Через полчаса я поднимался на третий этаж, где располагалась квартира Нины. Тихий скромный дворик с единственной песочницей и покосившейся скамейкой рядом, обшарпанный подъезд без консьержки словно перенесли меня в детство. Горшки с геранью на подоконниках подъездных окон убеждали в том, что время здесь замерло. Увидев же деревянную, а не железную дверь в квартиру, я почти поверил, что попал в прошлое.

Но сбить меня с толку было не просто. Прежде чем нажать на круглую старомодную кнопку звонка из восьмидесятых, я быстро повторил про себя план действий. Захожу, представляюсь, улыбаюсь и стараюсь произвести на девушку самое приятное впечатление. Передвигаю всю её дурацкую мебель, если это возможно сделать одному. Пью чай, если предложат (тут я пожалел, что не захватил с собой конфет или тортик, но терять драгоценное время и бежать в магазин было неразумно, в любой момент могла объявиться Ирина). А когда хозяйка квартиры растает, изложу свою просьбу и попрошу помочь. Если надо, пожертвую собой – твердо решил я. Даже если девица страшна как моя жизнь последние дни.

Решившись принести себя в жертву, я нажал кнопку звонка. Звук оказался пугающе громким. Раздались торопливые шаги, дверь распахнулась, и я увидел стройную девушку в джинсовых шортах и длинной, не по размеру объёмной майке кроваво-красного цвета. На щиколотке незнакомки виднелось небольшое тату в форме змеи. Но больше всего в глаза бросалась причёска девушки – выбритый левый висок и ярко-голубые волосы до плеч, которые красивой волной закрывали правую часть лица. Глаза были умело подведены черной подводкой. Незнакомка точно не могла быть той «скромной Ниной», про которую рассказывала бабуля, а потому я глупо спросил:

– Привет, могу я видеть хозяйку квартиры?

– Привет, это я, – дерзко улыбнулась девушка.

– Эээ, мне бы Нину.

– Заходи, – хмыкнула незнакомка, распахнув пошире дверь.

Я послушно ступил в тёмный коридор, заставленный книжными шкафами. Прямо у порога стояла тумбочка, на которой лежали связка ключей, пара зонтиков и россыпь каких-то пузырьков с тёмным стеклом, заткнутых прочными на вид пробками. Рядом с тумбочкой стояла литровая банка с красной жидкостью, неприятно напомнившей мне кровь. На нижних полках шкафа лежали какие-то непонятные предметы, напоминавшие керосиновые лампы, валялись в беспорядке какие-то глиняные миски и железяки.

Но встретившая меня девушка не дала мне сполна насладиться обстановкой, пригласив следовать за собой. Я небрежно скинул обувь и прошёл по казавшемуся бесконечным коридору в комнату. По пути я насчитал десять закрытых дверей. Странно, я уже был в этой квартире в детстве, но помнил её совершенно иной – обычной трёшкой. Я никогда не встречал планировок подобных той, которую наблюдал сейчас.

Теперь мы стояли в крохотном кабинете, в котором находилось два удобных кресла и столик. На подоконнике лежал огромных размеров кристалл, на полу два больших напольных подсвечника с длинными витыми свечами. Они не были зажжены. На столе расположился поднос с чайником и двумя чашками, а также сиротливо лежала пачка печенья.

Незнакомка опустилась в кресло и знаком предложила сделать мне тоже самое. Она разлила по чашкам ароматный чай и пододвинула одну ко мне:

– Сергей, правильно понимаю? Давай проясним ситуацию: я ничем не могу тебе помочь. Из уважения к твоей бабушке, Радде Ивановне, хорошей подруге моей покойной бабули, мы сейчас с тобой хлебнем чайку, перекинемся фразами о погоде, и ты пойдешь домой, навсегда забыв ко мне дорогу.

– Так ты и есть Нина? – у меня отвисла челюсть.

– Нина, Нина, – хозяйка взяла чашку и сделала глоток.

Вот оно как. Ведьма-волшебница. Значит, по одному моему виду прочитала мою проблему и поняла, что не может помочь? Что ж, не пришлось зря улыбаться и приносить себя в жертву. Хотя в случае Нины можно было бы и принести. Хороша она, было бы неплохо, размечтался я, любуясь девичьими изящными щиколотками. Но честность нужно уважать. Надо всё-таки помочь девушке, что ей там было нужно?

