракт, протрястись пыльной гравийной дорогой берегом Ануя вверх по течению до Денисовой пещеры. Там сделали короткую остановку у потрепанного деревянного барака с большими светлыми окнами – администрации и лаборатории базы новосибирских археологов из СО РАН, многие годы работающих в пещере. Поздоровались со старыми знакомыми, узнали последние новости о раскопках и находках.

Сразу за базой археологов начинается территория Республики Алтай. Тут же за границей двух Алтаев, обозначенной ржавым железным щитом – аншлагом, не доезжая с километр до старинной деревни Черный Ануй повернули вправо на мост через Ануй у устья реки Каракол. До поворота в долину Каракола от Топольного расстояние 25 километров, еще 17 километров остается проехать до деревни Каракол. Объезд отрога, разделяющего Щепету и Каракол, почти в 60 километров, занял с остановками два с половиной часа. Долина реки Каракол, как часто бывает на Алтае, поначалу неширокая, но по мере подъема постепенно расширяется. Склоны гор по сторонам от дороги покрыты лесами. По горным логам устроены пастушеские стоянки. Деревня Каракол расположилась в ровном речном раздоле шириной два и длиной пять километров. С юга и запада от жилья по лесным склонам устроены два маральника. В обоих довольно близко видели стада полудиких оленей по сотне-две голов.

В Караколе («черная река, вода») постоянно живут полторы сотни человек, деревня крепкая, живая. Многие работают в маральниках, у всех имеется свое хозяйство, скот, огороды. Деревня смешанная – алтайско-русская. В округе есть все необходимое – вода, лес, пастбища, покосы. Туризмом каракольцы только-только начинают заниматься. Водят гостей на расположенные рядом водопады реки Шинок, в Разбойничью пещеру, забрасывают вездеходами и лошадьми на Потайное озеро. Есть на Алтае и другие известные Караколы (деревня и река) – но те находятся на Чуйском тракте в Онгудайском районе. Туризм для жителей усть-канского Каракола дело пока новое, опыта мало, отчего случаются промахи, как это отчасти произошло и с нами. Но об этом – далее. В Караколе группу ждали. Мы подкатили к самому богатому в деревне дому – большому двухэтажному особняку из красного кирпича, еще не до конца отделанному, с новыми капитальными хозяйственными постройками тут же в обширной усадьбе. Во дворе работали строители. Дом и усадьба пока не полностью огорожены, на зеленой поляне перед особняком переминалась группа привязанных и заседланных лошадей. Там же встречали хозяин дома – один из руководителей местного маральника, и два проводника – Володя (старший) и Амат (младший).