– Так это, давай я помогу тебе мебель переставить. Мне не сложно. А потом извини, пойду, сама понимаешь, в моём положении медлить не стоит, – я решительно отодвинул чашку и встал.

– Ты дурак? – напрямик спросила Нина, – русским языком говорю: у нас ничего не получится. Не интересует, понимаешь?

– Не надо обзываться. И хочу уточнить: не можешь или не интересует? Я могу хорошо заплатить!

– Что?! Да ты меня за кого держишь?

– Не знаю, как это у вас называется, – огрызнулся я. Высокомерный неприятный тон меня стал раздражать, – за ведьму, наверно. А мебель я могу переставить просто так. Даже если ты не можешь мне помочь.

– Так, – сменила тон девушка, – подожди, присядь-ка. Ничего не понимаю. Ты за помощью магической ко мне пришёл? Не по мою душу с матримониальными планами? Про мебель чего несешь?

– Бабушка сказала, помощь тебе нужна, – нехотя объяснил я, но сел.

– Ах вон оно что, – расслабилась Нина и улыбнулась, – так это бабушка придумала твоя, про мебель. Встретились мы недавно, разговорились. Я ляпнула, что одна живу, ни мужа, ни парня нет. А она давай внука мне своего сватать, тебя то есть. Говорит, скажу, что нужно помочь мебель переставить, пусть придёт, мол, может у вас что и сладится. Я согласилась из вежливости, думала, что никто на такое не согласится в здравом уме. Прости, конечно. А когда она внезапно позвонила, решила, что теперь уже лучше на месте вежливо объясниться.

– Не понимаю. Бабушка сказала, что ты забит… скромная, одеваешься не броско. Прости, но ты так не выглядишь.

Хозяйка снова хмыкнула и обронила:

– Подожди.

Вскоре она вернулась. Теперь Нину было не узнать. Темный длинный парик с чёлкой и накинутый сверху на стройную фигуру тусклый серый плащ превратили девушку в незаметную мышку, ничем не выделяющуюся из толпы.

– Мои клиенты в основном консервативны. Я редко позволяю себе ходить без парика, – пояснила девушка.

– Странно как-то. Какая им разница?

– Есть разница, – отрезала девушка, – лучше расскажи, что за печаль тебя привела ко мне?

Я рассказал. Сел поудобнее, откинулся назад, прикрыл глаза и поведал сидящей напротив меня магичке всё подробно, с самого начала, без утайки. Нина слушала внимательно, широко раскрыв глаза. Когда я закончил рассказ, она молча вышла из комнаты. Вернулась с чёрной свечой и табуреткой. Последнюю поставила на пороге комнаты, жестом пригласив меня пересесть. Зажгла свечу и страстно зашептала что-то, поводя надо мной руками. Я всё боялся, что горячий воск капнет мне на волосы, или девушка заденет меня пламенем свечи, но оказалось, что опасаться всегда следует человека.

Ведьма неожиданно сильно хлопнула меня ладонью по спине:

– Молодец, хвалю, быстро всё придумал. Для того, чтобы достоинство не пострадало от отказа? Нет на тебе ничего! Никакого негатива!

– Что? – я снова вскочил. Сколько можно выслушивать оскорбления! Какой я дурак! Передо мной обычная шарлатанка, а я душу перед ней изливаю, помощи прошу. Нина стояла рядом, уперев руки в бока, смотрела свирепо и неприветливо. Погашенная прямо пальцами свеча в её левой руке неприятно чадила. Не считая нужным объясняться с нахалкой, распускающей руки, я брезгливо обошёл её и направился к двери.

– И не нужно корчить из себя оскорблённую невинность! – прокричала мне девушка вслед своим ставшим внезапно низким голосом.

Я едва не плюнул прямо на пол. И тут резко зазвонил телефон. Ирина! Я застонал, решив, что моя мучительница как-то засекла, что я снова у женщины, и может применить силу.

– Чего тебе? – невежливо рявкнул я. Сюсюканье не поможет, в этом я был уверен.

– Настала пора помочь. Видишь, ждать пришлось совсем недолго, а ты боялся. Сейчас я скину тебе адресок смс-кой, подгребёшь туда и заберешь небольшой пакетик. Закинешь мне, ну и пока – свободен.

– Наркотики? – насторожился я.

– Тебе знать, что там – не положено! Не твоего ума дело, – отрезала бывшая.